Ай лаззат*. Перевод Я. Козловского Иди в объятия ко мне, Зачем нам ждать прихода ночи? Знай, что у сплетниц при луне Еще старательнее очи. Таких здесь не было времен, Чтоб, возвратясь, как из разведки, Двух не склоняли бы имен Осведомленные соседки. Давай обнимемся мы так, Чтоб тайно сплетницы вздыхали, И подражанья вещий знак Влюбленным виделся сквозь дали. Иди в объятия мои, Чтоб снег летел, как цвет черешни, Великий грех не знать любви, Ведь только любящий безгрешен. Дороги нету нам назад, Теперь и вправду мы едины. И шепчут "аи лаззат" вершины, И небо вториг: "Ай лаззат!" Мы в недоступной вышине, И окружают нас, не старясь, И восхищение, и зависть, И звезды, словно при луне. Значимей прежнего стократ Простое делается слово. Ты шепчешь: "Ай лаззат!" - в снова Тебе я вторю: "Ай лаззат". *Ай лаззат - как чудно, как хорошо!
"От общего наследия любви...". Перевод Н. Гребнева. От общего наследия любви Живет частица и в моей крови. Не оттого ль рассвет любого дня Так радостен и светел для меня? И ночью звезды Млечного Пути Не оттого ль горят в моей горсти? От достоянья общего любви Частица малая - в моей крови. Лишь с ней одной я был бы богачом, Когда б в другом не преуспел ни в чем. Любовь людей - волшебная казна Хоть раздает себя, а все полна. И более, чем сам я над казной, Моя казна трясется надо мной. " - Скажи, чья радость прочих веселей?.." Перевод Я. Козловского - Скажи, чья радость прочих веселей? - Того, кто прежде радости не знал. - Скажи, чье горе прочих тяжелей? - Того, кто никогда не горевал. - А мы с тобой, любимая, давно Все знаем, от веселья до потерь. - Немудрено нам знать, немудрено, Ведь жизнь всегда стучалась в нашу дверь... - Что за окном: закат или восход, Свистит ли ветер иль поет свирель? Что за окном: черешня ли цветет Иль кружится январская метель? Что за окном, не все ли то равно, Еще с тобой мы молоды, поверь. Нальем и выпьем старое вино, Чтоб жизнь всегда стучалась в нашу дверь. Прильни щекою к моему плечу, И я сквозь снег и ночи темноту Туда с тобою вместе улечу, Где обнялись два дерева в цвету. Дорога. Перевод Р. Рождественского Я по гористой дороге иду, Где притаились капканы-ущелья. Грозный поток отделяет мечту От непростого ее воплощенья. Мне говорили: какая награда Стоит того, чтобы так изнывать?! Плюнь на мечту, за которую надо Драться и жизнью своей рисковать! Шел я. Метели в пути завывали. Шел я. Любовь согревала в пути. Руку друг другу мы подавали И помогали друг другу идти. Впрочем, надежды бывали пустыми, Те, что в начале кружащейся мглы Ярко горели, да скоро остыли, Стали обычною кучкой золы. И, по волнам леденящим кочуя, В вихрях, ревущих на сотни ладов, Я сохранил, я сберег это чудо - Чувство, которому имя - любовь! "Писал поэт стихи жене...". Перевод Я. Гребнева. Писал поэт стихи жене: "Ты свет мой, и звезда, и зорька. Когда ты рядом - сладко мне, Когда тебя не вижу - горько!" Но вот жена - звезда и свет Явилась, встала у порога. "Опять ты здесь, - вскричал поэт, Дай мне работать, ради бога!" "Высокие травы родимого края...". Перевод Н. Гребнева Высокие травы родимого края Июньское солнце сжигает дотла. И я, как трава, увядаю, сгораю, Хоть мне твоего не хватает тепла. От ливня июньского никнет пшеница, Всплывает на озере донная муть. А мне бы напиться, а мне бы напиться, А мне бы в бездонных глазах утонуть. "Радость, помедли, куда ты летишь?..". Перевод Н. Гребнева "Радость, помедли, куда ты летишь?" "В сердце, которое любит!" "Юность, куда ты вернуться спешишь?" "В сердце, которое любит!" "Сила и смелость, куда вы, куда?" "В сердце, которое любит!" "А вы куда, печаль да беда?" "В сердце, которое любит!" "Три страстных желанья...". Перевод Я. Козловского Три страстных желанья одно к одному Душа во мне пламенно будит... Еще одну женщину я обниму, А после - что будет, то будет. Еще один рог за столом осушу, За это сам бог не осудит. Еще один стих о любви напишу, А после - что будет, то будет. Я женщину обнял, но словно она Не та, что светила надежде. И уксусом кажутся капли вина, И стих не искрится, как прежде. И пущенный кем-то обидный хабар * Над горной летит стороною О том, что угас моей лихости жар И конь захромал подо мною. Себя отпевать я не дам никому, Покуда пусть мир не забудет Еще одну женщину не обниму, А после - что будет, то будет. Покуда еще один рог не допью И, каждое взвесив словечко, Покуда стрелу не заставлю свою Попасть в золотое колечко. Я звезды зажгу у стиха в головах, И время его не остудит. И вы удивленно воскликнете: "Вах!" А после - что будет, то будет. |
