Маршал Тимошенко своевременно ориентировал генерала Малиновского об обстановке на левом крыле Юго — Западного фронта и указал, какие задачи стоят в связи с этим перед Южным фронтом. Были созданы все предпосылки к дальнейшему налаживанию взаимодействия фронтов.

Барвенково — Лозовская операция готовилась в течение семнадцати дней. Несмотря на очень тяжелые зимние условия, все перегруппировки войск по железным дорогам были закончены в основном своевременно. Железнодорожный маневр войск 37‑й и 9‑й армий производился скрытно от противника. Однако маскировка районов выгрузки наших войск в Сватово, Изюме, Красном Лимане была все яге недостаточно тщательной.

В Барвенково — Лозовской операции наступление велось на четырех направлениях: 6‑й армией — на Шевелевку, 57‑й армией — на Барвенково, 37‑й армией — на Дружковку и 12‑й армией — на Дзержинск. Направления для нанесения главных ударов нашим командованием выбирались так, чтобы они не выводили войска на сильные узлы сопротивления, а давали возможность обходного и охватывающего маневра.

Удар в направлении от Изюма на Барвенково и далее на Павлоград наносился по району с наименьшим количеством крупных населенных пунктов в обход Славянска, Краматорской, Горловки. В результате этого наши войска кратчайшими путями выходили в тыл противника.

Как уже отмечалось, наступательная операция армий правого крыла Южного фронта, хотя и имела успех, но все же не дала ожидаемых результатов. И это произошло, на наш взгляд, по следующим причинам.

Ударная группировка Южного фронта по количеству сил была недостаточной для задуманной операции. Отсутствие оперативных резервов не дало возможности развить первый успех, достигнутый в направлении Барвенково, Красноармейское. 9‑я армия, предназначавшаяся для развития успеха, имела в своем составе всего две дивизии и две стрелковые бригады.

Отдельные дивизии начали наступление с большим некомплектом людского состава и недостаточно вооруженными. Ощущался крайний недостаток боеприпасов для артиллерии и минометов. Для 122‑мм пушек и 120‑мм минометов совсем отсутствовали снаряды и мины, а полковая и дивизионная артиллерия имела на всю операцию от двух до трех боекомплектов {40}.

Во фронте было восемь дивизионов гвардейских минометов, но они распределялись по армиям и применялись от случая к случаю, разрозненно. Таким образом, мощное по огневой силе средство борьбы не давало нужного эффекта.

Танковые бригады действовали в качестве танковых групп непосредственной поддержки пехоты, но использовались общевойсковыми командирами разрозненно, что приводило к большим потерям.

Глубокий снежный покров, местность, изрезанная лощинами, оврагами и балками, затрудняла маневрирование войск и особенно техники. Маневр артиллерии по снежной целине даже на конной тяге не всегда был возможен.

Насколько были стеснены передвижение и маневр артиллерии, можно видеть из таких примеров. Сосредоточение артиллерии резерва Главного Командования производилось крайне медленно и к началу наступления не было полностью закончено: в 57‑й армии из 127 орудий артиллерии усиления 18 января на огневых позициях находилось только 51 орудие, остальные задержались в пути; в 37‑й армии из 127 орудий — только 79; в 9‑й армии из 122 орудий — лишь 15 орудий. Артиллерия 351‑й стрелковой дивизии 20 января огня не вела, так как значительно отстала. 21 января десять полков резерва Главного Командования меняли боевой порядок, догоняли пехоту. В результате всего этого артиллерия не могла оказать значительной поддержки наступающей пехоте.

Большие снежные заносы отрицательно отражались на темпах продвижения войск. Движение не только автотранспорта, но и санных обозов иногда не было возможным в течение нескольких дней.

Лед, сковывающий реки, не выдерживал больших тяжестей и для переправы артиллерии крупных калибров, средних танков и тяжелых грузов требовал усиления, что задерживало переправу. Частый снегопад вызывал необходимость постоянно поддерживать дороги в проезжем состоянии. На это привлекались большие массы людей.

Известно, что одним из важных условий успеха действий войск является их материально–техническое обеспечение. Оно по ряду причин, и главным образом из–за бездорожья, было недостаточно полным. Боеприпасами войска снабжались с перебоями. К концу первого этапа операции тылы отстали.

Недостаточно пополнялись части и соединения людьми, а потери были значительными. Кроме того, времени на подготовку молодых бойцов не хватало. Спешное пополнение частей и подразделений непосредственно в ходе боя приводило к тому, что командиры не успевали не только сколотить свои подразделения, но даже не могли ознакомиться с людьми, которые должны были идти в бой. Все это снижало наступательную способность войск.

Слабо осуществлялось взаимодействие на поле боя пехоты и кавалерии с артиллерией, танками и авиацией. Пехота не всегда использовала успех танков. Недостаточная подготовка подразделений для ведения боя в населенных пунктах порой приводила к большим потерям. Иногда пехота не успевала организовать противотанковую оборону в населенных пунктах, в результате чего при контратаках легко теряла их и с большой кровью занимала снова.

Имелись и другие причины, которые не позволили нашим войскам добиться конечного результата в этой операции.

Следует признать, что командование армий, фронтов иногда допускало ошибки организационного характера как в подготовительный период, так и в ходе операции. Зачастую дивизии, предназначенные для наступления, перебрасывались с участка на участок и без надлежащей подготовки с ходу бросались в бой. Войска, совершавшие большие переходы во время перегруппировок, нуждались в отдыхе, но времени для этого им не предоставлялось.

Отрицательно сказалась некоторая торопливость штабов в подготовке наступления. Это приводило к тому, что операция плохо обеспечивалась техническими средствами и боеприпасами, штабы не успевали собирать необходимые данные о противнике, а командиры не могли в достаточной мере организовать взаимодействие. Нередко войска вводились в бой по частям, разрозненно.

И все же, несмотря на трудности, наши бойцы, командиры и политработники в невероятно тяжелых условиях показали высокую выносливость, стойкость, мужество, большое упорство и непреодолимое стремление разбить ненавистного врага. Глубоко проникнутые верой в свое правое дело, вдохновляемые высокой и благородной идеей защиты своей любимой Родины, наши войска преодолели все трудности и показали замечательные образцы мужества и героизма.

И в этом была немалая заслуга командного и политического состава войск, участвовавших в Барвенково — Лозовской операции. Родина высоко оценила самоотверженные действия многих командиров и политработников. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 марта 1942 г. за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество были награждены орденом Красного Знамени генерал–майор П. В. Волох, полковники П. Н. Ивченко, Г. С. Родин и многие другие.

Свою первую награду — орден Красного Знамени получил за участие в Барвенково — Лозовской операции и бригадный комиссар Л. И. Брежнев. Вот что сказано в его наградном листе:

«В Красную Армию призван с первых дней Отечественной войны. С должности секретаря Днепропетровского обкома ВКП(б). До сентября месяца работал в группе особого назначения при Военном совете фронта по выполнению ряда заданий непосредственно в войсках по обеспечению боевых операций. Военный совет высоко оценивал работу тов. Брежнева.

С октября месяца работает зам. начальника политуправления фронта. Будучи в этой должности, умело организует работу, вкладывая всю силу и энергию. В течение месяца с группой работников политуправления находился в частях 57‑й армии по обеспечению боевой операции. Сумел мобилизовать политорганы соединений на обеспечение операции…

В трудный момент, когда дороги были занесены снегом и машины отстали, сумел организовать бесперебойное снабжение войск всем необходимым.