– Как мы можем надеть разные перчатки на одну и ту же руку?

– Наденьте на разные, – ответил благоразумный Одиссей.

Это произвело впечатление, Василий задумался, но только на несколько секунд, потом… Потом забрал обе боксерские перчатки себе.

– Извиняюсь, как говорится, и перед тобой, прости не узнал еще, кто ты такой, и перед добродушной в отношении меня публикой, что у нее отняли перчатку, брошенную мной для ее домашней коллекции. Для домашнего Культа, так сказать, моей Личности. Спасибо.

– Пожалуйста! – ответила со своего места Кали, и добавила: – Изменщик коварный.

Василий пожал плечами, и пробурчал, чтобы она не слышала:

– Не совсем понимаю ваши благородные претензии.

Далее, бьются.

– Охотно поясню, – встрял Одиссей, – он, – Оди толкнул плечом Нази, – просто на-просто знал, что мало дали тогда.

– А-а, – протянула Агафья, – вы договорились между собой. Ладно, я буду в оппе. В оппозиции, в смысле.

– Бесполезно, – сказал главный судья, а Оди только махнул рукой, мол:

– По барабану.

Между тем, в зале Коллонтай готовилась ко второй попытке, несмотря на то, что говорила после удушающего то хрипло, то шепотом.

– Что? – переспросила ЩеКа. – Ты вообще зачем это делаешь?

– Подраться хочется, – сказал ее бойфренд Дэн. А Ко добавил:

– Ты записалась на бой?

– Я? – прохрипела Кали.

– Ну, а кто же.

– Ну-у, я думаю тебе лучше спрашивать о чем-нибудь свою Щепку, – и она дала легкий подзатыльник подруге. Та хотела сказать так это в шутку:

– Убью, тварь, – но передумала и улыбнулась.

– Почему ты улыбаешься?

– Хочу увидеть, что будет, когда за меня заступится мой Колчак. – И добавила: – Ты записался, май диэ чайлд?

Далее, кто выходит на ринг, Колчак и Деникин, или кто-то еще со стороны Зеленых, например, сам судья Нази?

И вот Колчак вышел. Пришлось драться без перчаток, а Дзю До, как назло, абсолютно не шло в голову. Так бывает, вы очень любите шампанское Брют, а вот именно сегодня оно не идет. Только лезет. А это не та роль для шампанского. Так можно докатиться и до Кока-колы. И после двух прямых в голову, Ко понял:

– Надо выставить вместо себя своего коня, – хотя и берег этот вариант до более серьезного случая. Но и кони должны гулять, а тем более тренироваться.

И после окончания второго раунда решился, только спросил:

– Это еще не конец? – За судейским столом засмеялись, а секундант только спросила:

– Ты почему их спрашиваешь? – Меня всегда зови.

– Ты кто? Секундант? Я не заказывал, у меня есть своя. Здесь нет своих да наших – выкидывают по жребию, – пошутила Сонька Золотая Ручка. Ко поверил, так как не хотел замешивать в это тесто свою любимую АН – Щепку. Она ведь такая фраерная, от слова фрей – свобода творчества.

А Вильям Фрей – секундант Васьки предупредил его, что:

– Надо ждать неприятностей в третьем раунде.

– Каких? – спросил Василий Иванович, и по своему обыкновению добавил с самым серьезным видом: – Кусаться будет?

– Скорее всего: лягаться?

– Ля – что? – переспросил Василий, но прозвучал голос Агафьи из судейской коллегии:

– Кончайте политсовет, третий раунд!

– Вот точно вам говорю, – сказал Василий, – что скоро она переменит стол судейской коллегии по боксу и дзюдо на стол президиума в Своем Колхозе.

– Что ты сказал? – рявкнула, правда негромко от удивления Агафья, бывшая жена Махно. И добавила: – Если да, то только в Высшем Политсовете.

И Василий пошел к центру ринга, но все-таки обернулся – ох, зря, зря, зря.

– Ты чего? – спросил Вилли – хотя, скорее всего это не одно и то же имя с Вильямом Фреем, но… но слово – не пуля, вылетевшая из Кольта 45 калибра:

– Вылетит – поймать можно. – И Василий Иванович вытянул вперед руку, схватил перчаткой слово, и бросил его назад Вилли, сказав:

– Держать надо, чего ты его выпускаешь?

И секундант понял, что Василий решил:

– Слово отразилось от мощного лба Вильяма Фрея, ударилось о лоб приближающего Ко, и могло отлететь к Фрею, а могло и нет, поэтому Василий его поймал для верности, и бросил сам назад.

– Это чтобы не сглазить, – сказал Василий. Но поздно, поздно, ибо Ко послал вперед своего Коня Кинга. Удар – гол.

– Гол? – спросил Амер-Нази, и поправился: – В том смысле, что нокаут?

– Это была великолепная Семерка, – сказал Одиссей, – но не Девятка, а значит, может быть и нокдаун, давайте посмотрим дальше.

– Если удар копытом в лоб он называет Семеркой, то какова же будет Девятка, – только подумал, но не стал говорить секундант Василия Фрей.

Лева Задов, бывший судьей на ринге начал считать:

– Три, четыре, пять.

– Почему он начал с трех? – спросила Кали свою подругу Артистку.

– Может мы пропустили всё самое интересное? – ответил за нее Дэн.

К счастью, прозвучал гонг. Василия Иванович увезли в реанимацию. Начался спор, кто виноват? Впрочем, наоборот:

– Кто виноват и так было ясно, сам Василий Иванович и его секундант-тренер Вильям Фрей, вот:

– Что будет дальше – неизвестность.

– Так ничего не надо, – сказала Агафья – давайте я выйду за него.

– Неплохая идея, – сказал Одиссей, и добавил: – А именно:

– Пусть выйдет тот, кто хочет на нем жениться.

– Да, я согласен, – сказал Амер-Нази, – но имею в виду, что лучше бы выйти замуж.

– Я, – Кали встала со своего места, – и хотела крикнуть во все горло: – Их либе дих! – Но вовремя вспомнила, что рядом Дэн, а. А его она тоже любила. – Такой толстый Хоббит. И говорят, будет командовать Добровольческой Армией. Так сказать:

– Зеленая Армия – Белые вперед!

Космический Корабль ушел без нас в полет. – Имеется в виду, что будем искать другую планету, в каком-нибудь другом созвездии, может быть даже, Рыб, ибо, ибо: проигравших назад не пустят.

– Сядь! я тебе сказал.

Кто это сказал? А это сказал Дэни, и Кали окончательно поверила, что именно он будет командовать Белыми на Южном направлении. Ничего удивительно, если иметь в виду две вещи:

– Она будет с ним, плюс всегда надо возить за собой ванну. – А что здесь удивительного? Известно, что в будущем так будут делать многие, но начнется с Великобритании, с местного Ч. Дальше имя никак пока не расшифровывается. Не всё будущее известно в любой момент.

– Кто?

– Что?

– Оно шевелится, ай! Ая-яй! – Закричал, как маленький Одиссей. А имя-то геройское.

– Чего ты испугался, малыш, – сказала ласково Агафья, и погладила Одиссея по спине, обняв при этом Амера, так как он сидел посередине, как главный судья соревнований.

Тут задумаешься, кого она любила, его или его, а может быть, даже кого-то четверного. Третьим был, как известно самый первый – это:

– Майно.

Но действительно, бояться было чего, потому что это была незабвенная Ника Ович.

– Думали умерла, – нашел в себе силы пошутить, испугавшийся Одиссей, чтобы оправдаться, добавил, имеется в виду:

– В детстве боялся Сирен, и просил привязывает его к кроватке, чтобы не убежать вслед за ними играть в футбол. Девушки, оказывается, любят футбол больше мужчин, но, как говорится, кто ж их пустит. На Поле-то. Думают, мужской футбол тогда потеряет, нет не интерес, а всякий смысл. Ибо:

– Дамы и так хороши, – а уж тем более Играющие. Отсюда вывод:

– Хомо Сапиенс – это мужчина, а женщина будет называться

– Homo Ludens.

Что можно перевести на русский, как:

– Мужчина – это машина, сексодром просто, а вот женщина – это есть:

– Человек разумно играющий. – Хомо Сапиенс-Луденс.

Когда Одиссею об этом сказали, он ответил согласием с небольшой поправкой:

– Хомо играюще-разумный. – Что заставило многих задуматься, ибо что бы это значило не совсем понятно, толи: