Ошалевший султан отпрянул от внезапно разговорившегося инструмента, наткнулся на вертящийся стул, опрокинул его и, не удержавшись на ногах, уселся сверху, окончательно заваливаясь на спину. Попытался машинально ухватиться за штору, но только запутался в ней, продолжая барахтаться и нелепо дрыгая в воздухе ногами. Вдобавок ко всему еще и тюрбан съехал Рашиду на глаза, полностью закрывая обзор.

Не ожидавший такого эффекта, герцог медленно сполз на пол, держась за панель инструмента и безрезультатно пытаясь подавить рвущийся на волю хохот. Человек по обрывкам фраз понял только, что ашурт дико извиняется, но он не хотел. Остальные слова захлебывались в неудержимом смехе.

Найири, по пути отвесив сыну внушительный подзатыльник, подбежал к барахтавшемуся гостю и с помощью подоспевшего с другой стороны графа Орси вызволил запутавшегося в стуле и шторе владыку на свободу. Шали старался не улыбаться, кусая губы, но плечи вероломно вздрагивали. Санти, сидя на полу и держась за инструмент, продолжал всхлипывать, тщетно пытаясь успокоиться. Но стоило ему поднять голову и увидеть султана, как все начиналось сначала. В конце концов, он уперся лбом в синтезатор и расхохотался в голос.

Побагровевший отец повернулся к нему для окончательной расправы, но герцог поднял руку в знак примирения и помахал ею, не в силах произнести ни слова. Рашид, глядя на него, тоже начал улыбаться. Дэм, давясь рвущимся наружу смехом и сгибаясь пополам, кое-как поставил стул и, упав на него, уронил лицо в ладони.

— Твой сын, Найири, твоя точная копия, только действует с большим размахом, — вытирая выступившие слезы, проговорил султан и удерживая рассерженного демона за багрово-синее таки.

— Я этой копии сейчас что-нибудь оторву, — пригрозил разозленный Повелитель.

— Не надо, — заступился за хулигана смеющийся Рашид, — мы же умрем от скуки и тоски.

— Зато в своей постели, — произнес Найири, постепенно успокаиваясь и начиная сердито поправлять сбившуюся одежду и помогая султану привести себя в порядок.

Что нравилось человеку в ашуртах, так это то, что они были отходчивы и не злопамятны. Замечательное качество. Но и забывчивостью не страдали. Тоже неплохо. Ему есть чему поучиться у этих демонов. Злобных и коварных.

На шум в гостиной из спальни выглянул Лас, на ходу поправляя пояс с ножами. Озадаченно оглядел веселящуюся компанию и спросил:

— Я что-то пропустил?

Найири только досадливо махнул рукой. Рашид с любопытством заглянул в открытую дверь и понял, что Его Светлость тайна еще та. Сплошная непредсказуемость. Он обошел расписанную под странные джунгли комнату, обстоятельно ее разглядывая, и не сразу, но вычленил из общего стиля один, немного отличающийся манерой исполнения. Тигра с огромными оскаленными клыками явно рисовал кто-то другой, довольно умело подражая, чтобы рисунок не выделялся из общего настроения.

Герцог, любезно улыбаясь, конечно, ловко обошел все расспросы человека, только утвердив того в том, что стены Сантилли разрисовывал собственноручно. Султан случайно видел его беглые зарисовки. Почерк был один и тот же. Это несомненно.

В огромном обеденном зале их встретили оглушительным свистом и приветственными криками. Все у демонов не как у людей, подумал султан. У него на родине свистом в основном обозначали пренебрежение, а здесь одобрение. Султан, не имевший возможности перед экскурсией подробно осмотреть трапезную, и теперь не смог наверстать упущенное. Ростом не вышел. Из-за рослых дэмов абсолютно ничего не было видно, кроме верха каменных стен и высокого, обшитого светлым деревом, потолка, под которым парили в воздухе матовые светящиеся шары, похожие на маленькие лучистые солнышки.

Это было второе чудо, увиденное человеком в своей жизни, если считать огненных бабочек Сантилли. Или третье, если брать в расчет самих демонов. А если вспомнить тот огненный вал…. Или драконов. Но эти светильники понравились султану едва ли не больше остального. "Я — в сказке", — подумалось человеку, восхищенно глядящему вверх. Но тут его осторожно подтолкнули в спину, напоминая, что пора двигаться вперед.

Пока они шли по живому коридору воинов, все, кто мог дотянуться до Его Светлости, дружески хлопали его по плечам и спине. Если учесть, что гарнизон свой герцог любил, холил и лелеял (сразу вспомнился полигончик), то до праздничного стола в лучшем случае могли дошагать собственно только ноги, все остальное обожающие его дэмы просто напросто отбили бы.

— Живым бы уйти отсюда, — вполголоса пробормотал Сантилли, не слыша собственного голоса и чувствуя себя несколько стесненно.

Сделал и сделал. Не один же он там был. Зачем столько шума поднимать? Герцог старался улыбаться, однако получалось неважно. Но ребята действительно рады, хотя бы потому, что больше на этих стенах никто не погибнет.

Дружинники чуть не под ручки проводили герцога со свитой до накрытого темно-желтой вышитой скатертью праздничного стола и только потом разошлись, весело переговариваясь.

— Нас бочки посадили охранять? — озадаченно спросил Его Светлость, ни к кому конкретно не обращаясь. А разве не он сам распоряжается, кто и где должен сидеть, удивился Рашид. Попробовал бы кто-нибудь в его дворце вот так вот отсадить знать в сторону от всех, головы бы полетели незамедлительно.

— Зато никто мешать не будет, — возразил Найири, — И видно все, как на ладони.

Герцог хмыкнул, но промолчал.

Стол, стоящий в паре метров параллельно стене со встроенными бочками, был окружен четырнадцатью стульями с мягкими спинками и сиденьями в тон скатерти и в буквальном смысле ломился от различных кушаний. Пахло так, что даже у не очень голодных слюнки потекли. Поэтому тянуть не стали и начали рассаживаться, кому где понравилось. Найири и Рашид заняли два места по узкой стороне стола, спиной к входной двери, зато лицом к залу. Рядом с Повелителем ашуртов на первом стуле длинной стороны устроился граф Орси, Санти и Лас заняли средние места у стены, позволяющие герцогу контролировать все, что происходило в просторном помещении. Ну, заодно и бочки с вином и пивом будут под охраной.

У султана, наконец-то, появилась возможность хорошо осмотреть зал. Обычная каменная кладка стен. Окна только в стене, где находится входная дверь. Ничего сказочного или хотя бы необычного больше не обнаружилось, и человек, подспудно ожидавший чуда, немного разочаровался.

Прямо напротив них в противоположной стене двустворчатые широко распахнутые двери вели на кухню. В открытый проем хорошо было видно, как суетятся многочисленные повара и поварята у огромных пышущих жаром плит, что-то помешивая и пробуя на вкус. По обеим сторонам от кухни, перпендикулярно стенам стояло по два длинных стола для воинов, возле которых сновали служанки, не успевающие разносить блюда. И поэтому иногда кто-нибудь из воинов приходил на помощь девушкам, по-видимому, совершенно не считая это зазорным.

У глухой стены напротив входной двери находился небольшой оркестр, состоящий в основном из разнокалиберных барабанов, от совсем маленького до огромного, по пояс человеку. Рашид с содроганием представил себе музыку демонов. Но вопреки его ожиданиям музыканты заиграли на чем-то, похожем на палки с дырками, приставляя их боком к губам. Нежное звучание подхватили необычные инструменты, которые дэмы прижимали подбородком к плечу, проводя по струнам плоскими рейками. Музыка ненавязчиво легла фоном на разговор, создавая романтическую непринужденную атмосферу праздника.

Тем временем дэмы вынесли синтезатор и две гитары. Все это установили и положили на заранее приготовленные стулья. Герцог пристально посмотрел на невозмутимого графа Шали, но комментировать не стал. Вместо этого он, пряча усмешку, как бы невзначай проговорил:

— На углу сидишь, — и добавил маленький рулетик к ассорти из мясных закусок на своей тарелке.

— И что? — не понял граф, вопросительно подняв на друга глаза.

— Женишься скоро, — притворно вздохнул Сантилли и критически оглядел получившуюся композицию со всех сторон.