Иван. Кто ж лучшие написал про измены? Который из придворных скоморохов?

Малюта. Государь великий, лучшие стихари, по нашему всеобщему мнению, писаны дворянином Михалкой с сыном своим. Они лучшие сочинители придворных стихарей! Позволишь ли прочесть?

Иван. Хай произносит!

Михалка (кланяется). Государь всемогущий и милосердный, пресвятой праведный! Как прародитель твой вывел порфиру из Царьграда, так и ты храбро предводительствовал рати против супостата! Ты – грозный, но справедливый владыка. За правду милуешь, за неправду вешаешь. Народ с благочестием любит тебя, с которого началось Московское царство.

Иван. Читай стихарь.

Михалка. Господь, храни царство Московское и царя нашего Ивана Васильевича!

Иван. Читай стихарь.

Михалка. Царь Иван Васильич копил силушку, накопил силу – сам пошел! Через Москва-реку переправился, не дошедши города Серпухова, становился он в зеленых лугах и при алых цветах, при лазоревых. И тут стал переглядывать силушку, все князья-бояре налицо были, не случилось лишь одного при том. И сказали царю про Мишеньку, про Михалку, про Воротынского: изменил тебе, царю белому, продался он хану крымскому. Также продался хану турецкому, он прельстился на его золоту казну, на тех ли на сарациночек, по-нашему, на красных девушек. (Кланяется.)

Иван. Добро. Теперь ты, младший Михалка, стихарь свой скажи.

Михалка младший (кланяется). Вот и батюшка православный царь, в твоем славном-то городе Серпухове всем князьям-боярам перебор пошел, одного князя не случилось, се Михалушки, братцы, Ивановича. Предался он, братцы, князю Рымскому, князю Рымскому, царю миланскому. (Кланяется.)

Иван. Старшему Михалке из казны пятьсот рублев, младшему двести рублев.

Василий Блаженный (выглядывает из толпы, кричит). Хула спустилась на хвалу, хула спустилась на хвалу, хула спустилась на хвалу!

Умной-Колычев. Ухопить того юрода!

Малюта (негромко). Хоть бы замерз зимой на паперти, черт бесхвостый! А то избавиться от него втихую. (Громко.) Обаяние православного царя возвеличено заступничеством Божьим! Уход крымцев – прежде всего судьба, благоволящая царю, затем – мужество и военное дарование воевод, и храбрость ратных людей. Про что сами же басурмане говорят да изменники, что с басурманами шли на Москву? Привести басурман!

Народ (встречает их сердитыми криками). Так-то им!

Женщина (вопит). Татары детей моих истерзали! Старшу дочь в полон угнали! Дом подпалили!

Первый (указывая на Тишенкова). А тот, гляди, изменник, крапивный сын!

Крики. Бей их!

Малюта. Тихо, народ! Кто самовольно будет совершать дурачество, не пожалел бы! Послухайте, что сказано будет.

Умной-Колычев (оборачивается к царю). Государь, сей изменник Кудияр Тишенков великую новость сказал в пытке. Ныне покаявшись, публично сказать хочет. Говори, Тишенков!

Тишенков (низко кланяется). Государь грозный, перед приступом русских было нам страшное видение: на небеси над нашим полком басурманским шла великая туча, и стала она против самого табора нашего, и перед ней, тучею, идут по воздуху два страшных юноши.

Иван. Юноши… То, видимо, святые Борис и Глеб, сыны святого князя Владимира. Так ли, отец святой архиепископ Леонид?

Леонид. Истинно так, государь!

Тишенков. Идут два юноши, а в руках своих держат мечи обнаженные и грозят на наши полки басурманские.

Первый. То-то! Они нас побороть хотели, а от небес, вишь, сказано – они от нас, русских, неминуемо должны погибнуть.

Малюта. Государь, видение небесное и наш казак подтвердить может, есаул Васька Рожа.

Васька Рожа. Истинно, государь великий, и нам в ту нощь видение виделось. По валу басурманскому, где их наряд стоял, ходили тут два мужа лет то древними, на одном власяница мохнатая. Так же наверху летали в ратных одеждах молодые.

Иван. Мужи древние не иначе как Иоанн Предтеча и Никола Чудотворец. Сие означает – целый сонм святых нам в помощь был!

Царевич Федор (радостно). Батюшка, мужи храбрые, младые, в ратной одежде – то воины небесные. С нами ангелы, батюшка!

Иван. Так-то, сын мой царевич Федор, и ты, царевич Иван, двое в белых ризах, двое в власяницах, то есть святые, а с ними ангелы небесные.

Царевич Иван. После видения что сделали вы, казаки да иные воины?

Васька Рожа. Государь великий и вы, царевичи, после видения пошли мы на вылазку из града Гуляя, и на ней, вылазке, все видели басурмане, крымцы и турки, и ногаи: два мужа храбрые и младые, в одежде ратной, с мечами голыми множество басурман побили, а очи наши то не видели, лишь мы поутру по убитым знаем, что дело Божье, не рук наших. Распластаны люди крымские да прочие, иссечены на полы, сослана на них победа была с небес. И они, полонялые, о том с нас спрашивали: скажите нам, казаки, кто у вас из Гуляй-города выезжал к нам в полки наши крымские, два младых мужика в белых ризах с мечами голыми? И побивают они у нас нашу силу крымскую всю и пластуют людей наших на полы по всей одежде.

Малюта. То с небес ниспослано, государю нашему. Слава государю, что стоял за нас, за овец христианских, против басурманских волков!

Крики. Слава! Слава!

Васька Рожа. Славе твоей, государевой, пришла победа! Крымский царь со всеми своими силами и турские паши с турскими янычарами за четыре часа до свету, заметавшись и встрепетась, побежали, гонимы, с вечным позором. Пошли паши турецкие себе за море, а крымский царь пошел к себе в Орду, черкассы пошли в Кабарду, ногаи пошли в Улусы, а нас, казаков, с двоих тысяч осталось только триста семь человек. А которые остались, мы холопы государевые, и те все переранены. Нет у нас человека целого ни единого, какой бы не пролил крови своей за тебя, царя нашего, и за имя Божье, и за веру христианскую!

Иван. Ворам и недругам наказание, а честным воинам и труженикам награды. Составлены ли наградные списки, Годунов?

Годунов. Государь, ныне списки составляемы в казначействе.

Иван. Первым в списке поставь митрополита. Также и архиепископа поставь. Без православия не было бы победы казанской и нынешней, серпуховской. Потому место в Казани под церковь и под двор пусть получит Троицко-Сергеевский монастырь, обитель родная Сергея Радонежского, вдохновителя куликовской победы. Дать ему, монастырю Троицы, доходные привилегии с пошлин, с купли-продажи ногайских лошадей. Сколько в казне наградной раздачи намечено?

Годунов. Государь, раздает казна по списку казначейства деньги, платье, доспехи, коней. Опричь вотчин и поместий и кормлений сорок восемь тысяч рублев.

Иван. Брата ныне покойной царицы благоверной Анастасии, матери сынов моих царевичей, Никиту Романова жаловати государственными избами и великими фрязевыми кубками и ковшами. Поставити его, любимца казаков, також вновь на засечную черту. То была помылка, что оставил вместо него Михайла Воротынского.

Никита Романов. Щедрость Бога послала нам, русским, такого царя, который, исполняя усердие и по собственному разумению, начал вооружаться против врага. Он не хотел наслаждаться покоем. Жить, затворясь в прекрасных хоромах, как в обыкновении у теперешних царей на Западе. Прожигать целые ночи, сидя за картами и другими бесовскими измышлениями. Но сам поднялся, не щадя своего здоровья, на враждебного и злейшего своего противника. Слава государю!