Мужчины взяли документы, но после этого открыли еще и лицо покойной. Оно было обезображено могильными червями.

ВАЛЯ П.

г.Красноярск

В детстве моя дочь болела по-страшному. С годика до трех лет у нее столько раз было воспаление легких, что когда врач в санатории посмотрел снимки, то присвистнул и сказал: «Не легкие, а сплошные рубцы».

После санатория дочь опять попала в больницу, а оттуда ее выписали с тяжелейшей медикаментозной аллергией. Вскоре, в ночь, моя дочурка затемпературила. К утру совсем ослабла. А днем – никогда не забуду тот четверг – задает мне вопрос: «Мама, я буду жить?» А ведь ей было всего три годика. Естественно, я постаралась успокоить ее, развеселить, но душа моя затрепетала в ужасе.

К вечеру пришла в голову на первый взгляд совершенно абсурдная мысль: «Как же это – я крещеная, а она нет!» Рано утром подняла я свою единственную, тепло одела, и поехали мы в церковь на автобусе – с правого берега на левый. Доехали до Игарской, а там вверх пешком. Где потащу ее, где она сама ножками. Холод, ветер, осень. Задыхается моя дочка, а я бормочу: «Господи, помоги, не оставь…»

Окрестили дочку, а батюшка говорит: «Причастить теперь ее надо обязательно». И назавтра снова на автобусе, затем пешком в гору. Да еще кормить нельзя, надо натощак, а причастие проводится в конце службы. Подленькая мысль сверлит голову: «Ненормальная мать, погубишь ребенка…» И тут же: «Господи, помоги, не оставь…» Молиться не умею, прошу, как могу.

К удивлению моему, когда приехали домой, дочка моя хорошо покушала, даже разыгралась, а в ночь крепко уснула. Мне же тогда приснился сон. Стою я на могиле мамы, которой к тому времени действительно не было в живых, крепко держу дочку за руку. И вдруг сверху на насыпи появляется мама. Мы у ее изголовья оказались, а сбоку открыта калитка в ограду. В эту калитку влетают две змеи, извиваются в воздухе и все норовят достать дочку. А мама здесь же – старается открыть глаза. Змеи все ближе, ближе. Но вот глаза у мамы приоткрылись. Мама показывает взглядом на дочку и говорит: «Она у тебя через смерть прошла…» Змеи тут же улетели, я проснулась.

Вечером сходила к знакомой бабуле, попросила сон истолковать. А бабуля и спрашивает: «Что ты такое сделала?» Не хотелось мне говорить, да она настояла. Я призналась, что, мол, крестила дочку. «Правильно сделала, – заключила бабуля. – Но, – говорит, – еще раз твоя дочка будет в опасности. Так ты не растеряйся, сходи в церковь. Поставь свечку дочке своей за здравие, а матери – за упокой».

Так оно и было. Вытащила я с помощью Божьей дочку с того света.

РАЯ 3.

г.Красноярск

Этот сон приснился мне в начале лета 1989 года.

Вижу во сне небо, полностью закрытое грозовыми тучами. Тучи темно-синие, почти черные, и через них не видно ни клочка чистого неба, только отблески красного заката – солнце уже село. Землю вижу, как бы вспаханную до горизонта. И вот из самой небесной вышины на землю изливаются семь огненных потоков, светящихся, искрящихся полосами. Первая полоса уже почти достигла земли, вторая – повыше первой, третья – выше второй, и так до седьмой, которая самая короткая. А наверху все они соединены огненной линией, как зубья у расчески. Помню свой страх от видения. Когда проснулась, почему-то подумалось, что полосы – это годы. И действительно, через месяц с небольшим случилось то страшное землетрясение в Армении. Значит, сон мой сбылся. Первая полоса достигла земли. Неужели и остальные полосы пройдут по нам?

МАРИЯ Т.

с.Шушенское

В детстве, во время войны, я помогал санитарам разбирать дом после бомбежки. И видел, как санитары при мне, не стесняясь, срывали кольца с пальцев убитого человека. Мне это запомнилось на всю жизнь, с тех пор у меня возникла какая-то неприязнь к желтому металлу. И может, поэтому с некоторых пор меня мучит сон.

Будто бы еду из Ачинска в Красноярск. И, минуя какую-то деревню, останавливаюсь километрах в пяти от нее. Передо мной горы. Правая – лесистая, левая – лысая. Где-то там я попадаю в подвал многоугольной формы. За беленой стенкой нахожу шесть зеленых ящиков, как из-под патронов. За ними, в глубине, вижу еще много ящиков, покрытых пылью. Так вот, в ближних ящиках я нахожу золото в слитках, и в этот момент раздается голос: «Это золото Колчака, отдай его людям…»

В 1989 году я два раза проезжал по дороге на Ачинск, но двух гор – лысой и лесистой с деревней возле них – нигде не видел.

Так мне этот сон надоел – больше не хочу его видеть…

МИХАИЛ

г.Красноярск

Это случилось в январе-феврале 1982 года, когда я ждала ребенка. В ту ночь я находилась дома вдвоем с шестилетней дочкой – муж-летчик был в рейсе. И вот то ли снится мне, то ли наяву происходит – так до сих пор и не поняла… Будто бы проснулась я оттого, что входная дверь хлопнула как обычно: сначала щелчок, будто открыли дверь, и затем щелчок громче – дверь закрыли. Я надела очки и посмотрела на светящиеся часы – 2.30 ночи. Думаю: наверное, Вадим, муж, из рейса вернулся. Пусть, думаю, пока раздевается, я еще подремлю, а потом встану, разогрею ему завтрак. Но прошло какое-то время – тишина. Никто не включает свет в коридоре, не проходит. Странно, ведь очень ясно было слышно, что кто-то вошел. И тут чувствую, что на меня кто-то пристально смотрит. Поворачиваюсь – возле кровати стоит высоченный, атлетического сложения мужчина. Он даже выше шифоньера, который у него за спиной. Волосы черные, пышные, длинные. Черный свитер глухой, под горло. Черный кожаный пиджак. Черные брюки, как гуцульские, с широким поясом, обхватывающим тело. Руки опущены. Какое-то время мы смотрим друг на друга. Я потеряла дар речи и пошевелиться не могу. Потом он плавными, медленными движениями откидывает с меня одеяло. Проводит рукой по моей груди. Поворачивается и медленно удаляется из комнаты, пригнувшись в дверях. Такое ощущение, что он растворился. Когда первая волна ужаса прошла, я встала и во всех комнатах включила свет, но никого не нашла. Утром проснулась в очках, всюду зажжен свет. А ночная рубашка в том месте, где этот человек провел рукой, припачкана чем-то черным. Пятно долго ничем не отмывалось и только после сильного раствора хлорки исчезло вместе с рисунком рубашки.

После этого сна грудь стала быстро увеличиваться в размерах, но зато когда я родила, молока у меня не было ни капли. Мама так и говорила: «Забрал молоко». А у меня до сих пор такое ощущение, что это и не сон был.

Л.КУТУЕВА

г.Норильск

Очень давно, еще до июля 1941 года, приснился сон: сгорело солнце, и от него осталась только ниточка, как от месяца. Затем оно стало увеличиваться в размерах с восточной стороны. Оно становилось все ясней, желтей и теплей. Но полную силу так и не смогло набрать. Когда открылась половина диска, я проснулась.

Прошло какое-то время, и я забыла про этот сон. А 28 июля 1941 года я заболела энцефалитом. 31 июля потеряла сознание и пришла в себя только 27 августа. Жизнь моя висела на таком же тоненьком волоске, что остался от солнца. Меня парализовало. Так и осталась я человеком наполовину – инвалидом первой группы.

И.А.ПОНОМАРЕВА

г.Красноярск

В августе 1967 года я ждала ребенка, очень боялась предстоящих родов. И вот за два дня до этого события вижу сон.

Я поднимаюсь по скрипучей деревянной лестнице в каком-то деревянном бараке. Стены в подъезде такие же деревянные, потемневшие от времени. Мне страшно, и вдруг я слышу за собой шаги, слышу, как под кем-то скрипит лестница. Я оборачиваюсь – за мной следом поднимается старуха в сером одеянии до пят, за плечами несет мешок, а лицо, как чадрой, завешано такой же серой тряпкой. Сердце у меня заколотилось, я дошла до площадки и остановилась. Старуха подходит, опускает свой мешок на пол. А он обвис, под ним обозначились очертания маленького гроба. Я спрашиваю: