Лизетт засмеялась:

— Я догадывалась об этом. Ладно, Алекс, давай на время забудем о бизнесе.

— На время? У тебя короткая память. Я не могу забыть о женщине, которая звонила мужу по мобильнику с соседней автостоянки и что-то плела ему о задержке рейса, в то время как ее рука вытаскивала из ширинки мой член.

— Значит, у меня плохая память. Ник постоянно мне пеняет за это. Давай, Алекс, напомни мне.

Он закрыл дверь кухни и направился к ней. Она положила свою руку ему на переднюю часть брюк.

— Он успел потрудиться, — констатировала Лизетт. — Ты уже трахнул нашу маленькую Дженну?

— Только в качестве аперитива, а не в качестве главного блюда.

После этих слов он запустил руку ей под юбку и сунул два пальца между влажных губ ее киски.

— Ага, я не ошибся, — сказал он. — Тебя тоже уже трахнули.

— Была всего лишь пара аперитивов. Отнюдь не главное блюдо. Я знаю, что могу в этом плане на тебя полностью положиться, Алекс. Сними с меня платье.

— Прямо здесь?

— А почему бы нет? — Она окинула взглядом салат, затем потянулась и достала толстый батон копченой салями. — У нас есть все необходимые принадлежности.

Она повернулась к нему спиной и нагнулась к поверхности стола, давая ему возможность стащить с себя юбку. Он быстро справился с заданием, и она оказалась перед ним с голой задницей. Алекс взял пригоршню салата и намазал им анальное отверстие.

Лизетт невольно ахнула. Салат еще был холодный после холодильника. Однако прохлада была приятна, Она понимала, что очень скоро прохлада сменится пожаром.

Алекс стал позади нее. На столе были рассыпаны крошки от хлеба, который она с такой жадностью съела. Он собрал их и потер ими поверхность свисающих грудей. Она пробормотала слова благодарности.

— Готова? — шепотом спросил Алекс.

— Да, мой возлюбленный, — ответила она и еще сильнее подалась вперед.

— Готова к чему, Лизетт?

Она улыбнулась. Ей нравилось, когда он спрашивал об этом.

— Мою письку уже натер до боли один любитель. Я хочу, чтобы ты вошел в меня в задницу.

Алекс торжествующе хмыкнул и поместил головку члена в углубление ануса. Смазав ее салатом, он вогнал головку в тугое отверстие.

— М-м-м, — вздохнул он. — Не знаю, почему француженки так любят, чтобы их трахали в задницу. Но я определенно этому рад.

Лизетт взяла со стола толстый батон салями и засунула это импровизированное дилдо во влагалище.

— Потом ты будешь это есть, — сказала она.

Она расположилась поудобнее на столе и предоставила Алексу возможность как следует оттрахать ее в задницу. Конечно, ее англичанин-муж был бы в шоке, узнав об этом. Она вздохнула и прижала груди к холодной металлической поверхности стола. На поверхности еще оставались крошки хлеба, которые терлись о ее соски. Боль и наслаждение всегда ходят рядом.

Лизетт ритмично заталкивала батон салями себе во влагалище одновременно с толчками Алекса, член которого погружался ей в зад. Она не думала о том, что это выглядит грязно. Мысль о том, что она совершает нечто запретное, придавала особую остроту, и вскоре она пережила сногсшибательный, ни с чем не сравнимый по силе и продолжительности оргазм.

Когда Алекс также достиг пика и спустил ей в задницу, она заставила его встать на колени и есть салями, торчавшую из нее словно фаллос.

— Бедный Ник, — пробормотала она спустя некоторое время. — Ведь он не имеет даже малейшего представления об этом.

Алекс как-то странно посмотрел на Лизетт:

— Я понимаю, что он твой муж, но, надеюсь, ты не станешь предаваться сентиментальностям, во всяком случае сейчас.

— Разумеется, не стану. И кроме того… у меня такое чувство, что Ник в конечном итоге благодарен нам.

Дженна потянулась и перевернулась на другой бок, еще не полностью проснувшись. Она лежала одна на широкой постели, укрытая легкой хлопчатобумажной простыней.

Выгнув спину, она потерлась плечами о жесткий матрац. Она чувствовала себя кошкой, которая полакомилась таки сливками. Вчера вечером она значительно обогатила свой сексуальный опыт, в том числе получила несравнимое удовольствие от ловкого языка Лизетт, после чего решила, что отныне не останется впредь такой, какой была. До этого Ник был единственным хреном, который входил в нее. Она до сих пор оставалась верной любовницей — и в то же время законченной распутницей.

По высоте утреннего солнца Дженна определила, что было гораздо позже того времени, когда она обычно вставала. Даже не нужно было смотреть для этого на часы. Она отбросила простыню, позволив солнечным лучам упасть на ее тело. Она раздвинула ноги и приветствовала сноп света между бедрами. Он был не менее теплым, чем фаллос любовника. Она провела руками по грудям, наслаждаясь их тяжестью и твердостью. Желание никогда не покидало ее.

Зазвонил стоящий на прикроватном столике телефон.

В первое мгновение она решила не брать трубку, вознегодовав на то, что к ней вторглись и помешали ее неспешной мастурбации. Но тут на солнце набежало облачко; теплый сноп света больше не ласкал ее киску. Настроение ее переменилось. Дженна взяла трубку.

— Привет, лентяйка, — послышался голос Ника. — Я думал, что ты вообще не возьмешь трубку. Чем ты занималась?

— Играла с сиськами и думала о тебе, — сонным голосом проговорила она.

— Я думаю, мы можем заняться более интересными вещами. Приходи в мою комнату.

— А где Лизетт?

— Она отправилась на верховую прогулку с Хетер. Они вернутся нескоро. Приходи, я заказал завтрак.

— Дай мне десять минут, чтобы я приняла душ.

— Только не слишком долго. У меня сейчас сильная утренняя эрекция, и это все достанется тебе, если ты поторопишься. Иначе я вынужден буду спустить без твоей помощи.

«Надеюсь, на пульте не фиксируют эти звонки, — подумала Дженна, положив трубку. — Однако к подобному нужно быть готовым в таких местах, как этот отель».

Через пятнадцать минут, освежившаяся в душе и окончательно проснувшаяся, Дженна накинула кимоно на влажное тело и пошлепала по коридору в комнату Ника.

— Входи, — откликнулся он, когда Дженна постучала в дверь. — Я оставил дверь открытой.

Дженна заперла за собой дверь.

— А если бы это была не я? Вдруг это оказалась бы горничная?

— Если бы это была какая-нибудь пухленькая девятнадцатилетняя малышка в коротенькой юбчонке с аппетитными сиськами, она получила бы то, что предназначалось тебе.

Ник любил подразнить Дженну и пробудить в ней ревность. Что Дженну бесило — ему это удавалось. И он знал об этом. И это делало его хозяином положения.

Он лежал совершенно голый на кровати. Его член торчал, словно готовое к бою орудие, кожица ствола натянулась от напряжения и словно светилась. Сколько же крови прокачивалось сквозь этот гордый мужской орган! Рядом с ним на кровати находился поднос с фруктами, преимущественно экзотическими. Ник ухмыльнулся.

— Убери их и ложись рядом, — сказал он. — Мы позавтракаем друг другом.

Дженна развязала пояс кимоно и позволила ему соскользнуть на пол возле самых дверей. Затем медленно двинулась через комнату, наслаждаясь тем, как Ник пожирал ее похотливым взглядом. Он умел играть в сексуальные игры, но и она знала в этом толк. Даже спустя полтора года он не мог налюбоваться ее упругими скульптурными формами. И ей очень даже нравилось демонстрировать ему свои обольстительные прелести.

Она легла рядом с Ником на кровати, испытывая щекочущее любопытство относительно того, что последует за этим.

Ник взял две большие ягоды клубники из миски и осторожно положил их на соски. Выпуклые пирамидки сосков уютно угнездились в углублениях ягод. С минуту Ник любовался этим зрелищем. Дженна посмотрела вниз и увидела огромные красные соски, венчающие белоснежные полушария. Наклонившись, Ник по очереди взял ягодки в рот и съел.

Затем он повторил операцию, получая явное удовольствие от своего рода символического пожирания ее тела. Спустя некоторое время сок от клубники стал растекаться между грудями и собираться в ложбинке. Ник принялся с энтузиазмом его слизывать. Трепет пробегал по грудям Дженны. Ей так нравились эти ласки!