Дженна снова возобновила совокупление. Сейчас она была гораздо ближе к оргазму и прекрасно знала об этом. Длинные пальцы Робина снова принялись тискать соски. При этом он действовал ими на манер ножниц Это было так необычно… так сильно… Хотя нельзя было сказать, что она ощущала боль. Ей это нравилось. Ей этого хотелось.

А тем временем в ней созревал оргазм. Он начался со сладостного зуда в срамных губах, затем распространился в глубину и охватил весь низ живота. Мышцы влагалища энергично пульсировали, обвиваясь вокруг набухшего ствола Робина.

Когда Дженна еще пребывала в тисках наслаждения, Робин схватил ее и снова опрокинул на спину. На сей раз она не сопротивлялась. Он стал вгонять член во влагалище с сумасшедшей скоростью. Дженна лежала совершенно пассивно с широко раздвинутыми бедрами, наслаждаясь силой этих по-настоящему мужских толчков. Она почувствовала, когда член, последний раз толкнувшись в матку, начал мощное семяизвержение.

После оргазма Робин не покидал ее влагалища довольно долго. Он оперся на локти и приподнял голову. Дженна отвела выбившиеся пряди волос ему за уши. Они посмотрели в глаза друг другу и ничего не сказали. Они ощущали какую-то удивительную близость. Дженна чувствовала себя даже более открытой, более уязвимой, чем в тот момент, когда они занимались любовью.

Она посмотрела на небо, которое виднелось за его спиной. Она испытала шок, поняв, что оно становится светлее. Это не было зарей. До зари было еще далеко. Однако ночь почти закончилась.

Они отстранились друг от друга. Дженне стало грустно, когда его член выскользнул из ее влагалища. Повторится ли это когда-либо еще?

А затем при свете затухающего костра и все светлеющем небе она обратила внимание на деревянный настил под ними. Их потасовки, когда они занимались любовью, почти полностью стерли очертания гордого фаллоса гиганта. Еще одна потеря, которая заставила сердце Дженны сжаться.

— Я тебе уже говорил, что он не был создан для того, чтобы сохраняться долго, — сказал Робин. — Считай, что он уходит под землю.

Дженне стало холодно. Она потянулась за плащом. Ну и что, если она направится в отель в таком виде? Кто это заметит?

— Я, пожалуй, пойду, — сказала она. — Я слышу, как меня зовет реальная жизнь.

Она хотела, чтобы это прозвучало весело и дерзко. Но получилось как-то грустно.

— Твою змею, — быстро проговорила Дженна, потому что это могло быть последней возможностью, — я имею в виду первую твою змею, убил Ник, да? И ты поэтому его ненавидишь?

Робин кивнул.

— И не только из-за этого. Но это была самая жестокая вещь. Я не думаю, что он изменился.

При свете гаснувшего костра в уголке его глаза блеснула единственная слезинка. Возможно, что ее и не было. Просто его глаза заслезились после долгой бессонной ночи. Однако Дженна импульсивно поцеловала Робина в глаз. Соленый вкус оставался на губах все время, пока она шла к отелю.

Ник проснулся с восставшим членом. Он сунул руку под простыню, чтобы любовно его побаюкать. На второй день после тридцатилетия его мужская потенция оставалась в прежней силе! Он улыбнулся, с удовольствием подумав о перспективе позаниматься онанизмом. Его пенис настоятельно просил об этом. Затем вспомнил о том, как вчера начал было мастурбировать в этой же комнате, когда внезапно появились две рыжие сестры со своей змеей.

Вероятно, Лизетт уже уехала. Ее чемоданы исчезли. Но можно будет организовать тайную встречу с Дженной. Или с Элени. Он был уверен, что записал новый номер ее мобильного телефона.

Ник положил ладонь на яйца. Затем провел пальцами чуть назад. Он ощутил легкую боль. Но боль приятную. Ощутил трепет новизны. Вероятно, именно такие чувства испытывают девушки на следующее утро после потери своей невинности?

Накануне вечером он и Лизетт позвонили в службу подачи еды в номер и заказали шампанского. Они выпили за «новый этап» в их отношениях. Ник начал размышлять, в какие новые игры они могут теперь играть. В конце концов, он женился на женщине старше себя. Ей понадобилось время, чтобы развратить его, но коль скоро начало положено, с какой стати он станет возражать? У Ника снова взыграла похоть, но Лизетт успокоила его еще бутылкой шампанского, после чего он заснул. Сейчас в его голове слегка гудело.

Он заказал в номер завтрак, а тем временем стал паковаться. Одновременно с завтраком ему принесли записку от Хетер. Чего она хочет? Когда он прочитал записку, то едва не подавился черным кофе. Какая неблагодарность… Он пытался ее мобилизовать. Несколько раз.

Однако, несмотря на выходки своей единокровной сестры, он не позволил дурному настроению взять верх. Он застегнул молнию на своем чемодане и оставил его у двери для носильщика. Скоро он снова будет в Лондоне. Он горел желанием делать то, в чем был силен, — руководить компанией и делать деньги. Что касается других предметов, где он чувствовал себя сильным, то… Из него еще не выветрились шок и удивление от поведения Лизетт. Он ее недооценивал. Он женился на замечательной женщине, глубины которой он лишь начал исследовать. От этой мысли у него участился пульс. Когда Ник вышел к месту парковки своего автомобиля, он чувствовал себя счастливым человеком.

Две рыжие сестры, одетые в джинсы и тенниски, грузили вещи в один из больших белых фургонов. Время от времени они что-то кричали кому-то находящемуся внутри. Это были сильные девушки — они обращались с чемоданами и баулами, пожалуй, ничем не хуже мужчин. Ник одобрительно кивнул. Должно быть, благодаря такой физической работе они поддерживали груди такими крепкими. При этой мысли в паху Ника что-то шевельнулось.

Одна из рыжих сестер отошла от фургона, хлопнув при этом половинкой двойной дверцы. Ник прочитал:

«Треганза Ре-энактментс Энтертейнментс лимитед».

«Черт побери, я владею даже большим, чем знаю об этом. Но надпись не соответствует стандарту компании. Нужно задать взбучку Дженне. Это ее работа. Она должна понимать, насколько важно иметь мгновенно узнаваемый логотип».

Он все еще продолжал смаковать идею о том, как задаст взбучку Дженне, когда услышал хруст шагов по гравийной дорожке. Он обернулся и увидел идущую к нему Лизетт. Стало быть, она еще не уехала. Она шла энергичной, сексапильной походкой. Ник сунул руки в карманы брюк. Его член начал пробуждаться, а он не хотел, чтобы кто-то об этом узнал. Из вестибюля отеля вышел Алекс Дюмон. С ним, весело улыбаясь и покачивая головой, разговаривала Дженна. Чем эта девица занималась? Судя по ее виду, она всю ночь была на ногах.

Лизетт резко выбросила вперед руку:

— Ключи от машины.

Трепет пронизал Ника. Боже, до чего она была сексапильна, когда отдавала ему приказания! Однако он был Ник Треганза, директор-распорядитель компании, большой человек. Одно дело — быть госпожой, когда они занимаются сексом. Но они не должны афишировать их маленький секрет.

— Я вчера вечером несколько увлекся шампанским, — громко объяснил Ник, ни к кому конкретно не обращаясь, — и моя жена, очевидно, полагает, что я все еще не в себе, прости ее Господи.

Это должно поставить ее на место, подумал Ник, передавая ей ключи. Вернет ее к роли послушной жены бизнесмена. Однако она тут же повернулась и передала ключи от роскошного «лэндкрузера» Ника Алексу Дюмону.

— Лизетт, — опешил Ник, — что происходит?

Она повернулась к нему и сурово посмотрела на него.

— Это машина твоей компании. Ты управляешь ею благодаря твоему положению директора-распорядителя компании, чье имя ты изменил на «Треганза-Леже Интернэшнл». Я все еще остаюсь держательницей большинства акций, ты это помнишь? Я заменяю тебя. О, я знаю, что мы должны оформить это официально. Я созову чрезвычайное общее собрание, как только мы вернемся в Лондон. А практически вообрази… что ты не уволен, а понижен в должности. Тебе придется ежедневно заниматься менеджментом. Алекс не планирует переезжать из Хьюстона. Он будет новым директором-распорядителем. Разве я не сказала об этом?