Деревенские чемпионы расступились, освобождая ей место на платформе, и Рапунцель поднялась на самую высокую ступень в центре, где располагался круг с бабками. На другом его конце сидела Столичный Чемпион Изобилии. Ее каштановые волосы были гладко зачесаны назад, на ней было длинное зеленое платье, которое Рапунцель сочла очень красивым.

— Я Кармелла, — представилась Столичный Чемпион, с удовлетворенным видом оглядев горб Рапунцель. — Ты бросаешь мне вызов?

Рапунцель предположила, что так.

— Да, — ответила она. — Что мне делать?

— В каком смысле?

— Я раньше никогда не соревновалась. Играла только сама с собой.

Толпа внизу взревела от смеха, а Рапунцель посмотрела вниз на Джека, закрывшего ладонями лицо.

Улыбнувшись, Кармелла подняла руку, успокаивая толпу.

— Для начала присаживайся возле круга, — объяснила она Рапунцель, — лицом ко мне.

Рапунцель послушалась. Из-за тяжести на спине это вышло у нее несколько неуклюже, но ей все же удалось найти удобное положение.

— Начинаем с общих комбинаций. «Единички» и так далее. Тебе знакомы правила, или, может, нужен урок? — съязвила Кармелла, бросив понимающий взгляд на вновь громыхнувшую смехом толпу.

Рапунцель прищурилась.

— Я знаю правила, — отрезала она.

— Прелестно, — отозвалась Кармелла. — Тогда возьми у рефери бабки.

Мужчина в желтом пиджаке протянул Рапунцель маленький мешочек, но она отказалась принять его.

— У меня свои, — сказала она, доставая свой комплект из кармана.

— Они отвечают правилам? — спросил рефери и забрал у Рапунцель бабки. Подошел с ними к маленьким весам у края платформы и взвесил. Затем измерил каждую линейкой. Далее проверил биток и, оставшись доволен, поднес мешочек обратно Рапунцель.

— Все чисто, — возвестил рефери. — Начинает претендент!

Когда Рапунцель не шелохнулась, Кармелла указала жестом на круг.

— Он имеет в виду тебя, дорогая. Пора играть.

Рапунцель высыпала свои бабки. Те блеснули серебром в солнечном свете, и Кармелла уставилась на них с открытым ртом.

— Дорогие, — заметила она, сдвинув темные брови. — Ты ведь говорила, что не чемпион?

— Да, и говорю, — ответила Рапунцель, извлекая из бархатного мешочка биток, и бросила его в круг, не успела Кармелла вымолвить еще хоть слово. Рапунцель подобрала одну бабку, прежде чем биток коснулся земли. — «Единички».

Кармелла подкинула биток и выполнила «единички» собственными бабками, вырезанными из некого твердого белого вещества.

— И как тебе достались такие ценные бабки?

Рапунцель собрала «двоечки».

— Это подарок на день рождения, — ответила она.

— Хорошие у тебя, должно быть, связи, раз получаешь такие подарки, — позавидовала Кармелла. — Кто твоя семья? Может, я о них слышала?

— Не знаю, о чем ты говоришь.

Кармелла приподняла бровь, сверкнув в толпу очередной мимолетной улыбкой. Снова послышался смех, и Рапунцель воззрилась через круг на свою соперницу. До сих пор она никогда так не желала победить в игре.

Они молча дошли до «семерочек», и тут Рапунцель поняла, что уже полчаса не проверяла Принца-лягушонка.

— Минуточку, — обратилась она к Кармелле и сунула руку в карман. Принца-лягушонка там не оказалось. Рапунцель осмотрела платформу и обыскала ступени. Не обнаружив ни малейшего следа питомца, она запаниковала.

— Принц-лягушонок! — вскочив на ноги, воскликнула она.

Кармелла подняла на нее глаза.

— Хочешь, чтобы тебе засчитали техническое поражение?

— Нет, я потеряла своего лягушонка… — пустилась было в объяснения Рапунцель, но ее перебило довольно громкое кваканье, донесшееся через толпу. Она устремила взор поверх скопления людей, к возвышению, где на тронах восседала правящая семья.

Там обнаружился Принц-лягушонок, до сих пор скорее спотыкающийся, нежели прыгающий у ног дочери правителя Калабасы. Рапунцель не ведала, как ему удалось пробраться через толпу, чтобы его не раздавили.

— Принц-лягушонок! — крикнула она. — Иди сюда немедленно! Я участвую в чемпионате!

Принц-лягушонок запрыгнул на колени дочери правителя. Та ахнула, и толпа захихикала.

— Джек, принеси его! — попросила Рапунцель. Но Джека нигде не было видно.

Дочь Калабасы подняла взор от Принца-лягушонок и обратилась к Рапунцель.

— Хотите, чтобы я подержала его у себя?

Принц-лягушонок довольно квакнул.

— Хорошо, — крикнула в ответ Рапунцель. — Только он любит влажность, так что если окунете карман в воду и положите его туда, он будет еще счастливее.

Изогнув бровь, дочь Калабасы все же сделала знак подать ей кубок с водой, в котором и обмакнула карман своего оранжевого платья. Толпа зааплодировала, дочь Калабасы рассмеялась, а Принц-лягушонок без промедления забрался в карман.

— Продолжим соревнование! — воскликнул Калабаса, и Рапунцель снова опустилась возле круга. Подбросив биток, она сгребла восемь бабок.

Вскоре они собрали по одиннадцать. Кармелла вновь улыбнулась.

— Становится уже интереснее, — проговорила она.

Рапунцель с легкостью подобрала двенадцать бабок.

— Что именно? — уточнила она.

Лицо Кармеллы омрачилось. Она закончила с двенадцатью, а чемпионы на нижней платформе тихо переговаривались, наблюдая за ними. Больше никто не шептался и не показывал пальцем.

Рапунцель подхватила тринадцать бабок.

— Так что же? — повторила она. — Становится интереснее, я имею в виду?

— Игра, — теперь уже сосредоточенно отозвалась Кармелла. Она с силой подкинула биток и сумела-таки собрать тринадцать бабок. Толпа затаила дыхание, затем захлопала и загикала.

— В самом деле? — уточнила Рапунцель. — Каким образом? — Подбросив биток, она собрала четырнадцать бабок. Ей без надобности было пересчитывать, она чувствовала, сколько их держит в руке. Но обычно ей не удавалось собрать больше четырнадцати. Потолок в башне не позволял подкинуть биток достаточно высоко, чтобы успеть подхватить пятнадцать бабок.

Рапунцель сосчитала бабки и положила их в круг.

— Четырнадцать, — объявила она и засмеялась, когда толпа зааплодировала.

— Мне не нравится, что ты меня дразнишь, — прошипела Кармелла.

— Дразню? — удивилась Рапунцель. — А что я такого сказала?

Кармелла прикусила язык. Она оглядела толпу внизу. А затем с силой высоко подбросила биток и сгребла бабки в ладонь. Биток упал, и она вслух пересчитала их, выкладывая в круг.

— Четырнадцать, — вымолвила она.

Толпа взревела, и черты лица Кармеллы смягчились в щедрой улыбке.

— Итак, — подытожила она. — Если ты промахнешься, а я нет, то я выиграю. Если мы обе промахнемся, то перейдем к другой разновидности игры: «вверх», «вниз», «дважды вверх», «дважды вниз» и так далее.

Рапунцель все поняла.

— А если ты промахнешься, а я нет? — уточнила она.

Зрители внизу зашептались.

Кармелла натянуто улыбнулась.

— Тогда ты победишь, — сказала она. — Приступай.

Рапунцель вытянула руку и с силой подбросила биток вверх: здесь не было крыши, так что она могла сделать это так высоко, как требовалось. Биток воспарил в воздухе, и Рапунцель подхватила целую горсть бабок. Она взвесила их в руке — слишком много. И выкинула одну в круг, прежде чем биток коснулся земли.

Рапунцель разжала ладонь и пересчитала бабки.

— Пятнадцать, — проговорила она, со звяканьем кладя последнюю.

Толпа взорвалась. Кармелла зарычала сквозь зубы. Обозрев ликующую толпу, Рапунцель отыскала Джека, вновь наконец возникшего рядом с платформой. Когда их глаза встретились, его взгляд согрел Рапунцель. Он немного походил на тот, каким порой на нее смотрела Ведьма.

У Рапунцель вдруг екнуло сердце. Она почти не вспоминала о Ведьме с самого прибытия в Изобилию. Хотела бы она, чтобы Ведьма видела ее сейчас, сражающуюся против чемпиона. Ведьма бы так ею гордилась.

Кармелла подождала, пока толпа успокоится. И только когда все внимание вновь целиком оказалось приковано к ней, порывисто бросила биток. Тот пулей устремился ввысь, и она сгребла свои бабки. Открыла ладонь, взглянула на них, сосчитала про себя, уронила одну бабку, покачала головой и подобрала ее снова…