«Подготовка к этой мировой войне была неудовлетворительна, но тут Николай Николаевич решительно был ни при чем, в особенности же — в недостатке огнестрельных припасов войска винили не его, а военное министерство и вообще тыловое начальство» [Брусилов, 2, с.178–179].

Вообще все страны изначально не намного лучше России подготовились к войне в снарядном отношении. Если в России на каждое орудие имелось 1000–1200 снарядов, то во Франции 1300–1500, в Германии — до 1500 [14, с.174]. Но в других странах довольно быстро приступили к массовому производству снарядов и быстро ликвидировали снарядный голод.

«Уже весной 1915 года верховное командование освобождалось окончательно от всякой заботы об артиллерийском снабжении» [Фалькенгайн, 16, с.51].

Поэтому у Горлицы «германцы имели возможность в течении нескольких часов артиллерийской подготовки выпустить до 700 выстрелов из каждого легкого и до 250 выстрелов из каждого тяжелого орудия» [6, с.404].

Россия заготовила для войны 7005 тыс. снарядов, и в основном израсходовала их в ожесточенных сражениях 1914—начала 1915 гг. Для восполнения расхода в течении 5 месяцев 1914 г. было произведено всего 656 тыс. снарядов. Поэтому во время отступления из Галиции «граду снарядов германского барабанного огня мы могли противопоставить в среднем только 5–10 выстрелов на легкую пушку в день» [3, с.306]. «Дневной расход в 3‑й армии был установлен для гаубичной батареи в 10 выстрелов, т. е. по 1 2/3 выстрелов на гаубицу» [6, с.404].

В 1915 году Россия произвела 11238 тыс. и получила из за границы 1317 тыс. артвыстрелов, и «зимою 1915–16 гг. снарядный кризис начал проходить» [3, с.218] и «…артиллерийские снаряды, по преимуществу легкой артиллерии, стали также отпускаться в большом количестве» [Брусилов, 2, с.198]. И хотя за всю войну русская армия получила 65 млн. (включая 15 млн. импортных) снарядов, а германская 306 млн., снарядного голода более не было.

После войны причины снарядного голода были тщательно изучены в военных академиях РККА, виновные названы. Это естественно царское правительство. Советская власть на те же грабли наступить была не должна. Тем более что необходимость обильного обеспечения снарядами понята на самом верху советской иерархии. Вот как рассуждал товарищ Сталин на Совещании начальствующего состава по сбору опыта боевых действий против Финляндии.

«… Если мало боеприпасов расходовали, то много людей расходовали. Тут надо выбирать одно — либо людей надо пожалеть, но тогда не жалеть снарядов, патронов, либо жалеть патроны и снаряды, тогда людей будете расходовать. Что лучше?…

Если бы наша артиллерия стреляла только по целям, до сих пор бы воевали. Артиллерия выиграла, что она в один день 230 тыс. снарядов положила. Ругали их за это, а я ругал в свою очередь, почему не 400 тыс, а 230… Никогда снарядов в современной войне нельзя жалеть и патронов нельзя жалеть. Если будем жалеть — это преступление. Если не будем жалеть снарядов и патронов, тогда мы людей сохраним и выиграем войну в 5 раз раньше…

И поэтому разговоры, что нужно стрелять по цели, а не по площадям, жалеть снаряды, это несусветная глупость, которая может загубить дело. Если нужно в день дать 400–500 снарядов, чтобы разбить тыл противника, передовой край противника разбить, чтобы он не был спокоен, чтобы он не мог спать, нужно не жалеть снарядов и патронов… Больше снарядов, больше патронов давать, меньше людей будет потеряно. Будете жалеть патроны и снаряды — будет больше потерь. Надо выбирать. Давать больше снарядов и патронов, жалеть свою армию, сохранять силы, давать минимум убитых, или жалеть бомбы, снаряды.

…Жалеть своих людей. Если жалеть бомбы и снаряды — не жалеть людей, меньше людей будет. Если хотите, чтобы у нас война была с малой кровью, не жалейте мин» [8].

Словно шаманское заклинание, многократно повторяемый лозунг «не жалеть снарядов (мин, бомб, патронов), жалеть людей» характеризует вождя как великого гуманиста всех времен и народов, особенно в контрасте с рассуждениями царских генералов. Скажем, А. Н. Куропаткин требовал «чтобы артиллеристы привыкли беречь каждый выстрел» [10, с.270], а А. А. Брусилов в ответ на записку членов государственной Думы, предлагающих: «… заменить энергию, заключающуюся в человеческой крови, силою свинца, стали и взрывчатых веществ», ответил: «Наименее понятным считаю пункт, в котором выражено пожелание бережливого расходования человеческого материала в боях, при терпеливом ожидании дальнейшего увеличения наших технических средств для нанесения врагу окончательного удара. Устроить наступление без потерь можно только на маневрах…» [3, с.139].

Итак, Красная Армия получила наказ воевать силою свинца, стали и взрывчатых веществ и малой кровью. Наращивание производства боеприпасов началось еще загодя, в мирное время.

В 1936 г. было произведено 1577 тыс. снарядов и мин (1095 тыс. малого, 482 тыс. среднего и крупного калибра и 0 мин).

В 1937 г. 4917 тыс. (3091, 1798 и 28 тыс. соответственно).

В 1938 г. 13037 тыс. (7226, 5209 и 602 тыс. соответственно).

В 1939 г. 13482 тыс. (5208, 6034 и 2240 тыс. соответственно) [9, т.2, с.191].

Как мы видим, в мирное время производство снарядов и мин всего за три года возросло в 8 с лишним раз. Вспомним что получение в 1915 г. 12 тыс. снарядов покончило со снарядным кризисом русской армии. На 1941 год была принята грандиозная для мирного времени программа производства боеприпасов артиллерии.