— Серьёзно? Ты сам это приготовил?

Он резко выдохнул. Напряжение покинуло его тело, и теперь мужчина позволил себе расслабиться. Мэйсон налил им ещё вина и сам попробовал блюдо. Чёрт, а он готовил не так уж и плохо.

Билли покачала головой, а её волосы затанцевали на фоне мерцающих свечей. Она намазала паштетом ещё один кусочек тоста. Мужчина внимательно смотрел, загипнотизированный блеском её красных, блестящих губ, и наклоном подбородка.

Если бы перед ним сидела любая другая женщина в этом сексуальном платье, и выглядела бы так же горячо, то они бы уже не сидели за столом. Она бы уже лежала на спине, а её ноги были бы обёрнуты вокруг его шеи. Без сомнения, Билли была самой сногсшибательной женщиной из всех, кого он когда-либо встречал. А также самой сексуальной, самой выводящей из себя, самой вдохновляющей. Она заставила его почувствовать себя… живым.

— Ты пропустил звонок, — девушка сделала глоток вина.

— Не дождёшься, — он доел свою порцию и откинулся на спинку стула с бокалом в руках. — Реставрация домов и их продажа — у меня в крови, — он моргнул от удивления, от того, что признал это. — Отец делает то же самое.

Её лёгкой улыбки было достаточно, чтобы вовлечь мужчину в дальнейший разговор.

— Я проверю остальное, — Мэйсон отодвинул стул назад. Не оглянувшись, он исчез в кухне, где дал волю своим чувствам. Он достал горячий противень из духовки, переложил ещё шипящую рыбу на листья шпината, и полил блюдо соусом «Мидори», завершив композицию тем, что добавил немного зелени, в попытке повторить тот же вид, что на фото с интернет-сайта.

Он внёс тарелки в столовую, словно официант и постарался не смотреть на Билли. Мужчина поставил перед ней блюдо, а затем быстро вернулся на свой стул, в ожидании её восхищённой реплики, или, по крайней мере, стона от удовольствия.

Ничего.

Мэйсон посмотрел на неё. Из её глаз сыпались искры.

— Почему ты делаешь это? — девушка изогнула бровь, а голос прозвучал мягко, но настойчиво.

— Делаю что? — он попытался скрыть в своём голосе удивление, в надежде, что внимание будет сосредоточено на блюде. Потом откусил кусочек сочной рыбы и насладился сладостью дыни на фоне пикантного шпината.

— Каждый раз, когда ты говоришь о себе, это похоже на то, что ты выдаешь государственную тайну. Ты выглядишь испуганным, а затем меняешь тему.

Голос Билли, мягкий и низкий, заставлял Кристиана дрожать. Его вилка зависла над тарелкой. Он колебался.

— Нет, всё не так. Я просто не говорю о себе или своём прошлом, и я не меняю тему, и тем более не выгляжу испуганным, — он поёрзал на стуле, осознав, что она смотрела на него, так как покончила со своей едой.

— Я вижу это так, Мэрвин, — её тёмные глаза блестели.

Он отложил вилку.

— На самом деле, с тобой я разговариваю гораздо больше, чем с кем-либо другим за долгое время, — в его воображении звучал смех Моники, или же это был смех Билли?

Лёгкая улыбка скрывалась в уголках девичьих губ.

— Спасибо, приятно знать, что я у тебя первая, — сказала она мягко.

Мужчина встал из-за стола.

— Десерт на очереди, — Мэйсон собрал тарелки и ушёл. Кухня была ему необходима, чтобы продышаться и вернуть контроль перед тем, что будет происходить дальше.

Он бросил ложку сливок на подогретый пирог, сверху присыпал тёртым шоколадом, как учила Нола, а затем с чувством тревоги направился к столу. Этот вечер будет совсем не таким простым: обычный ужин и на этом всё… как он и планировал.

Мучжчина не смог отвести взгляд, когда девушка впилась зубами в тёплый пирог. Её глаза расширились, а потом сузились. Когда языком она слизала крошки шоколада с губ, его тело наполнилось жаром. Билли прожевала кусочек, облизала губы и положила вилку на стол.

— На вкус, как пирог Нолы.

Мэйсон задержал вилку на полпути ко рту перед тем, как опустить руку на стол.

— Да, на счёт этого. Вся эта заморочка с отделением белка от желтка… За гранью моих возможностей, — свет от свечей покачивался позади неё, золотые отражения в форме слёз танцевали на стене. Щёки девушки покрылись румянцем. Она взяла вилку и отломила ещё кусочек. Всякий раз, когда девушка слизывала с вилки кусочек пирога, мужчина всё сильнее приближался к точке сгорания.

— Не могла бы ты не облизывать вилку? — сказал он чересчур грубым голосом.

Девушка уставилась на него и её глаза округлились.

— О… — она решила задать вопрос, смяла салфетку и заколебалась, закусив губу. — На свиданиях люди танцуют, — сказала Билли.

Он посмотрел на неё удивленно.

— Ты… танцуешь? — спросил Мэйсон.

— Я научилась танцевать польку, когда мне было семь, в смысле народный танец, и я выучила некоторые движения, пока была в Вирджинии.

Кровь хлынула на юг. Быстро. Ему понравился огонёк в её глазах. Даже очень.

— Я танцую танго. Могу сымпровизировать с твоими движениями, привезёнными из Вирджинии и… — запнулся мужчина и наклонился вперед, — я бы заплатил, чтобы увидеть, как ты двигаешься.

Они смотрели друг на друга через стол; смысл его предложения был понятен. Билли посмотрела на свои колени, и её дыхание сбилось. Она медленно подняла глаза, тут же встретив его взгляд, встала и направилась к нему с протянутой рукой. Её сладкий аромат жасмина одурманивал, окутывал его.

Мэйсон встал, притянул её к своей груди, и они стали покачиваться в танце под задушевную песню группы «Дэйв Мэтьюс бэнд» — «Врежься в меня». На каблуках она идеально доставала до его подбородка. Девушка обвила руками его талию и вздохнула.

Да.

Она всё сильнее прижималась к нему, грудь к груди, бедро к бедру.

— Что мы здесь делаем?

Он прижался губами к волосам девушки и услышал её мягкий вдох.

— Мы просто здесь, Билли. Просто здесь.

Вильгельмина откинула голову назад и облизала губы, когда посмотрела на его рот. Девушка продолжила двигаться к своей цели, и, прежде чем он понял, что произошло, она прижала свои сладкие-сладкие уста к его и поцеловала так, как Кристиана никто никогда не целовал. Как будто она умирала от голода, а он был единственной пищей, оставшейся на планете. Но в поцелуе также была застенчивость, сладость. Как будто Билли экспериментировала или училась целоваться. Её неуверенность, самосознание и страсть, передались ему, оставив мужчину без дыхания, с пульсирующим «хочу». Руки девушки обвились вокруг его шеи, притянув так близко, что между ними осталась лишь неуместная одежда. Она прижалась бёдрами к зоне его явного возбуждения. Мэйсон сильнее прижал свои губы к её, и Билли перехватила инициативу.

Она отстранилась и посмотрела на него своим тёмным, затуманенным взглядом.

— Я хочу тебя, — прошептала девушка, закусив свою припухшую нижнюю губу. — Я хочу, чтобы твой рот был на мне.

Он не мог дышать. Не мог сконцентрироваться ни на чём другом, кроме её слов и прекрасного лица.

— Ты понимаешь, что говоришь? Понимаешь, как это действует на меня?

— Скажи это ещё раз, — она потянулась вверх рукой и дёрнула платье. Завязка, что была шее, соскользнула по груди и упала к ногам.

Грудь Билли возвышалась из красного бюстгальтера без бретелек. Взгляд Мэйсона упал на краешек кружева того же цвета. Всё-таки на ней было бельё, которое он, ей-Богу, хотел сорвать с девичьего тела зубами.

Туфли. О, её туфли… кроваво-красные туфли окончательно его добили.

Он покачал головой, когда посмотрел на повязку со смайликами на её колене.

Мэйсон поднял девушку на руки и прижал к груди. Не сказав ни слова, он прошёл в свою спальню и положил её на кровать.

— Ты прекрасна, — его голос звучал, словно из другого часового пояса.

— Мне кажется, что ты выглядишь лучше без одежды.

— Правда?

— Да, — она улыбнулась, и растопила его сердце. Прямо здесь, прямо сейчас. Он хотел её. Всю её.

Мэйсон сбросил с себя всё, кроме боксеров, и лёг рядом с девушкой на кровать.

Сняв бюстгальтер с её разгоряченной кожи, покрыв девичьи плечи поцелуями, погрузившись в её кремовую ложбинку, перед тем как обвести языком вокруг соска, он наслаждался ею. Она выгнула спину. Её глубокий, низкий стон обжёг изнутри, и кровь мужчины закипела. Когда ртом он начал ласкать другую грудь, Билли простонала его имя. Он чуть не потерял контроль, но вернул его, потому что хотел вкусить её…