Мессинг долго смотрел на мужчину, затем медленно пошел со сцены, спустился по ступенькам, прошел по проходу до третьего ряда и остановился, глядя на пожилого человека:

– Прошу прощения, сеньор, у вас в кармане пиджака лежит серебряный портсигар. Вы не дадите мне его на время?

Господин некоторое время чуть ли не со страхом пялился на Вольфа, потом полез в карман, достал портсигар и протянул его Мессингу.

– Благодарю вас. После окончания эксперимента вам его вернут. – И Мессинг медленно пошел на сцену.

Зал завороженно ждал.

Мессинг поднялся на сцену, подошел к мужчине средних лет и протянул ему портсигар. Тот сначала даже отдернул руку, потом взял портсигар:

– Это... это необъяснимо... черт знает что... я действительно именно это и приказал, но как вы поняли? – Он посмотрел в зал, проговорил: – Дело в том, что я даже не знаю этого господина!

В зале уже громко переговаривались, затем дружно захлопали.

А Мессинг поднял руку, призывая к тишине. Зал затих. Мессинг повернулся вокруг своей оси, словно оглядывался, затем снова спустился со сцены.

Он прошел до шестого ряда, затем, беспрестанно извиняясь, двинулся вдоль него. Зрителям, сидевшим на своих местах, приходилось вставать, чтобы дать возможность Мессингу пройти. Почти все улыбались, что-то говорили. Зрители на передних местах поворачивались, чтобы увидеть, что происходит. А те, кто сидел сзади, тянули шеи и даже поднимались с кресел.

Мессинг остановился перед девушкой в ярко-желтом платье с глубоким декольте, на котором сверкало бриллиантовое ожерелье.

– Прекрасная сеньорина, я прошу прощения, но вынужден просить вас о необычном поступке. Не одолжите ли вы мне вашу левую туфельку? Ибо такова воля господина, который стоит на сцене.

– О-о! Какая глупость! – улыбаясь, воскликнула девушка и посмотрела на молодого человека, сидевшего рядом с ней. – Педро, клянусь честью, я его не знаю!

– Кого? – нахмурившись, спросил Педро.

– Того парня, который стоит на сцене.

– Потом поговорим, – сказал молодой человек. – Отдай господину Мессингу туфлю.

Девушка сняла с левой ноги туфлю и протянула Мессингу. В зале засмеялись, заплодировали. Мессинг взял туфлю, поклонился и стал пробираться вдоль ряда обратно к проходу.

Он вернулся на сцену и подал молодому человеку в расшитой узорами куртке золотистую узенькую туфлю. Тот рассмеялся, качая головой, и громко сказал, так, чтобы слышали в зале:

– Этот человек колдун! Я выбрал девушку случайно! Просто увидел ее в последний момент, когда подумал... Клянусь вам, он колдун!

Мессинг развел руками и поклонился. В зале загремели аплодисменты.

– Вы рано пожинаете лавры, господин Мессинг, – громко проговорил Цельмейстер, перекрывая шум аплодисментов. – У вас остался еще один агент. Пожалуйста, выполните его приказание.

Вольф посмотрел в глаза девушке. Она, улыбаясь, глядела на него с некоторым вызовом. Медленно затихали аплодисменты. Вольф не отводил взгляда от прекрасных черных глаз.

И девушка не отводила взгляда. Пауза затянулась.

– Может быть, вы отмените ваше приказание? – вдруг спросил Мессинг.

– Нет... – девушка с улыбкой покачала головой и спросила: – Вы не можете его угадать?

– Я сразу понял, но... боюсь его выполнить...

– Вы боитесь? Странно, я думала, вы ничего не боитесь... – Она продолжала улыбаться и задорно смотрела на него, словно призывала: ну же, действуйте!

Они переговаривались, зал плохо слышал слова и начал нервничать, раздались отдельные реплики:

– Заставляете ждать, господин Мессинг.

– Неужели вы не можете отгадать желание этой сеньорины?

– Эй, парень, давай отгадывай! Или потребуем вернуть деньги за билеты!

– Давай! Давай! – кричали из зала.

– Работайте, Вольф... – прошипел Цельмейстер и таращил глаза, утирая платком потный лоб. – Что вы стоите?

А девушка продолжала вызывающе улыбаться. И тогда он подошел к ней, обнял за талию, властно привлек к себе и поцеловал в губы. Поцелуй затянулся. В зале стали смеяться и снова загремели аплодисменты. Пожилой седовласый мужчина в смокинге прикрыл глаза ладонью и сокрушенно покачал головой.

Наконец Вольф тихо отстранил от себя девушку. Оба были несколько растерянны. Девушка первой пришла в себя, улыбнулась и захлопала в ладоши:

– Браво! – и засмеялась.

Вольф, явно смущенный, поклонился, прижимая руку к сердцу.

– Браво! – взревел зал.

Обрушился шквал аплодисментов.

Почти все первые полосы аргентинских газет пестрели портретами Вольфа Мессинга. Набранные крупным шрифтом заголовки гласили: “Ясновидящий из Европы!”, “Мессинг принимает и читает мысли на расстоянии”, “Мессинг видит сквозь стены!”, “Удивительные сеансы парапсихологии Вольфа Мессинга!”, “Спешите увидеть Вольфа Мессинга!”... На фотографиях – театральные и концертные залы с улыбающимися лицами Мессинга и Цельмейстера... Не менее популярны и фотоснимки, изображающие Мессинга “в работе”. Вот он стоит с закрытыми глазами... вот он смотрит на испытуемого зрителя... вот он идет по залу и останавливается перед обескураженным зрителем... вынимает у него из кармана бумажник... Вот Мессингу вручают букеты цветов...

“Ни один из великих артистов из Европы не пользовался такой популярностью в столице Аргентины, как маг и волшебник Вольф Мессинг!” – писали восторженные журналисты.

Гастроли Мессинга по Южной Америке продолжались с неослабевающим успехом...

В гостиной просторного номера отеля на громадном столе горой были свалены букеты цветов, поздравительные записки и адреса в красочных обложках и конвертах.

Вольф Мессинг, Цельмейстер и Кобак сидели за другим столом, значительно меньших размеров, пили утренний кофе и завтракали. Завтрак состоял из булочек, масла и яичницы из двух яиц.

– От господина Карвальо пришло уже третье приглашение на переговоры, – пережевывая хлеб с маслом, сообщил Цельмейстер.

– Кто такой этот Карвальо? – спросил Лева Кобак.

– Да вы что, не знаете, кто такой сеньор Карвальо? Да вы просто дикие европейцы! – Цельмейстер отхлебнул глоток кофе. – Ах, какой замечательный кофе! Только для того, чтобы понять, что такое настоящий кофе, следует побывать в Южной Америке!

– Так кто такой Карвальо? – поддержал Кобака Вольф, наливая в чашку кофе из большого серебряного кофейника.

– Это самый могущественный антрепренер в Бразилии! Организует большинство концертов и турне иностранных знаменитостей по Бразилии и большинству стран Южной Америки. Он спит и видит, как бы нас заманить на гастроли в Рио-де-Жанейро и Монтевидео! Предлагает контракт на три года!

– А почему он третий раз вызывает вас на переговоры? – спросил Лева Кобак, с аппетитом уминая яичницу.

– А я, в отличие от вас, мой тупоголовый Лева, не люблю суетиться под клиентом, – важно ответствовал Питер Цельмейстер. – Пусть до благородного сеньора Карвальо дойдет как следует, что не мы в нем нуждаемся, а он очень нуждается в нас.

– А мы в нем действительно не нуждаемся? – спросил Вольф.

– Да вы что-о?! – со священным ужасом прошептал Цельмейстер. – Карвальо – это концерты в лучших театрах Рио и Сан-Пауло! Это концерты в Венесуэле! Парагвае! Это самые большие гонорары!

– Так какого черта вы тянете?! – вдруг вспылил Вольф. – Гастроли в Аргентине кончаются, а мы не знаем, куда тронемся дальше! Чего вы тянете, импресарио из Вильно!

– Я стратег, а вы, господин Мессинг, всего-навсего тактик... Была такая знаменитая воровка в России – Сонька Золотая Ручка. Она любила говорить: “Жадность губит фраеров”.

– Что такое фраер? – спросил Лева Кобак.

– Вы не знаете, что такое фраер? – выпучил на него глаза Цельмейстер. – Ну, тогда вы действительно натуральный фраер...

– Вы не ответили на мой вопрос, Питер Мойшевич! – раздраженно напомнил Вольф.

В это время громко затрезвонил большой черный телефонный аппарат, стоявший на полированной тумбочке у окна.