— Почему ты не используешь крем?

Я вопросительно вскинула брови.

— Я не думаю, что крем действительно сможет помочь. Волоски действительно толстые.

— Нет, все нормально. Крем предназначен для всех типов волос. Почему бы тебе не пойти в ванную и подготовиться, пока я схожу в супермаркет и куплю крем?

— Ладно, но если все пойдет не так, виновата будешь ты, — предупредила я ее, бросив ей свой бумажник. Затем направилась в ванную, чтобы начать приготовления. Я ненавидела обрезать лобковые волосы. Я не знаю, до какой длины их нужно обрезать и Лара была бы тут бесполезна, так как ее, до безобразия прекрасное тело, было абсолютно безволосым. Я сомневалась, что она когда-либо стояла перед выбором способа удаления волос, потому, что у нее их просто не было. Иначе, я бы это заметила еще много лет назад, когда мы начали плавать вместе.

Я начала собирать волоски в маленькие пучки и срезать кончики, зажимая их пальцами. Я отрезала их так коротко, как только могла. В конце концов, все волосы оказались в мусорном пакете, а я осталась с более-менее ровно-постриженным лобком. Я наклонилась так, что моя голова оказалась почти между ног. Затем дверь распахнулась.

— Боже мой, Элли, что ты делаешь?

Я подняла голову и потянула свое платье вниз.

— Ты разучилась стучать? Я остригала самые длинные волоски, но теперь желание делать это пропало.

— Да, вот это и с ними тоже справилось бы, — сказала она, торжествующе взмахнув тюбиком крема для удаления волос, который бросила в меня, стоило мне потянуться за шоколадкой в ее другой руке.

— Я подумала, что нам нужен дополнительный шоколад для этого. Мы можем съесть его, пока ждем, когда подействует крем для эпиляции.

Я закатила глаза, но послушно потянула свое платье вверх. Лара застонала.

— Элли, я очень надеюсь, что ты перестанешь скидывать одежду просто так, без предупреждения.

— Что? Я ходила в школу для девочек.

— Мы учились в одной школе.

— Именно, поэтому ты должна быть хорошо с этим знакома. Сколько этого добра мне намазать?

Она осмотрела пакет.

— Мы должны убедиться, что все волоски покрыты им равномерно. Чаще всего его на десять минут оставляют для воздействия, но тебе может понадобиться пятнадцать. В инструкции говорится, что для жестких волос можно увеличить время воздействия на несколько минут.

— Двенадцать минут, потом посмотрим.

— Ты стоишь передо мной со своей вагиной. Поверь, тебе нужно пятнадцать.

Я намазала на себя белый крем, который неприятно вонял химическими веществами. Потом села на унитаз, широко расставив ноги, чтобы случайно не стереть крем ляжками. Лара лежала в пустой ванной, ожидая вместе со мной.

— Я не понимаю, как крем может быть столь же эффективным, как эпиляция воском. Как могут эти вещи делать одно и то же? — спросила я.

— Судя по сильному запаху, исходящему от твоей промежности, они добавили туда достаточное количество химикатов, способное сжечь все волосы.

— Боже мой, как ты думаешь, не может ли он обжечь меня там, если мы оставим его слишком надолго?

— Нет. Наверное, нет. Проверь инструкцию, если хочешь.

Я попыталась дотянуться до нее, но поняла, что не смогу сделать это не стерев бедрами крем с промежности.

— Что там со временем?

Лара взглянула на ее Айфон и объявила:

— Через всего лишь сорок пять секунд ты официально сможешь смыть крем.

Я взволнованно вскочила и жестом попросила ее выйти из ванной.

Осторожно включила душ и стала молиться про себя. Я направила насадку вниз и ждала, пока настырные волоски покинут мое тело.

Две минуты спустя я все еще ждала. Запаниковав, я начала помогать рукой, и несколько волосков оказались в ней. Остальные же не покинули своего места, так что, я терла все усерднее. Еще несколько отвалились, но после пяти минут бешеного трения, я осталась с киской, по которой пятнами были разбросаны волоски. Это напоминало грустный, лысый картофель, местами на котором начали прорастать волоски.

Спустя два часа и бутылки вина, я успокоилась. К тому моменту, как мы выползли из моей комнаты, мы обе гоготали от смеха.

— Твой вид напомнил мне игрушку «Мистера Картофельная Голова», — издевалась Лара. — Смешной такой, с залысиной.

— Надеюсь, в Махики я повстречаю мужчину, который будет в восторге от моего прореженного лобка.

— Ага, кто знает. Может это один из популярных фетишей, — захихикала Лара.

— Бедная моя вагина, — простонала я, пока мы обе на высоких шпильках направлялись к автобусной остановке. На улице было холодно, поэтому мы были в пальто, однако для сексуального образа, ноги оставили почти оголенными. Я полагала, алкоголь не даст мне замерзнуть.

— Будь у нас деньги, мы бы поехали на такси, — сказала Лара, когда наконец — то подошел автобус номер 390, следующий до Грин Парка.

— Тогда бы ты не смогла пить коктейль, — напомнила ей я.

— Элли, тебе и в общественном транспорте не разрешено употреблять алкоголь.

— Серьезно?

— Конечно, дурочка. — Она закатила глаза, когда я протянула ей пластиковую бутылку, в которую мы налили водки и совсем немного лимонада. Она отпила, потом поморщилась, и я сделала тоже самое. Мы распивали бутылку всю дорогу до клуба, после чего показали на входе наши студенческие и заплатили всего по пятерке за вход.

— Бог мой, ты когда-нибудь видела столько дизайнерских шмоток? Словно я попала в каталог Аберкомби. — Лара с отвращением осмотрела окружающую нас толпу блондинов.

— Ни говори. Меня с легкостью может стошнить от одного этого вида. И как среди всех этих красавчиков я найду моего «лишителя девственности»?

— Алкоголь тебе в помощь.

Клуб был переполнен выпускниками Оксфорда и Кэмбриджа, покрытыми золотым загаром, после выходных, проведенных в Сан — Тропе. Мы дошли до барной стойки, и уже через секунду двое парней угостили нас коктейлями. Они были намного старше нас, слегка лысеющие, с заправленными в брюки рубашками, но они были счастливы угостить и потратить немного денег на нас, поэтому мы старались не замечать их пивные животики. Они покупали нам все, чего бы мы не пожелали, именно так мы и остановились на Пино Каладе с настоящим ананасом. Следующие несколько часов мы с Ларой провели, заливая свои глаза, в то время как мужчины пытались вести разговор, избегая тем и вопросов относительно их семей.

— Ну, Элли, — спросил толстяк, вырывая меня из мечтаний. — Не хочешь ли потанцевать?

Я выпучила глаза, глядя на Лару, и не успев взглядом произнести «помоги», она уже схватила меня за руку и потащила в другую сторону.

— Нам надо в туалет, — мило улыбнулась она двум разочарованным мужчинам.

— Боже мой, я больше не могу их выносить, — застонала я, усаживаясь на кресло в туалете.

— И ни говори, — крикнула она. — Клянусь, я могу видеть волосы на их животах сквозь натянутые рубашки. А ты видела утягивающий пояс Майка? Я думала у него серая рубашка, пока не посмотрела на воротник.

— А кто из них Майк? — растерянно спросила я.

— Ты что, издеваешься? Элли, это тот, который позвал тебя танцевать.

— А толстяк. А как тогда зовут лысеющего?

— Энди, — ответила Лара, нанося тушь на ресницы. — Ты вообще их слушала?

— Эм, кажется, они занимаются недвижимостью или финансами, и скорее всего, дома их с нетерпением ждут жены. — ответила я.

— Какой ужас, — простонала Лара. — Давай выпьем с ними еще по одному коктейлю и уйдем танцевать. Я не выдержу и точно захлебнусь коктейлем, если еще хоть слово услышу о BMW Z4 Родстере Энди.

— Ага, мне тоже совершено не хочется слушать о видео играх, — согласилась я.

Далее последовала минута молчания, пока Лара не повернулась ко мне лицом.

— Ты хоть понимаешь, что он рассказывал о своей машине?

— Твою мать. А я-то думала он хвастается своей PlayStation 4, — призналась я.

Лара прыснула, и потянула меня к выходу.

— Не вечер, а настоящая катастрофа. Давай еще выпьем с ними по одному коктейлю и свалим, и найдем себе кого-нибудь более подходящего. Договорились?