— Да уж, насчет абсурдности желаний верно! — неподдельно содрогнулся герцог, впечатленный перспективой, нарисованной Элией. — Умеешь ты запугать, леди Ведьма!

— Что есть, то есть, — скромно согласилась принцесса, обсасывая ребрышко, после того, как прошлась по нему острыми зубками. — Но главное, что Эйран поделился своими запасами смолы, и мы можем отправляться на Шабир, остров Чимара, без опаски напороться на чары, которые не способны разглядеть.

На этой жизнеутверждающей ноте явился подавальщик, осваивавший профессию выжимальщика сока, и поставил перед принцессой большую кружку чего-то ярко-красного, благо хоть не пахнущего кровью. Аромат слегка напоминал смесь абрикоса и цитруса. Элия пригубила, облизнулась и с милейшей из улыбок попросила:

— Еще пару таких кружек, пожалуйста!

Парень расплылся в ответной дурацкой улыбке, закивал и, совершенно позабыв о необходимости обслуживать других клиентов, галопом унесся на кухню. Принцы и герцог понимающе переглянулись, довольные уже тем, что их не погнали давить сок всей компанией для достижения максимального результата за минимальный срок.

— Это все твое «правильно»? — подкинул мысленный вопрос леди Ведьме герцог, цитируя ответ богини о результатах визита к полосатому магу.

— Нет, но больше я тебе ничего не скажу, во избежание непредсказуемых последствий, — таинственно сообщила интриганка.

Бог Авантюр едва не взвыл от досады, но, припомнив «оптимистичную» информацию о смоле и половинке, подозрительно (почему-то молодого мужчину порой посещало некое смутное опасение, что в перспективе Элия собирается его женить, хочет он того или нет) переспросил:

— Что, последствий вроде тяги к поиску половинки?

— Еще хуже, герцог, — с подкупающей честностью ответила богиня, считая столкновение с дедушкой Леорандом и знание о способе его одоления опаснее всех встреч с половинками, даже если герцог так не считал.

В конце концов, чем, кроме осознания собственной судьбы, любви и счастья могла кончиться встреча с половинкой для бога? А дедушка Лео… да, счастья от этой встречи ждать точно не приходилось.

Коротко отчитавшись о результатах эскапады и благополучно обойдя вопрос того, где именно в ее процессе остались восемь трупов, принцесса целиком сосредоточилась на еде и заказанном соке. Она как раз успела закончить трапезу к намеченному для отправления на корабль сроку. Впечатленные тем, как орудуют Кэлберт со товарищи в драке, посетители «Бочки» поглядывали на компанию с любопытством, но задевать больше не решались. Зато пара особо любопытных гурманов заказала себе по кружке сока, храбро осушила до дна и, что еще более удивительно, осталась дегустацией довольна.

Когда боги собрались в порт, на Канвай спускались первые сумерки, хотя прохлады пока ждать не приходилось, дневной зной неохотно сдавал свои позиции. Зато на набережной у стоянки судов, где появилась группа, дул приятно освежающий ветер. Первым делом он попытался завладеть шляпой Кэлберта, тот привычно придержал поля. Джей по-хулигански ухмыльнулся, может, придумывал какую-нибудь каверзу с заклятьем липучки или обычным клеем.

Народу у причалов было довольно много, часть судов готовилась к отплытию с вечерним отливом, другие пришли проводить приятелей, или просто поглазеть и посплетничать. В любимую таверну — «Бочку» грозные пираты всем скопом заваливать не решались, выжидая пока схлынет гнев Фарна из-за очередной драки с летальным исходом. Сплетен среди моряков о дневной потасовке уже гуляло предостаточно. Белобрысый, щуплый на вид, спутник Кэлберта становился героем новой байки Канвая.

Прежде чем кто-то успел подойти и завести беседу с капитаном Кэлом, компания поднялась на борт. Одинокий вахтенный встретил капитана и его спутников, шепотом объявив:

— Шей-кхо еще не прибыл.

— Это точно, — хмыкнул Джей, косясь на шумливую набережную, в отличие от брата-морехода и герцога, любующихся океанскими просторами. — Вот он у сходней. Ну и шляпа у парня, своровать что ли на память?

Вахтенный аж поперхнулся от такого кощунства, чуть не проглотив ус. Зато теперь все увидели спокойно поднимающегося на борт корабела в шляпе, заставившей дрогнуть сердце Бога Воров. Широкополая настолько, что шшиисуц казался грибом на тонкой ножке, она полностью скрывала его лицо и половину фигуры в легком белом одеянии. Моряки, околачивающиеся на набережной, старательно делали вид, что не замечают явления драгоценного корабела, дабы не докучать ему своим вниманием. Драгоценный корабел, кажется, никаких видов не делал, он просто не замечал ничего и никого, кроме своих бесценных кораблей. Люди для него были не более чем придатками к великолепным судам.

Не здороваясь, поелику он вроде бы ни с кем не прощался, когда обещал явиться, Шей-кхо танцующей походкой прошел по палубе «Разящего» к левому борту. Скинул шляпу, следом за ней белую просторную хламиду и под конец набедренную повязку. Теперь было понятно, почему парень предпочитал работу в сумерках, нет, не от природной стыдливости. Кажется, это странное создание вообще не знало такого слова или уж точно не понимало его значения. Но кожа корабела, казавшаяся в тени веранды всего лишь светлой, в отдельных местах отливала сливочной белизной. На солнце субтропиков выставлять такую категорически не рекомендовалось.

По-прежнему не обращая внимания на имеющихся в наличии богов и вахтенного, Шей-кхо лег на палубу. Вольготно раскинулся на жестких досках, как на пуховой перине, и прикрыл глаза. Полежал, или это он спал, минут пять-семь, неспешно поднялся и двинулся к борту судна. Вот он перебрался через леер и пополз так, будто у него вместо тела была одна сплошная присоска, по внешней стороне борта корабля к заделанной пробоине. Ни малейшего усилия при этом на безмятежном лице корабела не отразилось. Он был так неспешен и спокоен, словно продолжал дремать на горизонтальной поверхности или совершал чинный променад по бульвару.

— Эй, Кэл, а глядеть на него можно или как? — умирающий от любопытства Джей пихнул в бок локтем владельца судна и нанимателя уникального мастера по совместительству.

— Можно, — тихо отозвался брат. — Он нас все равно не увидит и не заметит, весь там…

— Где? — не понял Элегор, первым подскакивая к борту и перегибаясь через него так, будто желал отправиться следом за шшиисуц. Нет, что желал — это понятно, но будто и в самом деле собирался.

Кэлберт неопределенно пожал плечами, не зная, как объяснить, где именно ТАМ пребывает дорогущий ремонтник, поскреб подбородок и все-таки выдал коротко:

— С кораблем, в корабле.

Четверо богов слаженно перегнулись через борт, наблюдая за священным ритуалом, в каковой превращали свою работу легендарные корабелы. Шей-кхо прилип к кораблю рядом с заделанной дырой. Причем был он уже не чистенький-беленький, а перемазанный морской солью да трухой от высохших водорослей, но на это шшиисуц, как и на свидетелей процесса, было глубоко наплевать. Правая рука корабела нежно оглаживала край законопаченной дыры, как опытный хирург пальпировал рану. А потом началось ОНО. Собственно даже не колдовство в истинном смысле этог слова, потому что никаких заклятий корабел не рисовал, не читал и не пел. Это был, как поняла Элия, некий аналог природной очень странной магии. Мастер гладил корабль, и заделанная пробоина на глазах удивленных богов с хрустом выталкивала лишнюю часть самодельной пробки, а остаток материала трансформировался в продолжение обшивки. По-сути дыра зарастала досками так, как рана покрывалась бы свежей, чистой кожей.

Раньше богиня считала, что проделать подобное можно лишь с живым объектом, но, если рассуждать логично, то для знаменитых корабелов корабли и были по-настоящему живыми. Под чуткими пальцами мастеров суда обретали жизнь в достаточной мере, чтобы исправить повреждения, а когда дуновение силы уходило, оставался не отремонтированный, а такой, каким был до поломки, цельный корабль. Мастер каким-то образом попросил судно вспомнить о том, каким оно было прежде, и вернуть себе цельность, «Разящий» откликнулся, как послушный пес, приносящий палку по команде «апорт».