«Ужас! — Амира отпрянула назад. — Что они делают?».

Демон в это время как раз оценивающе пробежался пальцами по груди оборотня и резко притянул его к себе. Тот, картинно прикрыв глаза, заломил руки и откинулся назад на подставленную руку, а йёвалли, плотоядно улыбаясь, под свист, хохот и улюлюканья медленно присел, поворачиваясь вокруг себя, и положил партнера на землю. Песня кончилась.

— Я не могу, — Олег вытер слезы, — это на сцену нельзя — дисквалифицируют на фиг.

— Не, нормально, но мальчики прошли на грани фола, — возразил Роман и спохватился. — Это кто-нибудь снимал? Вот… склеротики!

Потом пошла романтика и любовь, и Амира, наконец, услышала голос Эрри, и простила ему слишком вольный танец. На следующей песне Сантилли не выдержал и присоединился, а девушка так и не решилась подойти, проплакав до самого конца концерта.

— Ты где была? — возбужденно спросила ее Турайа, пробираясь в палатку. — Там такое было! Я ни разу не слышала, чтобы так пели. Это прекрасно!

— Можно подумать — в последний раз, — зло фыркнула Амира, отворачиваясь к стене.

— Вы поссорились? — прозорливо заметила подруга. — Так и останешься ни с чем. Такого парня девчонки с руками оторвут. Знаешь, как он танцует? Конечно, ты не видела. Нет, я положительно в него влюбилась.

Амира, злясь на себя и на нее, рывком натянула одеяло на голову. Трещит, как сорока. Что с нее взять — плебейка.

— А Ла-али сейчас с Тьенси, — коварно продолжила та.

— Что к своему Арвину не пошла? — раздраженно отозвалась принцесса.

— У него дежурство с Эрри, — зевнула Турайа. — И потом, у нас чисто платонические отношения. Не хочу ни разочаровываться, если не понравится, ни страдать — вдруг влюблюсь. Но общаться с ним интересно.

Амира долго не могла уснуть, представляя, как утром демон, не выдержав разлуки, сам начинает извиняться, что обидел ее, и целовать, а потом они поедут кататься на лошадях, а потом он будет носить ее на руках и петь песни только ей одной.

Утром принцесса угрюмо смотрела, как Тьенси дарит Ла-али огромный букет ромашек и колокольчиков. Видно было, что молодой ашурт не просто нарвал первые попавшиеся, а тщательно подбирал их, составляя аккуратную гармоничную композицию. Счастливая, немного ошалевшая от неожиданности девушка зарылась лицом в веселое полевое разнотравье.

— Мне первый раз в жизни принесли цветы, — смущаясь, призналась она и уткнулась лицом в плечо довольного демона.

Ах так! Какой-то нищей баронессе дарят цветы, а в ее сторону даже не смотрят!

— Он ради них всю поляну на коленях прополз, — Эрри, не желая того, подлил масла в костер ревности Амиры.

— Подумаешь, — пренебрежительно протянула она, — их тут полным-полно.

— И тебе светлого утра, — невозмутимо приветствовал ее йёвалли и вежливо поинтересовался. — Плохо спалось?

«Сам прекрасно справляется», — усмехнулся Сантилли.

Рядом остановился Таамир:

— Готовься к свадьбе, ашурт.

— Один веник еще ни о чем не говорит, — снисходительно отозвался тот. — Давай подумаем, где для Бетти турнир возьмем.

Дракон откашлялся и непроизвольно покосился на жену, как назло выходящую из палатки.

— Я бы на твоем месте поторопился, — демон ненавязчиво заинтересовался небом и вдруг схватился за гарнитуру, с которой расставался только на ночь. — Когда?

— Что? — сразу встревожились путешественники.

— Ловушка сработала, — сообщил император и поднял палец, призывая к тишине.

Через несколько минут путешественники активно мешали ученым заниматься исследованиями. На печально известную поляну никого не пустили, но и им и так было прекрасно видно, как грязно-серая огромная тряпка штурмует изнутри пластиковую клетку.

— Кого-то мне это напоминает, — Сантилли задумчиво постучал по губе. — Кого-то… — он прищелкнул пальцами и повернулся к Саху. — Тех тварей, когда мы только познакомились.

Магу понадобилось всего одно мгновение — он сразу вспомнил и золотоволосого языкастого мальчишку с растерянными глазами, и безвольно опущенные плечи его старшего брата, и пронизывающий насквозь холодный взгляд ашурта. Боги, ийет уже и забыл про это — столько лет прошло — и вот снова встретились, только обстоятельства изменились. «И размерчик», — добавил он про себя.

Естественно, все сразу заинтересовались, но Сантилли небрежно отмахнулся:

— Трясите Маярта. Я только ассистировал, так сказать, — и тут же увел разговор в сторону. — Как поймали, зверюгу.

— На живца, — охотно пояснил один из биологов, разворачивая платформу с аппаратурой. — Высосал досуха, даже шкура в труху рассыпалась.

— А на мне только ранки были от когтей, — ашурт невольно содрогнулся и внимательно оглядел беснующегося хищника.

— На Ваше счастье ему помешали, — ученый выдвинул манипулятор и вежливо попросил. — Вы бы, извините, отошли, Ваше Величество, нам делом заняться надо.

Полчаса ушло на то, чтобы понять, что ни кусочка, ни капли крови взять биологи не могут: с трудом добытые анализы тут же растворялись в воздухе. Усыпляться хищник не хотел, как и замораживаться и парализоваться. И заклинания его не брали. Ученые постепенно входили в азарт.

За это время Сантилли успел побывать у связистов и, попросив их выйти, переговорил с Маяртом — никто не должен был знать, у кого удаляли подобных тварей.

— Пошли Европу пошерстим? — предложил он Таамиру, когда вернулся. — Лето, вдруг если не турнир, так какая-нибудь война. Все развлечение.

Амиру никто не позвал смотреть на хищника, а навязываться, как подруги, девушка посчитала ниже своего достоинства, поэтому в одиночестве сидела у палатки и точила меч.

— Он у тебя скоро будет тонким, как лист бумаги, — рядом с ней остановился один из драконов, граф Геровальд.

— Его Светлости заняться нечем? — желчно поинтересовалась Амира, не поднимая головы.

— Злая ты, — деланно вздохнул тот, — а мужчины злых не любят.

— Вот и иди, — процедила сквозь зубы принцесса, яростно орудуя точилом, — найди себе добрую.

— Кому-то невероятно не повезет с женой, — усмехнулся дракон, отходя.

— Не тебе судить, — с тихой злостью прошептала Амира. — Я ни перед кем на коленях ползать не буду. Я всем докажу, что я настоящая принцесса, а не дурочка для ночных утех. Меня еще на руках носить будут.

Все ночные грезы, все планы и решения были забыты. Остались лишь обида и гнев на целый мир, не желающий с ней считаться.

— Вот здесь что? — Роман приблизил осажденную крепость.

— Нам праздник нужен, — поморщился ашурт, — на войну мы всегда успеем. Когда ты успел стать кровожадным?

— Да, помнится, кому-то было плохо при виде крови, — Ласайента мило улыбнулась конструктору. — Знаешь, есть такой нежно-зеленый цвет только что распустившейся весенней зелени.

— Поэтесса, — хмыкнул человек. — С вашими драками еще и не к такому привыкнешь.

— А вот это что? — Глеб углядел на самом краю карты крупный город и передвинул картинку. — Ярмарка. А где ярмарка — там потехи и веселье.

— Ну, не знаю, — неопределенно протянула Бет, — ристалища не видно. Хотя, нет, вот площадка какая-то.

— Сходим и посмотрим? — загорелся Олег. — Не понравится — уйдем.

— Значит, решено, — Хляба хлопнул в ладони и потер их.

— Заметано, — машинально поправил его Таамир и чертыхнулся. — Чтоб тебя.

Инженер удовлетворенно хохотнул:

— Вот так это и работает. Теперь ты мне должен пятьдесят отжиманий.

— Взаимозачет, — попробовал выкрутиться дракон.

— Не-ет, — погрозил ему пальцем человек, — такого уговора не было.

— Мне определенно нравится это свадебное путешествие, — как кот, промурлыкал Сантилли.

— Почему я должна надевать это идиотские тряпки? — бушевала Ласайента, отбрасывая на спальник темно-зеленый с золотом наряд. — Я в жизни в женском седле не сидела, а в этих юбках даже на лошадь забраться не смогу. Как?

— Знаешь, что меня радует? — муж расправил платье и придирчиво его осмотрел. — Ты ни разу не оговорилась. А шмотки, ты права — полный бред, — он еще раз внимательно изучил снимки со спутника. — Всю жизнь мечтал ходить в платье.