«Сколько можно противотанковой пушке разгромить танков? Трудно здесь ввести норму. Я беру одинаковые нормы и для наступающего и для обороняющегося, поскольку мне придется и наступать. Например, у Эймансбергера расчет, что одна противотанковая пушка, прежде чем ей умереть, должна вывести из строя 3 танка. Наши артиллерийские нормы (КОП танков) определяют так, что все же прямое попадание пушки при 5 выстрелах надо дать. Расчет академический (Академии Генштаба): что примерно противотанковая пушка может вывести 2–2,5 танка из строя до конца своей жизни. Я беру расчеты по Эймансбергеру потому, что они были основой для расчета противотанкового огня для немецкой тактики. Исторические примеры из испанской войны показывают, когда одна противотанковая пушка выводила 5–6—8 танков из строя. (С места): Были случаи и 10» [Смирнов, 4, с.305].

Кроме того, 45‑мм пушками были вооружены 7486 танков Т-26, 1688 БТ‑5 и 5267 БТ‑7, что дает еще свыше 14 тыс. стволов, большая часть которых находилась в приграничных округах. И хотя танки Т-26 тихоходные, а БТ имели ненадежные моторы и трансмиссию, для обороны их использовать можно было вполне. Противопульная броня этих танков пробивалась всеми немецкими пушками, но и немецкая броня, если верить табличным данным, была по зубам для «сорокапяток». Как проходила огневая подготовка в Красной Армии, если танкисты должны были пуще глаза беречь ограниченный моторесурс? Вот что по этому поводу говорит начальник Главного автобронетанкового управления, генерал–лейтенант танковых войск Я. Н. Федоренко.

«Стрельбы закончили только с места, никто в этом году не стрелял взводом, ротой. Таким образом, огневая подготовка осталась в этом году недоработанной. Проверка частей инспекцией округов и распоряжением Народного комиссара обороны показала, что большинство дивизий и бригад дали по огневой подготовке отличные и хорошие результаты. Но наряду с этим 20 процентов соединений и частей показали плохую стрелковую подготовку. Таким образом, в стрелковой подготовке получилось резкое колебание» [Федоренко, 4, с.41].

Если армия готовится к наступлению, то танкисты должны осваивать стрельбу с ходу, или с коротких остановок. Но как мы видим, с ходу советские танкисты стрелять не умеют и не учатся, а вот стрельбу с места подавляющее большинство освоило. Но ведь для обороны это именно то, что надо. Выдвигай многочисленные Т-26 и БТ на танкоопасные направления, окапывай, маскируй, и лупи по наступающим немцам. 80 процентов наводчиков стреляют с места на хорошо и отлично. И вопреки всему этому, немецкие танки легко прорывались сквозь такую толщу артиллерии и танков и единственным противотанковым средством оказались бутылки с зажигательной смесью, от которых своих гибло больше чем врагов. Так в чем же причина?

«До февраля 1942 г. реальная бронебойность советских 45‑мм танковой и батальонной пушек не соответствовала табличным значениям. В этом отношении она даже проигрывала немецкой 37‑мм танковой и противотанковой пушкам из–за крайне низкого качества бронебойных снарядов» [3].

Таким образом, почти вся танковая и противотанковая артиллерия вдруг оказалась бессильна против немецких танков. Выяснилось это только во время войны. Почему это не было известно перед войной? Ведь проводили же испытания, по которым и определяли табличные значения бронепробиваемости. Или не проводили? Или снаряды на испытаниях отличались от тех, что отправляли в войска?

Да что там 45‑мм, если не знали даже реальной бронепробиваемости 76‑мм снарядов. Вот какая полемика возникла между генерал–инспектором автобронетанковых войск Б. Г. Вершининым и командующим Западным ОВО, а в прошлом начальником Автобронетанкового управления генералом Д. Г. Павловым.

«Вершинин: Первое возражение, которое я имею, это то, что сопоставляя мощь орудий артиллерии с танками, т. Павлов заявил, что благодаря наличию танков необходимость в артиллерии уменьшается и что против тяжелого танка пушка ничто.

Павлов: 3‑х дюймовая.

В: хотя бы и трехдюймовая, безразлично. Теперь 3‑х дюймовая противотанковая пушка с бронебойным снарядом может и пробить броню, я лично не уверен т. к. не испытал.

П: Попробовать надо.

В: Я согласен» [4, с.289].

Так что, по крайней мере, до декабря 1940 г. никто не пробовал бронепробиваемость 3-дюймовых бронебойных снарядов. Успели потом попробовать или нет, я не знаю. Но вот как бригадный комиссар Николай Попель — замполит 8‑го мехкорпуса Юго — Западного фронта, сражается на Т-34 с немецкими танками.

«В перекрестье ловлю одну из вражеских машин и не выпускаю ее. Команда Волкова и грохот выстрелов сливаются воедино. Коровкин, не ожидая приказа, загоняет новый снаряд. Немецкие машины остановились. Мы бьем опять и опять. Но явственно, совершенно явственно я вижу, как наш снаряд чиркнул но лобовому щиту, подобно спичке об отсыревший коробок, высек искру, и только. Значит, и наши пушки бессильны против лобовой брони. — Бить по бортам, двигателю, корме! — кричу я в микрофон и слышу в наушники, как Волков дублирует меня» [Попель, 5, с.85].

А вот современный комментарий к этому тексту.

«Очень маловероятно, что бронебойный снаряд 76‑мм пушки Т-34 не смог пробить лобовую броню Рz. III или Pz. IV (от 30 до 50 мм). Конечно, на войне всякое бывает — но, возможно, бригадный комиссар наблюдал рикошет чужого снаряда или даже винтовочной пули» [5, с.85].

Одним словом, бригадный комиссар такой дебил, что пулю от снаряда не отличает, причем не один раз, а многократно. Некоторые объясняли этот эпизод рикошетом, якобы снаряд попадал в лобовую броню немецкого танка под острым углом. Ну, во–первых, у немецких танков броня была прямая, не имела рациональных углов наклона, как броня Т-34. Во–вторых, если немецкий танк стоял под углом к танку Попеля, то попасть «опять и опять» в лобовой лист было невероятно даже нарочно. Значит действительно, вопреки таблицам не пробивал 76‑мм снаряд немецкой брони. Что тогда говорить о 45‑мм.

Вот что по этому поводу пишет А. Широкорад:

«В некоторых официальных источниках, например в «Таблицах стрельбы», бронепробиваемость рассчитывалась теоретически по формуле Жакоба де Марра и другим. Причем в нашей армии данные по бронепробиваемости постоянно завышались по указанию начальства — автор обнаружил это в архивах для различных противотанковых пушек от 45‑мм пушки обр. 1932 г. до 85‑мм Д-48» [7, с.7].