— Ты всего на несколько размеров больше меня. Мы точно тебе что-нибудь подберем. Я завидую твоей заднице. Вот бы мне такую, у меня она плоская.

— Эмма, не нужно меня подбадривать.

— Нет, я серьезно! Бейонсе мой кумир, и я хочу такие же формы как у нее. Я тебе кое-что покажу, если ты мне не веришь, — сказала она, и неожиданно начала рыться в шкафу. Спустя несколько минут, она триумфально вытащила оттуда огромные трусы. — Вот!

— Это что, Спанкс? Эм, зачем тебе утягивающее белье?

— Нееееет! Смотри, это трусы с накладками. У них вставки в нужных местах, придающие заднице округлость. — сказала она, виляя передо мной попой.

Я расхохоталась, когда она натянула трусы поверх своих черных стрингов и начала исполнять танец, потрусив попой, повторяя движения известного клипа.

— Хорошо, ты меня убедила. Я втисну себя в одной из твоих крошечных полупрозрачных платьев, если ты наденешь это белье.

— Элли, ты удивишься, но я надевала их бесчисленное количество раз. Бог мой, я знаю, что тебе нужно! У меня есть очень клевое шифоновое платье. Оно где-то здесь. И оно не только тебе подойдет, но и будет отлично смотреться!

После пятнадцатиминутных поисков, и пересмотров дюжины блестящих платьев, Эмма наконец-то нашла то, о котором говорила.

Я критично взглянула на себя в зеркало в полный рост. Я думала, оно будет бесформенно висеть на груди, которая была сейчас затянута в модный бюстгальтер без бретелей. В место этого, платье предавало мне женственности. Черный шифон, без рукавов, в нем даже мои ноги выглядели стройнее. Павлиний принт делал его игривым, и Эмма предложила сочетать его с ботильонами на десятисантиметровой шпильке. Она также уговорила меня примерить длинные серебряные серьги, после того как я отказалась от пары серег с перьями.

Мои длинные волосы все еще были в стиле «легкого беспорядка», длинный прямой нос никуда не делся, однако превосходное платье отвлекало внимание от моего лица.

— Выглядишь потрясающе, — подытожила Эмма, заканчивая работу с моим образом.

— Мне кажется, я еще никогда так хорошо не выглядела, — призналась я, от чего Эмма закатила глаза.

— Тебе нужно немного больше уверенности в себе. Полюби свое сексуальное тело и научись управлять своими формами, — сказала она, выбирая наряд для себя.

Я изумленно изогнула бровь. Она считала мое тело сексуальным? Эмма выбрала для себя обтягивающее хлопковое платье, не одевая при этом лифчик, серьги с перьями, от которых я отказалась, и черные замшевые сапоги на платформе, украшенные разноцветными камнями. Рядом с ней я была похожа на монашку, но стоило нам прийти на вечеринку Амелии, как я перестала волноваться за свой наряд. Большинство собравшихся были в привычной хипстерской одежде: парни в клетчатых рубашках и узких джинсах, девушки — в ботинках, в объемных свитерах поверх цветастых платьев. Я была рада, что послушалась свою настойчивую маму-гречанку, и не забыла надеть плотные черные колготки.

Эмма единственная из всех выглядела так, словно она только что была в одном из ночных клубов в Сохо, но она привыкла выделяться из толпы, поэтому, не обратив на это никакого внимания бросила с криком к Амелии.

— Боже мой, привет!

У Амелии были короткие темные волосы, которые прекрасно сочетались с ее эльфийским лицом, пирсинг по всей ушной раковине, и она была в мужских джинсовых шортах и рваных колготках. Она с Эммой выглядели, как с разных планет, или из разных социальных сословий, но они стояли обнимались, обмениваясь новостями так громко, что привлекли внимание всех гостей в комнате.

Я вежливо улыбнулась, когда Эмма нас знакомила, и решила ненадолго оставить их вдвоем, чтобы они смогли вдоволь наговориться. Я одними губами проговорила Эмме, что пошла в туалет, прежде чем я найду компанию на вечер, или тихо укромное место, чтобы спрятаться.

Я шла по дому, с висевшим на руке пальто, внимательно рассматривая гостей, в надежде кого-нибудь узнать. Основная масса гостей — это третьекурсники с Университетского колледжа Лондона, и я поняла, я никого из них не знаю. И когда кто-либо обращал на меня внимание, то мой взгляд говорил «Я знаю, мне здесь не место, но я очень хочу найти новых друзей». Когда я в десятый раз просканировала толпу, то решила сдаться. Я бросила пальто в одной из комнат и пошла искать уборную.

Я ненавидела общаться с незнакомцами на вечеринках. В этот момент ко мне возвращались все мои подростковые страхи, когда я была новенькой в классе или входила в комнату, полную не знакомых мне людей. Я опустила крышку унитаза и села. В голове крутились слова Эммы, о том, что мне нужно полюбить себя. Моя самооценка понизилась еще со времен учебы в старших классах, когда я была в окружении веселых и оптимистично настроенных девчонок, и парней, не обращающих на меня никакого внимания. Даже сейчас я не могла признать, что выгляжу красиво.

Я должна работать над собой, иначе моя жизнь и дальше будет никчемной. Пока я нудила, мечтая, что кто-нибудь меня трахнет, все остальные мои друзья совершали безрассудства и жили полными жизнями. Может, Лара была права и я должна перестать винить во всем мою девственность. Я села прямо, мне нужно было ориентироваться на Эмму, и избавиться от комплексов.

Встав с унитаза, я подошла к зеркалу, рассматривая свое лицо. Мои густые темные волосы не торчали в разные стороны, а аккуратными волнами спадали на плечи. Я отказалась приклеивать накладные ресницы Эммы, но увидев ее макияж, мне пришлось изрядно накрасить тушью свои коротенькие, делая их хоть немного такими же густыми и длинными, как ее. В итоге я пришла на вечеринку в умопомрачительном платье, элегантной прической и удовлетворительным макияжем. Я слегка улыбнулась своему отражению, и произнесла слова, повторяемые с 13 лет, которые я вычитала в журнале Just Seventeen.

— Я — Элли Колстакис выгляжу потрясающе. Я красивая и уверенная в себе, и могу заполучить все что захочу. Сейчас я пойду вниз и буду обворожительной, смелой и интересной.

Я не смогла не улыбнуться от своих слов. Мне было плевать как глупо и по-ребячески это звучало, но такой аутотренинг повышает самооценку. И мне это было необходимо, и я буду корить себя, если не поверю в эти слова. Я подмигнула своему отражению в зеркале, и вышла из уборной. Закрыв за собой дверь, я столкнулась лицом к лицу с весьма неприятной особой.

— Боже мой, Элли, — сказала Ханна Филдинг, поправляя прическу, закалывая в волосах цветок. — Не могу поверить, что ты здесь. Никогда не видела тебя на вечеринках Мэлли.

— Ага, понимаешь, я не особо знакома с Амелией, но я здесь с Эммой. И мне как раз нужно к ней, меня не было целую вечность.

— Это точно, я уже вечность жду своей очереди в туалет. Могу поклясться, я слышала, как ты говорила сама с собой.

Я пожала плечами и достала свой телефон.

— Я разговаривала по телефону. Ладно, была рада тебя видеть. Думаю, еще увидимся.

Я развернулась, спустилась вниз, прежде чем она еще что-нибудь скажет. Мне хотелось начать биться головой о стену, но потом я увидела Эмму. Я стояла на лестнице, она меня не видела, но я заметила, как она подошла к очень привлекательному парню и заговорила с ним. Вначале он был немного удивлен, но уже через секунду язык его тела говорил, что он заинтересовался ей. Не просто заинтересовался, а был готов перегнуть ее через перила и оттрахать прямо там.

Как у Эмм все так легко получается? Ее не волнует мнение девушек в роде Ханны. Я сбежала по лестнице, чувствуя, как сила моего аутотренинга начала ослабевать. Я налила себе в бокал водки с несколькими каплями апельсинового сока.

Я поперхнулась, выпив первый глоток, когда увидела в углу комнаты парня, стоящего в одиночестве, скрестив руки на груди. Он был не слишком привлекательным, лицо немного приплюснуто, бледная кожа, веснушки. И к довершению ко всему он был раздражен. На нем была темно-красная застегнутая на молнию толстовка, из кармана которой торчала книга.

Он выглядел как претенциозный идиот. Прекрасный кандидат для отработки моей новой уверенной в себе личности.