Медленно, все еще спаренные, они опустились на кровать. Ник игриво пару раз пошевелил членом внутри Дженны. Она заерзала бедрами и ощутила, как начиная от розовых губ ее вульвы и до самых глубин матки пробежала остаточная волна сладострастия.

Когда Дженна положила лицо на свою руку, она вновь с удивлением ощутила мускусный запах. Она понюхала пальцы. Как он пришел к ней? Может, она нечаянно дотронулась до руки мужчины, когда гладила змею?

Дженна собралась было спросить Ника о Робине, когда почувствовала, что он вытаскивает из нее член. Все ее внимание сосредоточилось на движении головки вдоль влагалища. Перевернувшись, она посмотрела на извлеченный ствол. Он выглядел внушительным даже сейчас! Кажется, этому ненасытному фаллосу требуется целая вечность, чтобы опасть.

— Я, пожалуй, пойду, — извиняющимся тоном пробормотал Ник. — Не опаздывай на аперитив, хорошо? И подними кружева на корсете как можно выше. В костюме девушки из таверны ты должна смотреться великолепно. Есть один парень среди гостей, и я хочу, чтобы ты произвела на него особое впечатление.

Дженна чуть помешкала, прежде чем войти в банкетный зал. Она чувствовала, что нервничает. Но это просто смешно. Она здесь присутствует как высококлассный менеджер по маркетингу, ей двадцать восемь лет, и она привыкла входить в залы, заполненные неизвестными ей людьми.

Но сейчас дела обстояли иначе. Когда она приходила на работу, на ней были плотно облегающие и подчеркивающие фигуру, но в то же время традиционные деловые платья. Конечно, мужчины не могли не сознавать ее женственности, глядя на ее пышные волнистые волосы и высокие округлые груди под шелковыми блузами. Однако она не демонстрировала столь откровенно свою сексуальность.

Сейчас же ее талия была туго затянута, а груди выставлены на всеобщее обозрение. Это рождало в ней ощущение уязвимости, хотя в то же время и возбуждало. Она не могла прятаться за фасад женщины, делающей карьеру.

Дженна открыла дверь. Едва Ник ее увидел, он схватил ее за руку и подал высокий бокал вина.

— А теперь, — сказал он, пока Дженна цедила вино, — краткий брифинг. Кого ты здесь не знаешь?

Она неохотно оторвала от него взгляд. Ник был в костюме придворного эпохи Возрождения. В глаза бросался серебристый, с черным орнаментом, гульфик. Он невольно притягивал взор, должно быть, каждого.

Так или иначе Дженна окинула взглядом зал. Конечно, всегда непросто узнать людей в маскарадных костюмах. Единственными знакомыми лицами для нее оказались Лизетт — жена Ника и его сестра Хетер. Лизетт брала со столика оливки и выглядела скучающей. Ее костюм, судя по всему, относился к восемнадцатому веку; как и у большинства женщин, платье было с глубоким декольте. Каким-то образом ей удалось сохранить парижский лоск. Без сомнения, она была привлекательна своей холодностью и уверенностью — качествами, которые нередко присущи француженкам. Дженна не могла себе представить, чтобы Лизетт могла идти навстречу откровенно животным желаниям Ника.

— Кого представляет Лизетт? — спросила Дженна. — Героиню Бастилии или что-то другое?

— Да, что-то вроде того. Но пусть она тебя не беспокоит. Я хочу, чтобы ты произвела впечатление на Алекса. Я не уверен, здесь ли он сейчас…

Ник прищурил глаза и окинул взглядом толпу. Дженна также огляделась.

Ее внимание привлек разбойник в черных кожаных брюках в обтяжку и в высоких, до бедер, сапогах. Его черные волосы были собраны в виде конского хвоста на затылке. Сложен он был атлетически. В этот момент все его внимание было сосредоточено на пышнотелой Клеопатре, наряд которой был минимален.

— Кто эта женщина? — спросила Дженна.

— Клеопатра? Это Элени. Она гречанка, занимается текстилем. Ее фирма поставила большое количество парчи для реконструкции этого места. Вообще-то, — Ник ухмыльнулся, — она когда-то была моей любовницей. Но это было давным-давно, еще до моей женитьбы.

— Ты пригласил свою бывшую любовницу? А ты уверен, что тебе не захочется освежить свою память?

Дженне хотелось, чтобы это прозвучало как шутка. Но это было не так. Ревность придала ее голосу особый тон, он слегка задрожал. Это было ошибкой. Ник любил играть на слабостях людей.

— Ну, сегодня день моего рождения, — пробормотал он. — Я думаю, что я имею право побаловать себя. Опять же, — он понизил голос, — она владеет умопомрачительной техникой минета. Если бы ты не осчастливила меня, я мог бы возобновить свое знакомство с ней.

Ник шутил. Как до этого шутила она. Шутил ли? Дженна сделала быстрый вдох. Ее груди тут же покачнулись и приподнялись в вырезе лифа. Это не осталось не замеченным Ником. Она снова овладела его вниманием.

— Стало быть, — быстро отреагировала Дженна, — я должна перед этим лохматым разбойником потрясти сиськами? Мне это доставит удовольствие.

— Нет! — свирепо отрезал Ник. — Я не хочу, чтобы ты его заводила. И думаю, что скоро спроважу его и Элени.

— Не надо срывать зло на людях.

— Прости. Просто я… Морган Хезелтон — один из лучших хореографов Лондона.

— И один из немногих, кто не относится к числу геев, судя по тому, как он пялит глаза на твою бывшую пассию.

— Я не нуждаюсь в напоминаниях, спасибо. Он руководит современной балетной труппой. Моя сестра занимается танцами. Я хочу, чтобы он заметил ее.

— Она девственница и весталка? Не слишком она стремится выиграть соревнование, Ник.

Хетер, сестра Ника, стройная и гибкая, была моложе Ника, а ее наряд отличался по сравнению с другими женщинами гораздо большей строгостью. Подобным образом могли одеваться исполнительницы чарльстона в двадцатые годы. Как известно, то была эпоха, когда в моде были высокие декольте, талии прикрывались спущенным поясом и платье отнюдь не обтягивало фигуру. По тому, как украшенная оборками юбка обвивала длинные ноги Хетер, Дженна догадалась, что розового оттенка материя была шелковой тафтой. Это было дорого. Это было произведение искусства. Но назвать это сексуальным?

— Она совсем на тебя не похожа, — пробормотала Дженна.

— Она моя единокровная сестра. Сейчас у меня нет времени, чтобы поведать тебе семейную историю. Как-нибудь в другой раз.

Дженна снова бросила взгляд на Моргана и Элени и тут же заметила, что на сцене появился Робин. Элени сосредоточила все внимание на нем, заинтересовавшись змеей, которая обвивала ему руку.

Рот у Ника скривился, когда он посмотрел на тварь.

— Зачем нам эта мерзость здесь?

— Напуган змеями, Ник? Для Фрейда это будет счастливый день.

— Я… я расскажу тебе об этом в другой раз. Это он!

— Прости — кто он?

Поначалу Дженна никак не могла понять, куда он показывает. На мгновение она подумала, что он говорит о Робине.

— Вон, видишь? Алекс Дюмон — он стоит возле буфетного столика и разговаривает с Лизетт. Одет как генерал армии Конфедерации. Господи, неужели американцы не могут быть хоть чуть-чуть оригинальнее? Он владелец развлекательного комплекса в Штатах. Надеюсь, что он прибыл сюда в качестве инвестора.

— Так почему именно я должна его растопить?

Ник перевел взгляд на нее, затем выразительно посмотрел на ложбинку между грудями.

— Потому что я устроен иначе, чем ты.

— Но почему не Лизетт? Кажется, у них находятся темы для разговора.

Ник некоторое время молчал, словно взвешивая возможность выбора.

— Нет, — сказал он наконец. — Лизетт не умеет по-настоящему флиртовать, хотя она и француженка. Ты лучше выполнишь эту работу.

Дженна посмотрела на Алекса. Из-под широкополой шляпы виднелось лицо, которое она не могла как следует рассмотреть на таком расстоянии.

— Означает ли это, что ты ждешь, чтобы я переспала с ним?

Настал черед набрать ей очки в ставках на ревность. Бокал с вином дернулся в руке Ника. Он выглядел весьма ошарашенным.

— Не будь глупышкой, — прошипел он. — Ты умная женщина. Ты отлично знаешь, как обращаться с мужчиной. Быть недоступной. Быть его фантазией. Быть такой, о которой он думает ночью, когда ложится спать и дотрагивается до своего члена. А если ты хочешь завязать с ним беседу, спроси его о том, как работает его морской центр. Тот, который открылся во Флориде. А теперь действуй. Мы расходимся с тобой. Каждый действует отдельно.