— Лазутчики?

«Дура ты, — дал ей новый титул Сантилли и выступил вперед, краем глаза отмечая кривую усмешку дракона. — Посмотри на себя со стороны. Посмотри».

— Император Объединенных миров Сантилли из дома Ашурт, — коротко представился он, не снимая шляпы.

Как ты к нам, так и мы к тебе. И вообще — обидчивый он стал, жуть какой обидчивый. А если у него мечта детства — одарить эту неприступную женщину таинственным взглядом из-под полей роскошного головного убора, вместо того, чтобы подметать им пол? Вдруг там грязно, а у нас перо дышит новизной.

«Можно серьезнее?» — ворчливо посоветовал Таамир.

Демон не остался в долгу, желчно отозвавшись:

«Пол перед ней облизать?».

В глазах королевы сначала отразилось недоумение, потом слабое узнавание. Она, постепенно бледнея и непроизвольно подавшись вперед, зашарила глазами по вошедшим. Задержалась на Ласайенте, но грудь демонессы явно не годилась для мужчины, и Ее Величество продолжила поиски. Однако других кандидатов на роль старинной любви не обнаружилось, и женщина снова вернулась к невозмутимой принцессе.

— Кого-то ищите? — вкрадчиво поинтересовался Сантилли.

Магистр, наконец, тоже что-то вспомнил и пристально вгляделся в лицо демона.

— Как поживает наша рыженькая? — беззаботно улыбнулся ему ашурт. — Еще жива?

Маг машинально кивнул и начал стремительно выцветать.

«Хватит!», — не выдержал Таамир.

— Нам уйти и подождать, пока вы сможете нас принять? — перешел на деловой тон Сантилли и покосился на него: император я или нет?

Сами выбрали — терпите, но терпение добродетелью дракона никогда не являлось. Быстро оценив слегка сузившиеся глаза Ин Чу, ашурт прекратил издеваться над людьми и, небрежно сделав шляпой широкий приглашающий жест, нахально предложил остолбеневшим людям присесть для душевного разговора и представил спутников, начав с Таамира. Вскоре были выгнаны фрейлины и приглашены отсутствующие министры.

Переговоры проходили ударными темпами под прикрытием ийет, старающегося не допустить излишнего любопытства со стороны придворных. За неполных три часа была освежена память насчет истинных хозяев планеты, урегулирован вопрос с границей, рождаемостью, чистотой городов и наказанием за нарушение всего этого — смерть, а как основной аргумент — войска за стенами столицы. Договор подписан, печати поставлены, можно праздновать, если гестехиды не будут возражать.

Сантилли, развернув экран телефона, связался с крейсером и попросил соединить его с Командором. Тот, выслушав демона с каменным лицом, отключился, так и не произнеся ни слова.

— Они согласны, — явно копируя Таамира, пояснил ашурт напряженным людям, когда изображение растаяло, — но малейшая ошибка с вашей стороны и я уже не смогу помочь. Неужели было так трудно наладить с ними контакт, Ваше Величество?

— Они не хотят ни с кем общаться, — недовольно проворчал министр финансов, вытирая обширную лысину и с нездоровым любопытством провожая исчезающее в кармане демона волшебное устройство.

— Предлагать не умеете, — отрезал Таамир, поднимаясь. — Честь имею, господа. Позвольте откланяться, моя жена устала, — он подал руку Элизабет. — Дорогая.

Министры зашевелились, недоумевая по поводу столь невежливого поступка вассала, решившего без разрешения суверена первым покинуть совещание, но дракону все катастрофически надоело. Он не находил здесь выгоды, поэтому этот мир и эти люди были ему не интересны. Сантилли был с ним согласен. В основном.

«Меня подождать никак?» — сухо осведомился он, галантно склоняясь перед женами.

Королеве и ее министрам волей-неволей пришлось последовать примеру гостей и встать.

— Надеюсь, вы почтите вниманием наш скромный праздник по поводу заключения мира? — бросив короткий пренебрежительный взгляд на Ин Чу, с фальшивой улыбкой обратилась Ее Величество к императору.

Она совсем не была похожа на ту робкую девочку, когда-то спасенную им — холеная, холодная, надменная, и демону дико захотелось послать и ее саму и праздник к дьяволу, но вмешалась Ласайента.

— Конечно, — мило проворковала она. — Где мы можем остановиться?

«Я хочу раздавить этих магов», — жесткий тон совершенно не вязался с выражением лица демонессы.

Ашурт кивнул, прощаясь и одновременно соглашаясь: «Кто отказывается? Конечно, оторвемся, солнышко».

— Мне обязательно участвовать в этом шоу? — еле сдерживая раздражение спросил Таамир, садясь в седло.

— Скажу, что у тебя живот прихватило, — невинно отозвался Сантилли, подсаживая Элерин.

Огрев ухмыляющегося демона тяжелым взглядом, дракон сквозь зубы процедил:

— Не советую, — и развернул жеребца к воротам.

Его можно было посочувствовать: после чистоты и великолепия городов и дворцов Ин Чу местная показушная роскошь и грязь улиц била по глазам и обонянию не хуже увесистой дубины, но зачем на других отрываться Сантилли не понимал.

Одно дело сделано, осталось осмотреться и обжиться во дворце того самого министра финансов с лысиной, посвятить во все сыновей и продумать месть. Можно не смертельную, но непременно унизительную.

— Мы не сможем проводить никакие исследования без разрешения гестехидов даже на полуострове, — кипятился кто-то из биологов.

Ашурт запамятовал его имя, но ему на помощь пришел Сах:

— Стив, а откуда они узнают? Ты только шепни, и мы тебе всех местных пауков перетаскаем.

— Не пойдет, — Сантилли тряхнул головой, — засекут.

— Вы еще скажите, что они у них пронумерованы? — проворчал себе под нос человек, пока демон в очередной раз вызывал Командора.

— Все проще, Стив, — пояснил ему Сах Ир, — они будут следить за вами.

Договориться с хозяевами, к безмерному удивлению ашурта, удалось в считанные секунды.

— Только полуостров, — отрезал гестехид, и ученый беззвучно захлопал в ладони.

«Пусть потрошат местную флору и фауну, саранча неугомонная, пока мы будем развлекаться, — усмехнулся про себя Сантилли. — И сразу возникает животрепещущий вопрос — что запросят хозяева за «посмотреть на жизнь их планеты»? Ладно, если обойдемся одним или двумя новыми кораблями, а если нет?».

Отложив эту проблему на потом, император собрал командиров и начальников с обоих кораблей и озадачил их помощью местному населению: раненые, восстановление жилья и прочее, и прочее.

Веселье началось на следующий же день: королеве настолько отказало ее самообладание и выдержка, что она с утра примчалась проверить, как разместили спасителей ее подданных, притащив за собой длинный хвост придворных кавалеров и дам, перед носами которых ашурт с обаятельной улыбкой закрыл двери отведенных им комнат.

Сегодня ради гостей она сметила черное платье на великолепное ярко-голубое в россыпи мелких цветочков и топазов по подолу пышной верхней юбки, начинающейся почему-то от плеч, и странный головной убор с длинным шлейфом, напоминающий остроконечный шлем с крылышками. Убийственное сочетание. Очевидно, чтобы окончательно скрыть фигуру поверх платья было накинуто нечто похожее на тунику без боковых швов.

«Заблудиться можно, пока найдешь то, что хочешь», — оценил про себя демон количество нижних юбок с оборками и постарался придать лицу соответствующее обстановке выражение.

— А где Ваша очаровательная жена? — женщина бегло осмотрела комнату, еле сдерживая нетерпение и спохватилась, вспомнив о роли радушной хозяйки. — Вам удобно у маркиза? Я понимаю, что вы привыкли к более….

К чему они там привыкли ашурт так никогда и не узнал: Даэрри в великолепном синем костюме, сверкая бриллиантами в серьгах и желтыми глазами, с легким поклоном отворил дверь, пропуская Ласайенту. Причем кланялся он явно демонессе, а не королеве.

«Гадство», — оценил наряд жены Сантилли, зато стало понятно, почему загадочно хихикающие заговорщицы его выгнали. Если так и дальше пойдет, то маги рискуют потерять квалификацию боевых, перейдя в разряд портных — платье было ошеломительно.

Местная мода была консервативна, почти не изменившись за восемьдесят лет, то есть все закрыто, целомудренно, многослойно и мешковато. Но нам же надо похвастаться шикарной фигурой и татуировкой на груди, поэтому у нас все облегающее и открытое. Спасибо, не полностью, а только до бедер. Тут бы самому слюной не захлебнуться, дорисовывая скрытые тканью детали. Ашурт перехватил великосветский взгляд жены и изогнул бровь. Хотя, с другой стороны, теперь королева будет пялиться на пантеру и ее зубки и меньше думать о посторонних вещах.