Большой камень на весу придал мне бодрости — если он устоял, подумал я, то мне сам Бог велел. Я присел возле него на обочине тропинки и стал ждать Джима. Я почему-то был уверен, что он придет за мной — хотя бы, чтобы раздавить меня окончательно.

В самом деле, через минут двадцать Джим появился на тропинке и подошел ко мне. Теперь он выглядел гораздо более спокойным, чем раньше, и даже слегка улыбался. Он присел со мной рядом, вытянул ноги, перегораживая тропу, и сказал:

— Пора заканчивать, не так ли? Ну как, ты все еще хочешь доложить обо мне в ФБР? Давай, действуй. Они таким козлам не верят, но, может, тебе повезет. А вообще-то, мой тебе совет — сматывайся поскорее и забудь про всю эту историю. И про «Твенти ферст бэнк», и про меня, и про Инес. Ничего этого не было, понимаешь?

— Постой, — сказал я, — а деньги? А полтора миллиона, которые ты украл? Ты что — поделился с ФБР? А лейтенант Санчес тоже в доле? Нет, я, может быть, и козел, но не такой болван, как ты думаешь. Я никуда не уеду. Я расскажу все, что знаю про тебя и твоих друзей, своему адвокату, а он это дело так не оставит. Пусть суд разбирается, кто виноват — я или ты. Я-то знаю, что я невиновен.

— Да ты не только козел, ты еще и зануда, — ответил Джим. — В чем, по-твоему, суд будет разбираться? Во взломе банковских компьютеров? В краже денег? — Я кивнул. — Но ничего этого не было, понял? Я уже второй раз тебе это говорю, а ты все никак не сообразишь.

— Как это не было, — сказал я, — что за чушь ты несешь? Полиция и ФБР из меня душу вытрясали, они снова землю роют прямо сейчас — и этого всего не было, что ли?

— Нет, это было, — согласился Джим. — А вот кражи денег из банка не было. Если ты и вправду не болван, подумай, откуда ты знаешь про эту кражу. От Чена и Фаррела, верно? А теперь прикинь, что бы с тобой было, если бы они на самом деле тебя подозревали. Во-первых, ты бы уже сидел в предварительном заключении, и даже если бы судья выпустил тебя под залог, они бы тебя сначала арестовали по всей форме. И обыск твоей квартиры проходил бы совсем не так, потому что для него тоже нужен ордер, подписанный судьей. Таков закон, понимаешь, козлик? Ну ты, ладно — ты русский, у вас там законов нет. Но куда тот самый твой адвокат смотрел — не понимаю.

Я припомнил, что Стьюарт действительно бубнил мне что-то про необычное поведение ФБР-овцев, когда мы ехали из Федерального дома на Десятую улицу. Неужели Джим на этот раз говорит правду?

— А что же было на самом деле? — жалобно спросил я. — Кто украл деньги?

— Ох, какой ты непонятливый, — вздохнул Джим. — Не стоило бы мне с тобой вообще разговаривать, но так и быть, объясню по буквам. Деньги как были в банке, так и остались. Ты их не крал, Инес их не крала, и я их не крал. Но твой компьютер в ту ночь действительно попытался взломать защиту компьютера в банке. Но не взломал, а только след оставил. Банк первым делом сообщил об этом ФБР, а Чен и Фаррел попросили банк связаться с лейтенантом Санчесом и упомянуть о полутора миллионах. Маленькая услуга, только и всего. А если через два дня выяснится, что банк ошибся, и на самом деле ничего не пропало, так что с банка взять? Попытка взлома ведь была, так что лучше преувеличить опасность, чем недоглядеть, правильно?

Голова у меня пошла кругом от таких открытий и мне показалось, что даже Большой камень на весу чуть-чуть покачнулся. Я снова спросил:

— Значит, все это было согласовано с ФБР? А как же Инес? — Я был настолько сбит с толка, что назвал Инку ее семейным именем. — Ведь она была на моем компьютере. Выходит, это она пыталась взломать банковскую защиту?

— Неужели ты думаешь, — сказал Джим, — что я позволил бы своей жене вступить в конфликт с законом? Инес ничего не сделала. Она думает, что эти мифические деньги украдены с ее помощью, но на самом деле она даже не пыталась ничего взломать. Она просто заставила твой компьютер выполнить несколько безобидных команд, вот и все. Кстати, на всякий случай они записались в памяти твоего компьютера, а теперь переписаны в моем компьютере. Она просто прогулялась ночью по улице и натерпелась страху, — голос Джима снова стал жестким, — и, даст Бог, навсегда это запомнит.

— А кто же тогда пытался взломать банковский компьютер? — уже совсем ничего не понимая, спросил я.

— Ты, Лио, — Джим в первый раз назвал меня по имени. — вернее, твой компьютер. Ты, конечно, программист дрянной, но даже ты, наверное, знаешь, что один компьютер может притвориться другим. — Еще бы мне не знать, подумал я, как раз этого я и хотел от Зиновия. — Чего ты, может быть, не знаешь, так это то, что при этом необязательно самому сидеть за компьютером. Достаточно написать такую программу, которая включится в определенное время, по таймеру, и сделает все, что нужно и когда нужно — хоть в два тридцать в ночь со вторника на среду. Теперь дошло?

Теперь-таки до меня, наконец, дошло, да так, что я вскочил на ноги. Итак, это Джим имитировал взлом банковского компьютера от моего имени с помощи программы, которая сама включилась в намеченное время. Время и обстоятельства Джим выбрал так, чтобы хорошенько припугнуть свою непутевую жену. Сделано это было с ведома ФБР, а лейтенант Санчес ни о чем не знал. Банк подыграл ФБР, хотя на самом деле полтора миллиона никто и пальцем не тронул. Последовательность событий стала мне понятна. Но, ради всего святого, почему эти события вообще происходили? Причем здесь я?!

Видимо, последний вопрос я задал вслух, потому что Джим тоже встал и, глядя на меня сверху вниз, сказал:

— По-хорошему, мне бы надо сейчас с тобой распрощаться и уйти, а ты тут мучайся и недоумевай, причем здесь ты, пока не сойдешь с ума. Я вижу, тебе уже недолго осталось. Но я не хочу брать греха на душу — ты-то не знаешь, что такое грех, — и еще не хочу, чтобы ты болтался по Тусону и расспрашивал кого не надо. Я хочу, чтобы духу твоего здесь не было, и как можно скорее. Поэтому я тебе расскажу — причем здесь ты.

И Джим начал рассказывать — ему явно хотелось показать, какой он умный и какой я дурак. Все началось около года тому назад, еще до моего приезда в Тусон, и не в Тусоне, а в штате Нью-Джерси. Владельцу компании, предоставлявшей доступ к Интернету и различные услуги на Интернете, позвонил некто, и на ломаном английском языке представился Александром Иванцовым. Он сказал, что звонит из русского города Днепропетровска и его хобби — хакерство, то есть взлом защиты компьютеров. Он сам, в основном, специализируется на кражах номеров кредитных карточек и другой информации о тех, кто пользуется Интернетом. По его словам, он перекачал с сайта нью-джерсийской компании уже около двадцати тысяч номеров и теперь предлагает сделку — компания платит ему отступные, а он за это обещает не проводить с этими номерами никаких махинаций. В противном случае он немедленно выкладывает в Интернете все номера карточек и фамилии их владельцев, объяснив, откуда он их похитил. Утрата клиентов обойдется компании куда дороже, чем скромная шестизначная сумма, которую он просит.

— Погоди, Джим, — автоматически перебил его я, — Днепропетровск — не русский город, это на Украине.

— Да? — удивился Джим. — Ну, это вам, русским, лучше знать. Но все разговоры велись по-русски, это я точно знаю. А если тебе неинтересно, я могу и помолчать…

— Нет-нет, — быстро сказал я, — давай дальше.

— А ты не перебивай, — огрызнулся Джим, — тоже мне — специалист.

Джим успокоился и продолжал говорить. Бизнесмен из Нью-Джерси предложил Иванцову представить ему доказательства его слов — они были представлены — и обещал подумать. Затем он связался с ФБР. ФБР попросило его продолжать переговоры и узнать об Иванцове как можно больше. Бизнесмен так и сделал, благо Иванцов звонил ему опять-таки через Интернет и притом бесплатно. Через несколько недель они стали почти друзьями, и Иванцов, в подтверждение своей высокой квалификации хакера, рассказал, как он обобрал еще несколько компаний в Сан-Диего в Калифорнии, причем не один, а со своим напарником Виталием Горошковым. Иванцов сказал, что оба они молоды — около двадцати, — и не стали бы заниматься хакерством, если бы не полное отсутствие перспектив в Днепропетровске, да и вообще в России. «На Украине» — чуть снова не поправил я Джима, но вовремя прикусил язык. Какая разница — в России перспектив тоже не было.