— Шагренья, дальше одна. — Танаиза забрала свою дочь и увлекла ее в сторону, в один из скрытых альковов.

Наверняка будет расспрашивать о моем состоянии, чтобы потом доложить маме.

Я еще успела бросить на Лали предупреждающий взгляд, прежде чем огромная двустворчатая дверь разделилась на ниточки, которые втянулись в стены.

Зал замер.

Меня объявили.

Мейхем, дожидающийся у алтаря, повернулся ко мне лицом, уголки его губ дрогнули. Когда шла к нему по живому коридору из знати, казалось, не дышала вообще. Все эти взгляды… Перешептывания… Дамы восхищались нарядом, мужчины спорили за право потом ухаживать за мной, одна пожилая особа наставляла своего блеклого сына, чтобы он не растерялся и приложил все усилия, дабы стать постоянным мужем третьей принцессы. Обычная суета, на свадьбе Аши было то же самое. Только там половина собравшихся верила, что у них с Гердом получится, а в меня не верит никто.

Шаги давались неожиданно легко, будто бы за спиной выросли крылья, и я летела к жениху. Внутри зрело желание что-то кому-то доказать. А оказавшись рядом с Мейхемом и почувствовав, как мои пальчики сжимают его теплые руки, я испытала огромное облегчение и чувство защищенности.

— Принцесса, ты непосредственная и очень храбрая девушка, и я восхищаюсь тобой, — вдруг сказал жених тихо, так, чтобы расслышать могла я одна.

Он не поддразнивал, был абсолютно серьезен.

И он не спросил про амулет, хотя наверняка не заметил его. Вообще не выказал интереса к принятому мной решению.

Поняла это, и вдруг стало так легко…

В безраздельной власти этого состояния я пребывала, когда родные подходили по очереди, целовали в щеки и лоб, шептали напутствия. Слов не слышала, они казались чем-то далеким и неважным. Например, тепло рук жениха куда важнее… Оно помогало удержаться на грани. В шаге от чего-то страшного.

Родители обнялись и умиленно смотрели на меня.

Теония, как обычно, казалась недовольной. Рядом Эликер и дети. Юные принц и принцесса подражали маме и тоже были серьезны и немного высокомерны, правда, пока это смотрелось забавно. Зато они держались за руки, и брат уже успел утащить для сестры что-то съедобное, хотя пиршество начнется, только когда жениха и невесту проводят к месту исполнения их главных на сегодня обязанностей.

Аши о чем-то шепталась с Ашмеем, и весь остальной мир для нее, казалось, не существовал.

К одиноко стоящей у стены Лалиссе подошел демон и обнял ее за плечи. Вопреки обыкновению, она не стала его отталкивать, а уткнулась лицом в сильное плечо. Мы связаны, и ей тоже было страшно.

Церемонию вел Оракул, так уж принято. В ней было много торжественного и еще больше скучного. Заунывный мотивчик заклинания откровенно усыплял. Нашей с женихом задачей было взяться за руки, переплетя пальцы, и в таком положении разместить руки на алтаре. И внимать. Последнее было сложнее всего, потому что Оракул вещал на одном из древних языков, напевно растягивая слова, понимала я его через слово, а еще приходилось бороться с зевотой и прилагать немалые усилия, чтобы держать глаза открытыми.

Гостям хотя бы шептаться и шевелиться было дозволено, а нам с Мейхемом оставалось только им завидовать.

Экзекуция продлилась часа два, не меньше. И если вначале я еще слабо чувствовала недовольную паучиху, то ближе к середине она махнула всеми конечностями на приличия в общем и на то, что нам скоро предстоит обернуться в частности, и растворилась во тьме моей души.

Наконец Оракул закончил читать заклинания. Стоило в тишину упасть последним словам, как руку пронзила просто сумасшедшая боль, будто на коже запястья выплетали кружева, по ниточке… В глазах побелело. Сама не понимаю, каким чудом не потеряла сознание. Одновременно горло сдавил незримый обруч, и, помимо всхлипа, не получилось издать ни звука.

Все закончилось довольно быстро.

Оракул окинул дело рук своих удовлетворенным взглядом и объявил:

— Вот и все. Поздравляйте новоиспеченную чету, и пусть их проводят в ритуальную комнату.

Сказав это, бесполый маг удалился к себе в башню, а к нам с Мейхемом ринулась толпа желающих поздравить и сказать какую-нибудь глупость.

Несправедливо! Они тут будут пировать, потом танцевать, а нас запрут в ритуальной комнате…

Но лично я пробыла в бальном зале немного дольше, нежели жених. Видела, как разбирали и уносили алтарь, потом успела потанцевать с отцом. Понимая, что настроения развлекаться у меня нет, он вскоре оставил меня в покое, а потом и сам куда-то исчез. Больше приглашать невесту никто не имел права. Я должна была настраиваться и ждать, когда за мной придут слуги.

Кто бы знал, как это мучительно — ждать… особенно когда все кругом веселятся, а до твоих переживаний никому и дела нет!

Полюбовавшись некоторое время на кружащие по залу пары, я решила выйти в коридор и подождать своих сопровождающих там. Хотелось послать в свет правила и самой явиться в ритуальную комнату, но было страшновато, и я решила просто постоять в коридоре.

Дверь за спиной затянулась быстро. Моего исчезновения вроде бы никто не заметил.

Отойдя на несколько шагов от белых воинов, неподвижными изваяниями замерших у входа в бальный зал, я устроилась прямо под фиолетовой сферой, чтобы явившимся сопровождающим было хорошо меня видно и они ненароком не подумали, что принцесса удрала. И только мысленно похвалила себя за хорошую идею, как услышала сбоку шепот.

Угораздило же меня стать возле ниши в стене!

— А если что-то пойдет не так? — волновалась мама. — Я не хочу потерять еще одну дочь!

— Сокровище мое, успокойся, — пророкотал папа и, судя по паузе, поцеловал жену. — Шани сильная девочка, она справится. А у нас есть несколько дополнительных планов, хоть один, но сработает.

Вот это мне не понравилось… Сильно не понравилось!

— Парень серьезно ранен, он даже ходит на сплошном упрямстве, — продолжала шипеть правящая. — Вдруг ничего не получится? В последние дни все одно к одному складывается, это может быть дурной знак!

— С каких пор ты стала суеверной? — Видеть свою супругу беспомощной папа не привык, а потому тоже растерялся и занервничал.

— С тех пор, как уже потеряла одну дочь! — нашипели на него в ответ. — Напомни мне, где мы вообще нашли этого Мейхема? Живет на краю мира, по возрасту вписывается в рамки с трудом… Как он вообще попал в список претендентов?!

Кстати, да. Мне тоже хотелось бы знать.

Но навострила ушки напрасно, папа разочаровал:

— После бала просмотрю записи и скажу тебе точно. Странно, но не могу сейчас припомнить.

Действительно, странно. У пауков вообще память отменная. А папа отвечает за безопасность нашей семьи, мимо него ни одна букашка незамеченной не проскочит, а тут целый жених…

Опасаясь, как бы меня не уличили в подслушивании, я на цыпочках прокралась к другой сфере. И только выдохнула, как опять услышала приглушенные голоса. И поняла, что тут тоже плетут. И ладно бы паутину, так нет — заговор!

— Моя принцесса, но зачем? — Голос принадлежал мужчине, но говорил он шепотом, и понять, кто это, я не смогла.

— Просто делай, как говорю. — Принцесса даже шептать умудрялась холодно и высокомерно. Только Теония так умеет. — Или катись в свет, я найду того, кто готов ради меня на такую малость!

— Незаметно провернуть такое не удастся, — отметил невидимый паук.

— Так ты отказываешься?

Как раз в тот момент, когда я всей душой возжелала провалиться сквозь землю, послышались шаги.

Лучше бы стояла рядом с белыми воинами или вообще не выходила из зала! Теперь надо уйти так, чтобы моего присутствия поблизости даже не заподозрили.

Стараясь ступать как можно тише, я поспешила навстречу сопровождающим.

— Ваше высочество? — приподняла брови Танаиза.

— Я решила подождать вас здесь, — нервно передернула плечами.

Маминой шер-лаше это почему-то не понравилось, но она не стала ничего говорить.

Шли быстро. Вейлы помоложе несли фиолетовые сферы, Танаиза держала меня под руку. Сердце колотилось так отчаянно, а дыхание вырывалось из груди так шумно, что я не слышала стука каблуков.