Герхард глубоко вздохнул, закрывая глаза, и выпустил руки Элерин. За долгие века он успел забыть, насколько блаженна музыка вселенной. Девочка молодец — ни одной фальшивой ноты. Гармония и ясность. Ничего лишнего, и при этом присутствует все: добро и зло, тьма и свет, начало и конец, рождение и смерть, движение и покой — полное равновесие.

— Я позже скажу тебе, где будет новая планета, — граф открыл глаза и улыбнулся. — Не плачь.

— Пусто, — ийет прижала руку к сердцу и тоскливо шмыгнула носом.

Осторожно взяв Элерин на руки, Сантилли понес ее к палатке, возле которой сыновья спешно раскладывали кресло. Ничего, скоро временная пустота заполнится новыми делами и заботами. Уже ближайшие дни совершенно не оставят ей времени для грусти, не говоря уже о всей последующей затем жизни. Когда это с демонами было скучно? Одна Ласти чего стоит.

— Ты знаешь, — говорил он жене, укачивая ее, как ребенка, — если бы ты не была хранителем, мы бы никогда бы не закрыли тот адский портал и не отправились бы тебя искать, не познакомились бы, и сейчас не было бы мальчишек и дома на Радужной, мы так и остались бы врагами с Маяртом, а твой глупый брат имел бы неплохие шансы отбить у меня Ласти, потому что мы бы с ней постоянно ссорились.

Эрри взял пальцы матери и заглянул в ее глаза:

— У нас проект дома без тебя завис. Нам жабры нужны.

— Какие жабры? — она нахмурилась и вытерла слезы.

— Для дома, — невинно пояснил Тьенси. — Мы хотим, как у Влада — живой, но не облачный, а подводный.

— Подождите с домами, — остановила их Элерин, пытаясь по привычке прислушаться к окружающему миру. — Сколько дней дала тебе богиня? Герхард, это не помешает равновесию?

— Смотря кого, где и как? — отозвался дракон.

Про цивилизацию майя вспомнил Роман, а где она находилась на Земле, знали все люди.

— Вот ваша Мексика, — планетолог приблизил бескрайние леса, находящиеся между морем и горами. — Здесь несколько крупных городов, поселения поменьше, много разрозненных племен, но мы не заметили никакой подготовки к войне, а до пришествия испанцев еще века три как минимум, если мне память не изменяет.

— Можно и в Китай смотаться или в степь к монголам, — неуверенно предложил Глеб, — те вообще постоянно воевали. Может, ну его на фиг, этот ритуал?

— Глупо отказываться от столь щедрых подарков, — рассеянно пробормотал Сантилли и приблизил город с несколькими ступенчатыми пирамидами. — А что они затевают? Это же пленники?

— Жертвоприношение они затевают, — недовольно отозвался Марк. — Я так понимаю, что сошествия ангелов сегодня не предвидится?

Физик все понимал правильно, но в лагере оставаться наотрез отказался. Молодежь, предвкушающая очередное сражение, умчалась подбирать обещанное Герхардом оружие. Амира, памятуя предыдущую битву, старалась взять себя в трясущиеся руки, непроизвольно ища повод отвертеться от сражения.

Ашурт, окинув будущее поле боя взглядом, пришел к выводу, что военные на орбите определенно застоялись: несколько десантных «птиц», на которых находились конструкторы (Сантилли небрежно обозвал их балластом) и целители, прикрывали их с воздуха. Соотношение сил приблизительно один к десяти никого не волновало, как и то, что воинами майя, скорее всего, были превосходными.

Кровавое солнце садилось в кровавые облака, и Алексей машинально отметил, что завтра будет сильный ветер. «Птицы» шли очень низко, давая прекрасную возможность рассмотреть и рабов в набедренных повязках, трудившихся на кукурузных полях, и надсмотрщиков, и вереницу связанных пленников, понуро бредущих к городу, и ямы, заполненные телами, накиданными как попало. Последнего никто из людей не ожидал. Олег, высунувшийся из кабины, чтобы лучше рассмотреть заинтересовавшую его канаву, оставил весь завтрак за бортом и больше никаких приступов жалости не испытывал.

Выходили порталом с трех сторон сразу на центральной площади, чтобы не терять времени на хождение по улицам. Сам город был празднично прекрасным: просторные мощеные улицы, каменные дома, богато украшенными резными фризами и росписями, огромная толпа знати, танцоров, музыкантов и воинов в ярких набедренных повязках, накидках и высоких головных уборах, а на верху главной пирамиды — в нарядных одеждах жрецы с воздетыми руками. И пленник, растянутый на жертвенном алтаре.

Юноши и девушки быстро утратили веселый интерес, перестали перешучиваться и молча шли вслед за Герхардом. Замыкали их отряд Райнерд и испуганная Амира, постоянно озирающаяся по сторонам. Дракон, приказав подопечной не отставать от него ни на шаг, больше не обращал на нее внимания — все равно та отсюда никуда не денется. А денется — невелика потеря. Остальных Ин Чу по возможности равномерно распределили между двумя оставшимися группами.

Толпа на площади радостно взревела — вниз по ступеням полетело тело мужчины — а на алтарь уже укладывали следующего.

— Начинаем, — коротко скомандовал Герхард, вынимая меч.

С противоположной стороны площади раздались крики ужаса — это врубился в человеческую массу отряд Сантилли. На коротком совещании ашурт предложил не срывать боевую ипостась, поэтому можно было легко представить, что там сейчас творилось. Третью группу вел Таамир. Там было несколько тише.

Ласайента танцевала, расправив белоснежные крылья, быстро окрасившихся красным. Не умеет его девочка по-другому: ведет себя, как мальчишка, а сражается, как bailaora (танцовщица), легко и изящно ведя свою партию. Сантилли не стал доставать мечи — обойдемся тем, что дала нам природа. Зря старалась что ли? Он уже и забыл, что значит упоение боем. Музыка высших сфер. Наслаждение. Майя действительно оказались превосходными воинами, которых не жалко было положить на алтарь богини смерти взамен беспомощных жертв.

Кстати о жертвах — а жрецы-то не останавливаются, еще один труп катится вниз по ступеням. Этого люди могут нам не простить, да и жалко как-то.

«Я наверх», — предупредил Сантилли и открыл портал — лень таскаться по ступенькам на высоту, ножки могут устать и дыхалка собьется.

- ђHola! (Привет!) — обаятельно улыбнулся он мужчине с разрисованным лицом, застывшему с поднятым костяным кривым кинжалом. — Finita la comedia. Перевести?

Тело жреца кувыркнулась через край, а ашурт переключился на его товарищей, находящихся на площадке перед деревянным храмом.

— Сарнайт, лично от меня! — крикнул Сантилли, ударом ноги оправляя вниз обезглавленный труп, голова в уборе из раскрашенных перьев полетела следом. Демон оглянулся вокруг себя. — Все? Быстро вы кончились, — он оглядел бурлящую площадь и, раскрыв крылья, бросился на помощь сыновьям.

Сарнайт, незримо стоящая за его спиной, улыбнулась вслед:

— С возвращением, герцог.

— Их массой задавят! — Глеб в отчаянии метался по «птице».

Алексей дернул за плечо пилота:

— Почему висим? Пройдись по ним пушкой!

— Приказ, — спокойно отозвался тот.

Скребицкий стрельнул глазами на Романа, на Марка. Хляба, перехвативший его взгляд, еле уловимо кивнул, и дэм обмяк в кресле, отключенный точечным касанием пальцев. Инженер сразу запрыгнул на место второго пилота, выхватил гарнитуру и разблокировал пульт, направляя машину вниз.

— Ух-ма, черт бы вас всех, — пробормотал он, сажая «птицу» на головы противника и откидывая купол. — Прости меня, Господи!

— Куда, дебил? Без оружия! — рявкнул Алексей, но Глеб, в прыжке послав воина майя в нокаут, уже схватил его меч и рукоятью заехал кому-то в лицо.

Неожиданно Марк, угрюмо молчавший все это время, повторил маневр друга, с досадой отмечая, что мечи-то деревянные со вставленными каменными лезвиями, но с топором он никогда дела не имел, разве что когда дрова колол для мангала. Но человека…. Он невольно содрогнулся, едва не пропустив удар.

— Что имеем, — физик автоматически поднырнул под дубину, полоснув противника по открытой шее ребром ладони, и больше ничего не говорил.

— Уюл, взлет, — скомандовал Алексей катеру и тоже выпрыгнул в общую свалку, по ходу дела разжившись копьем.