‑ Но ведь произошло убийство! ‑ возразил Дэйма. ‑ Он может снова убить!

‑ Он — в руках Всевидящего, ‑ сказал третий жрец, доселе молчавший. ‑ А ты — в наших.

Дэйма сжал кулаки, его сердцебиение участилось от гнева.

‑ Мне нужно вести расследование!

‑ Им займутся другие, ‑ бесстрастно заявила жрица. ‑ Твоё начальство и семью уже извещают. Завтра ты снова сможешь вернуться к работе.

‑ Только если обретёшь более правильное виденье того, что важно, а что — нет, ‑ добавил третий жрец. ‑ Если ты примешь свой истинный долг.

Дэйма обернулся, обнаружив у себя за спиной ещё жрецов. Он был в западне. Он посмотрел мимо них, на своих арурими.

‑ Один из вас пусть пойдёт в «Базальтовое Стекло», когда вас отсюда выпустят, ‑ приказал он. ‑ Расскажете о случившемся Кислуну Уордэру и Трисане Чэндлер.

Его сержант кивнула. Дэйма повернулся лицом к жрецам.

‑ Если он снова убьёт этой ночью, то это будет на вашей совести, ‑ отрезал он.

‑ Если он снова убьёт этой ночью, то будет отвечать перед Всевидящим, ‑ парировала жрица, ‑ как и мы будет отвечать, если не наставим тебя на путь истинный.

Вымотавшись за день и из-за траты сил, Кис проспал всю ночь. Его сны были полны молний.

Проснувшись, он узрел открытые ставни, лучи рассветного солнца и три знакомых лица. Нет, четыре: Яли придерживала сбоку молчавшую Глаки. Малышка сосала большой палец, не отрывая от Киса огромных карих глаз. На женщинах всё ещё была одежда и макияж с прошедшей ночи. Кис вздрогнул, начала вставать с кровати, но вовремя вспомнил, что совершенно раздет. Он прижал одеяло к груди.

‑ Призрак забрал ещё одну, ‑ сказала Занта, прислонившись к стене и зевая. ‑ Её нашли мёртвой в каком-то храме Четвёртого Округа. Ходят слухи, что ты намагичил что-то для арурим, так они её и нашли.

‑ Я хотел сделать что-нибудь, чтобы помочь им найти убийцу, ‑ прорычал Кис. ‑ Они его нашли?

Три яскедаси покачали головами.

‑ Ты никогда не говорил, что ты — маг, ‑ сказала Поппи обвиняющим тоном, будто она думала, что Кис нарочно держал это втайне.

‑ Я не знал, ‑ парировал Кис.

‑ Как ты мог не знать, что ты — маг? ‑ потребовала Поппи. ‑ Или ты просто никудышный маг?

‑ Как ты могла не знать, что Аранья платит Лисис в два раза больше, чем тебе, чтобы ты играла Лорэл Лиф[14] в «Созидании Сада»? ‑ осведомилась Яли. ‑ Может, ты просто плохая актриса.

Поппи бросила на неё гневный взгляд:

‑ Неправда. Это Лисис не умеет играть.

Яли пожала плечами:

‑ Аранья так не думает.

‑ Выносите горшки! ‑ донёсся снаружи мужской крик. ‑ Выносите горшки!

Кис выглянул в находившееся рядом с его кроватью окно. Внизу, во дворе, стоял собиравший содержимое ночных горшков прасмун, ожидая, пока квартиранты Фэрузы опустошат свои горшки в бочонок на его тележке.

‑ Он рано, ‑ сказала Занта, бросившись к двери.

‑ Он поздно, ‑ возразила Поппи. Никто в Капике не хотел оставлять в комнате полный ночной горшок на день — из-за жары запах становился просто невыносимым.

Яли усадила Глаки у двери и нагнулась, чтобы вытащить ночной горшок Киса из-под кровати.

‑ Яли, я и сам могу, ‑ начал возражать Кис, оглядываясь в поисках своих штанов.

‑ Но я-то уже проснулась и встала, ‑ Яли остановилась у порога его комнаты, с любопытством глядя на него. ‑ Ты в порядке? Фэруза говорит, ты вчера вечером еле поднялся по лестнице.

‑ Я просто был усталым, ‑ ответил Кис. ‑ Эта магия меня выматывает. Мы сильно её нагрузили вчера уже только созданием шара — о том, чтобы сделать его содержимое видимым, и речи не шло. И мне удалось его сделать, хотя как — я не знаю, но потом я не смог его прояснить, чтобы увидеть убийцу, ‑ он потёр лицо, затем улыбнулся Яли. ‑ Хорошо отработала прошлой ночью?

‑ Достаточно, ‑ ответила Яли. ‑ Я…

‑ Последний забор горшков! ‑ крикнул снизу прасмун.

‑ Мне лучше пойти, ‑ сказала Яли, ‑ пока он не ушёл.

‑ Увидимся после обеда, ‑ пообещал Кис.

‑ Если эта твоя наставница-эксплуататорша выжмет тебя до состояния разваренной лапши, ‑ сухо бросила Яли.

Она побежала за своим собственным ночным горшком, Глаки последовала за ней.

Кис оделся.

‑ Не думаю, что она сможет выжать то, чего нет, ‑ пробормотал он.

Кис чувствовал силу у себя внутри, но не мог описать её лучше, чем «болтающейся», прямо как упомянутая Яли лапша. В его голове было слышно лёгкое гудение, которое он начал ассоциировать со своей магией, но оно было слабее, чем было днём раньше.

Он побрился, съел булку на завтрак и направился к «Базальту» ‑ и всё это время пытался снова поймать то чувство, которое пронзило его в миг, когда Дэйма отвлёк его — миг, когда у него получился шар. Ощущение было такое, будто усилие по выдуванию магии по трубке в толщу стекла оторвалось от той сущности, с которой он боролся. Было ли дело в том, чтобы не думать о магии? Или не думать о ремесле? Он не был уверен, а уверенность ему была нужна. Он не хотел, чтобы погибли ещё яскедаси.

Когда он добрался до «Базальтового Стекла», сама лавка всё ещё была закрыта. А́нтону откроет её только через час. Кис решил не беспокоить родственников. Он направился прямо в мастерскую. Завернув за угол и войдя во двор, он увидел прислонившуюся к стене сержанта арурим. Она командовала арестовавшим его отрядом.

Кис встал как вкопанный.

‑ Что бы это ни было, я этого не делал, ‑ выпалил он, гадая, следует ли ему позвать А́нтону.

Он достаточно наслушался от яскедаси о тех, кто пропадал в аруримати, и возвращался в таком избитом состоянии, что мать родная не узнала бы.

«Хватит глупить», ‑ сказал он себе, когда сержант выпрямилась. «Если тебя арестовывают, то почему она одна?»

‑ Ваш стеклянный шар прояснился на рассвете, ‑ сказала сержант. ‑ Его-то вы сделали, я права?

Кис ругнулся про себя и ощутил, что краснеет. Он всегда чувствовал себя идиотом, когда краснел.

‑ Да, ‑ пробормотал он.

Кис поднял взгляд на сержанта:

‑ Убийца…? ‑ спросил он, но она покачала головой.

‑ Яскедасу, в храме Нгохи. Умерла недавно, насколько сумел выяснить Даской Номасдина. Он попросил меня сказать вам, что сегодня вы его не увидите, ‑ продолжила сержант.

На миг её лицо приняло странное выражение. Она потёрла нос и объяснила:

‑ Он… э… ему был дарована возможность очиститься и вновь посвятить себя чистоте города.

Кис заморгал:

‑ А что это значит, конкретно?

‑ Его забрало жречество Всевидящего, чтобы он молился и постился в течение одного дня и одной ночи, ‑ объяснила сержант. ‑ Он стал немного невнимательно относиться к пятнанию города смертью. Его уже предупреждали.

‑ Знаешь, вы бы ловили преступников гораздо быстрее, если бы приняли смерть как часть жизни, ‑ указал Кис.

‑ А что же наши души? ‑ поинтересовалась сержант. ‑ Лично я не хочу возвращаться в следующую жизнь как одна из Пятого Класса, или того хуже — прасмун. Мне и в Четвёртом-то Классе несладко приходится.

Она кивнула Кису:

‑ Доброго дня, Корис Уордэр, ‑ и пошла прочь со двора.

Когда часом позже явилась Трис, Кис доделывал работу, которую обещал А́нтону. Видя, что к магии он не готов, девушка вытащила из перевязи гребень с крупными зубцами и начала причёсывать Медвежонка. Пока она сражалась с особо упрямым колтуном, Кис рассказал ей про мёртвую яскедасу, и про Дэйму.

Трис уставилась на него, раскрыв рот.

‑ Ну и народец, ‑ сказала она наконец. ‑ Мне их ввек не понять. Ему следует пытаться найти того, кто убил бедняжку, а не торчать в храме.

‑ Тариоссцы смотрят на это иначе, ‑ ответил Кис, и вздохнул. ‑ Для них самое важное — распространение порчи. Интересно, а беспокоились ли бы они так сильно о том, что Дэйма погряз в смерти, если бы жертвы принадлежали к их драгоценной Ассамблее.