— Яд базлигаха, — ответил Повелитель Межуровнья, — одного из моих Приближенных.

— Кардинальный выход, а? — недобро нахмурился Лимбер, не считавший смерть от отравы для себя лично лучшим способом сохранения странных дочкиных секретов.

— Другие не подойдут, — отрезал Злат. — Я не знаю, насколько поможет этот, но яд демона-василиска, базлигаха, отданный добровольно в смеси с одним из вин черной ночи дает забавный эффект: он мешает читать в сознании того, кто испил напитка любому, будь то живое создание или Сила.

— Ты попросишь Приближенного? — в душе богини возродилась надежда.

— Не я, ты, дорогая моя, — мягко поправил Дракон Бездны, напоминая о неписаных, но оттого не менее строгих законах Межуровнья. — Я могу лишь приказывать, в твоей же власти просить. Будет ли дано согласие, обещать не могу.

— Хорошо, благодарю тебя, я попрошу, — признательно согласилась Элия, готовая ухватиться за любой шанс.

У Лимбера от этих предварительных договоренностей едва глаза на лоб не полезли. Уловив недобрый настрой отца, богиня попросила:

— Отец, клянусь, это действительно необходимо, я объясню тебе все, что смогу и что ты захочешь услышать, чуть позже, если смогу получить яд.

— А если нет? — скрестил на груди руки бог.

— Тогда нам лучше вообще не показывать носа из Межуровнья, — честно ответила принцесса.

— Экие страсти, — хмыкнул Лимбер, временно смиряясь с собственным непониманием происходящего. Для шутки дочь была слишком серьезна и взволнованна. Доверившись Богине Логики, Бог Политики временно отступил.

— Я накину на ваше величество туман невидимости, мой подданный не заметит и не учует гостя, — походя пообещал Злат и сделал небрежный взмах рукой. Потом приблизился к одному из окон в какое-то пепельно-серое пространство. Определить сразу что это: песок, воздух или какая-то иная субстанция неведомой плотности не представлялось возможным. Опершись на раму, Повелитель Межуровнья прищурился и прошипел, просвистел какую-то мелодию с рваным ритмом и прищелкиваниями. Ответ пришел незамедлительно. Им стал все нарастающий шорох. Такой, наверное, создавало бы массивное тело, скользящее по песку.

Шорох все нарастал, стал так громок, что едва не закладывало уши, из пепельно-серого провала показалась голова в чем-то схожая с драконьей, но более грубой лепки, с оскаленными клыками и мечущимся меж ними раздвоенным языком. Глаза цвета пепла увидели Повелителя в обличье бога. Контур демона поплыл, меняя очертания и вот в окно, ставшее дверью, вполз базлигах. Костистое лицо, нос с горбинкой, длинные волосы цвета золы, пепла и тлеющих углей, разделенные на два хвоста, перевитых черными жгутами, вполне мужской торс, прикрытый чем-то вроде широкой рубашки из шелка арадов с разрезами по бокам у бедер. Вот только вместо ног у Приближенного Дракона Бездны был толстый чешуйчатый хвост серо-зеленого отлива — сплошная река перекатывающихся мускулов. Он свернулся в клубок у ног Злата, кажется, исполняя традиционное приветствие владыке. Злат прошелестел нечто базлигаху, тот пружиной взметнулся от плит пола и повернул голову к богине.

Элия без страха или брезгливости глянула в серые, ничего не отражающие, лишенные ресниц глаза, прикрытые лишь прозрачным веком, блокирующим магию мгновенного окаменения. Приблизилась к демону и заговорила:

— Я обращаюсь с просьбой о толике яда, отданной добровольно, Приближенный.

— Ты готова заплатить? — демон не говорил, его вопрос прозвучал напрямую в сознании принцессы.

— Да, — в свою очередь четко и прямо согласилась богиня.

— Хорошо, шаер-каррад, я дам тебе яд, — решил базлигах и выдал инструкцию: — Поцелуй меня, но в глаза не смотри, я могу моргнуть, а каменной плоти мой яд не поможет.

В приглашении к поцелую не было ничего сексуального, никакой тяги мужчины к женщине, демон словно объяснял, как перелить воду из кувшина в бокал, и процесс этот для него никакого интереса не представлял. Чтобы яд сохранил или, напротив, обрел нужные свойства, он должен быть передан таким контактным способом. Именно поведение базлигаха натолкнуло Элию на догадку-объяснение.

Демон наклонился, в противном случае Богине Любви пришлось бы вставать на кресло, чтобы дотянуться до лица Приближенного или левитировать. Элия коснулась его сухих, теплых узких губ. В рот женщины скользнул раздвоенный язык, потом верхняя губа демона пришла в движение, клыки увеличились в длину и на них показались желтоватые маслянистые капли, раздвоенный язык слизнул яд, смешивая с собственной слюной, и передал из уст в уста принцессе. В этот миг сознания демона и богини соприкоснулись, и Элия уже совершенно точно осознала, как именно может заплатить василиску за дар. Теплая сила благословения коконом окутала Приближенного, деловитый шепот прозвучал в сознании дарителя:

— Этого желания хватит, чтобы покрыть самку, а потом ты будешь прежним.

— Если это случится, ты заплатила, — пришел мысленный отклик демона.

Его голова взметнулась вверх. Злат прошипел нечто, вероятно, трактуемое как разрешение удалиться, и базлигах метнулся к окну, назад в пепельно-серый мир, уже в скольжении принимая более привычную форму: громадный демон с пятью хвостами, мордой дракона, гребнем на спине и мощными лапами.

Повелитель Межуровнья словно заправский официант протянул Элии бокал с бледно-розовой, вопреки названию «темная ночь», жидкостью и велел:

— Сплюнь!

Элия послушно сцедила в бокал синюю струйку яда. Коктейль стал фиолетовым. Вероятно, как и должно, поскольку Злат одобрительно кивнул и протянул напиток Лимберу:

— Пейте, ваше величество.

— Ты в самом деле считаешь, дочка, что мне настолько нужна отрыжка демона? — подозрительно поболтав содержимое бокала, полюбопытствовал король.

То, что Элия целовалась с демоном, на него никакого особого впечатления не произвело. С какими только экзотическими кавалерами ему не доводилось ее видеть. Этот был, пожалуй, еще не самым экстравагантным. Самый стоял сейчас рядом и разглядывал монарха Лоуленда, как занимательный ребус. Ладно хоть слегка прикрывал вежливостью этот свой интерес.

— Твоя дочь заплатила за «отрыжку» благословением богини, — заметил Повелитель Межуровнья.

— У парня не стояло? — мимоходом посочувствовал король, никогда не испытывавший проблем с потенцией.

— На самок своей расы, — скрупулезно поправила Элия, — были проблемы с продолжением рода.

— С такой красоткой, — сочувствующий Лимбер припомнил облик полной демонической формы — самый благоприятный для зачатия потомства, а в большинстве случаев даже обязательный, — у меня бы тоже не трепыхнулось.

Принцесса начала неодобрительно сдвигать брови, король покосился на озабоченную дочь и одним махом осушил бокал. Ожидал неприятного вкуса, но вино с ядом оказалось вполне приятным напитком, так что даже поворчать, скрывая тревогу и раздражение, было не на что.

— Спасибо, папа, — выдохнула богиня.

— Действует? — скептически вопросил Лимбер, никаких перемен в себе, не считая отрыжки, не ощутивший.

Элия попробовала запустить аккуратный мысленный щуп в сознание короля, увязла в ватной неразберихе странных образов, похожей на ту, что бывает у бога при крайнем переутомлении, когда он пребывает на грани между сном и явью, и отпрянула назад.

— Да, замечательно! — огласила результат полевых испытаний заботливая дочь и признательно кивнула Злату за помощь.

— Вы можете говорить здесь, — разрешил Повелитель Межуровнья, великодушно оставляя свой любимый уютный уголок в распоряжение Элии, и проинформировал подругу мысленно:

— Шкатулка на столе у моего кресла, вернетесь назад через окно, пятое от края. Кстати, твои кладоискатели в логове некроманта нашли еще одну карту. Ваш Кэлберт — Всадник Стихий. Ждут тебя, чтобы закончить поиск в лабиринте. Когда поговоришь с отцом, позови на пару слов.

— Благодарю, — откликнулась богиня, но сказала она это пустому месту, Злата уже не было. В Межуровнье и без членов безумного семейства из Лоуленда хватало хлопот, самые главные из которых, разумеется, сваливались на плечи Дракона Бездны. В его задачу входило не только оглашать галереи резиденции грозным ревом и метать изумрудные молнии взглядов, но и реально решать проблемы своих демонов. А поскольку число этих самых демонов Межуровнья считалось неисчислимым, то и объем проблем был соответствующим.