Билли прислонилась бедром к дивану.

— Послушай, я сейчас. Я обязательно приду за тобой, — сказала она мягко.

Мэйсон уставился на неё.

Она положила руку на свой лоб и поморщилась, когда собралась уходить.

— Чёрт! — прошептала она от боли, которая прошла через всю ногу. — Выгуляю Стэнли, а потом отправлюсь в кровать.

— Я выгуляю. Мы проводим время вместе, перед тем как он укладывается на ночь, — мужчина резко кивнул ей, и она поковыляла в спальню. Через десять минут Билли стояла в джинсах, спущенных до середины бедра, а её руки были сжаты в кулаки, пока боль продолжала усиливаться. Чёрт. Ткань джинсов приклеилась к колену и никак не отлипала. Она подавила рыдания и попыталась стянуть джинсы вниз, чтобы отодрать присохшую ткать с кожи. Вместо всхлипа изо рта вырвался стон.

Чёрт. Огненные муравьи надели коньки с острыми лезвиями и катались вверх и вниз по её ноге.

— Что же, просто превосходно, — прошептала она в пустоту комнаты. Билли натянула джинсы и поковыляла обратно в гостиную в поисках упаковки обезболивающего, которое лежало в ящике её стола.

— Почему ты так забавно ходишь? — Мэйсон смотрел на неё с того же места на диване, где ранее лежал и смотрел фильм.

— Представляю себя Чарли Чаплином, — она открыла ящик стола.

Когда девушка выпрямилась, то увидела, что Мэйсон направился к ней. На его лице было мрачное выражение, которое становилось всё более обеспокоенным.

— Ты разобралась со своим коленом?

— Ага.

Без какого-либо предупреждения мужчина поднял её на руки и притянул к груди. Она извивалась, чтобы высвободиться, но всё было тщетно, и даже когда он отнёс девушку обратно в её комнату, она не смогла с ним справиться. Кристиан положил Билли на край кровати.

— Покажи своё колено.

Сейчас это только ещё сильнее травило ей душу.

— Серьёзно? Что это за командный тон? Ты не можешь постоянно приказывать мне. Я сейчас не на работе. Взял меня на руки без моего согласия. Я хочу, чтобы ты ушёл. Сейчас.

Он долго смотрел на неё, прежде чем повернулся и вышел.

Она дождалась, когда Мэйсон ушел, умылась и из последних сил почистила зубы и стянула топ. Билли решила, что будет спать в лифчике, а с джинсами разберётся завтра. Ей просто нужно поспать. Она забралась под одеяло и провалилась.

Где-то посреди ночи, с пылающим горлом и аккомпанементом бездарной группы в стиле техно, что пульсировала в её голове, и с отчаянным желанием пить, она похромала на кухню.

— Билли?

Девушка повернулась, но не могла понять, кто это сказал или где был этот человек.

Подождите-ка.

Почему стены начали двигаться?

Она споткнулась, и пол стал очень быстро приближаться.

Билли закрыла глаза, но так и не смогла взять в толк, почему её ноги не двинулись вперёд. Она была абсолютно уверена, что дала им такую команду. Прежде, чем девушка сообразила, что произошло, её подхватили и прижали к тёплой груди.

— Воды, — прохрипела она. — Пожалуйста, — её голову разрывал приступ боли, который отдавался в желудок и теперь рвался к выходу через рот. — В ванну! — смогла выговорить Билли. Она убрала волосы назад и стала молиться о скорейшем конце. Внезапно перед ней оказался унитаз. Когда желудок опустел, она вытерла рот трясущейся рукой и соскользнула на блаженно холодный пол. Это был новый мрамор, только что уложенный подрядчиком. Интересно, а они сделают такой же в её комнате?

Ей было жарко и холодно одновременно. Стакан с водой был прижат ко рту, она пыталась попить, но обычный глоток воды казался горсткой битого стекла, раздирающего горло.

Девушка простонала и собралась так и остаться лежать на полу, где надеялась тихонечко умереть, но её снова подхватили и в скором времени замотали в кокон из одеял.

— Открой рот, — прогромыхал в ухо низкий голос.

Она подчинилась, и горькая таблетка опустилась на язык.

— Запей, — Билли прижала губы к краю стакана и с трудом проглотила таблетку.

— Мне очень холодно, — прохрипела она сквозь стучащие зубы. — Пожалуйста, согрей меня.

Прохладная рука легла на её лоб, и она оперлась на неё.

— Боже! — сказал голос.

Неизвестно как, но она уже лежала на кровати. Билли дёрнулась, когда пальцы стали снимать с неё джинсы, и она пыталась сопротивляться этой руке.

— Всё в порядке. Я собираюсь снять с тебя джинсы.

— Нет, — простонала она, вспомнив, какая боль за этим последует.

Вероятно, она уснула, потому что вдруг вздрогнула, когда услышала, как голос сказал:

— Господи! — и это было сказано совсем не с тем хорошим Библейским смыслом.

— Нет! — она ударила по руке, которая пыталась стянуть джинсовую ткань.

— Я собираюсь отправить тебя в душ. Эта ткань присохла к твоему колену.

Это был Мэйсон? Нет, это не мог быть он.

— Где Мэйсон?

— Я здесь.

— Нет, ты не Мэйсон. Ты добрый и милый, и я нравлюсь тебе. Мэйсону я не нравлюсь. Мэйсон любит свою бывшую жену. Я ухожу, чтобы жить с Сарой. Расплачусь с ним почкой или плазмой.

Почему она рассказывала незнакомцу про свою жизнь? Девушка пыталась облизать губы, но язык застрял в песках Сахары.

Билли хотела повернуть голову на звук голоса, но её шея, казалось, вот-вот треснет.

Устала. Она так устала, что даже не могла поднять веки.

Тепло рядом с ней исчезло, а звук, доносившийся до неё издалека, напоминал дождь.

Её трясло. Стена мышц подняла безвольное тело.

— Будет больно, красавица. Мне жаль, — девушка ощутила нежный поцелуй на своем лбу. Затем её выдернуло из сна, когда тёплая вода коснулась ног. Она всё ещё обвивала грудь Мэйсона, хоть он и аккуратно опустил её на мраморную подставку. Сквозь дымку, Билли заметила, что джинсы уже были спущены до середины бёдер.

Словно из другой вселенной она наблюдала, как плотная ткань спускалась всё ниже и ближе к центру боли, и закричала, когда мужчина аккуратно начал отрывать повязку, которая приклеила джинсы к её коленке. Сквозь туман из воды и боли девушка смогла увидеть воспалённую, сочащуюся рану на колене и едва расслышала, как выругался Мэйсон. Вода и мыло жалили, и Билли закусила губу, чтобы не зареветь.

Когда он поднял её, она не сопротивлялась. Все те ничтожные запасы энергии, что были, сейчас полностью закончились. Девушка тяжело опустилась на мужскую грудь, а потом ее вытерли полотенцем, и одели в прохладную хлопковую одежду.

Голова Билли лежала на подушке, а одеяла были свалены кучей на утомленное, измученное тело.

Она спала. Тело горело, и девушка едва ли могла вынести прикосновение простыни. Через голову с неё снимали промокшую футболку, а затем одевали свежую и мягкую. Слишком уставшая и слабая, чтобы сопротивляться, она выполняла то, что велел ей делать голос. Билли открывала рот, и проглатывала следующую горькую таблетку, запивая ее водой.

Она слышала мягкий женский голос. Ощущала, как что-то оборачивалось вокруг её бицепса, и рука словно надувалась. Что-то было в её ухе, и оно пикало. Потом руку Билли помазали чем-то холодным, после чего девушка вздрогнула, когда что-то укололо её. Она дёргалась, когда холод жалил колено, но мягкие руки осторожно держали её, а потом женский голос исчез.

Девушка не могла перестать стучать зубами, полностью дрожа всем телом от боли. А потом её окружили сильные руки, и она оказалась прижата к тёплому телу… ох, такому тёплому телу.

— Отдыхай. У тебя есть я.

Откуда-то из глубины открылся кран с эмоциями, и из горла вырвалось рыдание.

— Не отпускай меня!

— Я не отпущу тебя, Билли, — она подумала, что услышала это перед тем, как упёрлась в стену из тепла, а затем мир почернел.

— Привет, — сказал Мэйсон, заглянув в сонные глаза Билли. Облегчение исходило от него волнами. С ней всё будет в порядке.

Девушка попыталась подняться, но руки не слушались, и она упала обратно на подушку. Он сел на край кровати и подтянул её вверх.

Мужчина убрал назад её волосы со лба и подтолкнул стакан с водой к губам, которые она пыталась облизать.