Так об изъятии Шершневым микроавтобуса «Экс ББ» стало известно комитетскому УСБ, а затем и Ракитину, но время было упущено — машина с четырьмя оперативниками благополучно миновала все посты и сейчас уже приближалась к месту бандитской «стрелки». Никакой связи с Шершневым и его коллегами по-прежнему не было. Вероятно, с целью глубокой конспирации они не просто отключили свои мобильные телефоны, но и, как предписывала инструкция, отсоединили от них аккумуляторы. У Ракитина не было сомнений в том, что впавший в оперативный азарт Шершнев попытается задержать бандитов своими силами. Как не было сомнений и в том, что эта затея обречена на неминуемый провал.

Теперь Иван раздумывал, не вызвать ли подкрепление на вертолетах, чтобы подстраховать заигравшегося Шершнева и задержать-таки участников «стрелки». «Эскадрилья вертолетов над городом накануне выборов — это сильно! — мимоходом отметил Ракитин. — Голосуй или поимеешь! Никому потом мало не покажется. Тут уж дедка — за репку, бабка — за дедку, внучка — за бабку… В общем, ответят все за всех. И некому будет петь песенку “Я от дедушки ушел, я от бабушки ушел…”».

При использовании вертолетной поддержки бандитам грозило бы, в лучшем случае, только обвинение в незаконном ношении оружия. О том, чтобы взять их с поличным при попытке хищения технологий, составляющих государственную тайну, можно было забыть. Возможно, Шершнев легкомысленно рассчитывал на свидетельские показания припрятанного профессора Клопина и на свое умение обрабатывать задержанных так, чтобы они дали признание. Но, как известно, свидетели — штука ненадежная, а в судах подчас выясняется, что, говоря об одном, имелось в виду совсем другое и виноваты во всем, естественно, лица, проводившие дознание и предварительное следствие.

При другом раскладе можно было попытаться забрать Шершнева со «стрелки», ссылаясь на прямое указание руководства, и тем самым дать бандитам возможность завершить свои разборки. Тогда можно было надеяться на последующее задержание их с поличным как иностранных шпионов.

Ракитин выбрал второй вариант и доложил о своем решении Мягкову прямо из машины, не доезжая до главка.

— Дерзай, — генеральский голос прозвучал в трубке одобрительно. — Я уже доложил шефу о самоуправстве Шершнева, так что смело можешь говорить ему, что если он хочет остаться в своей конторе, то должен немедленно вернуться на базу и дальше действовать только в соответствии с нашими указаниями.

— Надеюсь, что он не полезет на «стрелку» на своей клоунской машине, и я еще успею перехватить его на подходе.

— Добро, — пророкотало в мембране, и раздались короткие гудки.

Летний вечер насторожился, словно почуял приближающуюся разборку, ветер с залива стих, и тишину на гигантской стройплощадке нарушали только крики ворон, потрошивших истерзанный трупик голубя.

Место идеально подходило для выяснения отношений. Оживленная трасса была скрыта за лесом, так что даже гул машин не доносился. Вокруг не наблюдалось ни души. Строители сегодня отдыхали, бросив на площадке тяжелую технику, которую вряд ли кому-нибудь пришло в голову угнать, даже напраздновавшись до неприличия. Разбросанные тут и там гигантские трубы и стопки бетонных плит представляли идеальное укрытие на случай, если «стрелка» перейдет в огневую фазу. А два удобных подъезда к стройплощадке обеспечивали участникам разборки возможность беспрепятственного отхода. Кроме кромки деревьев в направлении леса местность хорошо просматривалась в радиусе нескольких километров, что практически исключало возможность неожиданного появления незваных гостей. Они могли затаиться только в лесу, к которому вела раздолбанная в пух и прах проселочная дорога. Именно среди деревьев, в ельнике, и заняли наблюдательную позицию сотрудники оперативно-технической службы ФСБ, которые должны были фиксировать на пленку все, что произойдет на стройплощадке.

Первой на площадку въехала кавалькада кавказской братвы. Они расположили съемочный фургон так, чтобы прикрыть два дорогостоящих «Хаммера», в одном из которых дожидался встречи их лидер — Старый Бесо. Кавказцы установили несколько софитов и подключили их к генератору. Зажженные яркие лампы должны были не только создавать иллюзию проведения киносъемок, но и слепить глаза потенциальному противнику. Фэнгуновцы появились через десять минут. Они расставили свои машины куда более пафосно и беспечно: фургон развернули к кавказцам задом, словно демонстрируя полное неуважение к оппонентам, а блестящие «Hover»’ы выдвинули вперед, словно демонстрируя, что не боятся поцарапать свои джипы чужими пулями. Со своей стороны софиты фэнгуновцы устанавливать не стали. Двери обоих «Hover»’ов синхронно распахнулись, и за каждой из них «выросло» по здоровенному бойцу в традиционных китайских одеждах.

Затем с заднего сидения правого джипа появился предводитель фэнгуновцев, внешним видом напоминавший помесь Мэрлина Мэнсона с Майклом Джексоном. Он был на голову выше остальных китайцев и одет в ципао, сшитое на заказ у Джона Гальяно. Мертвенно-бледное лицо Мадам Вонг наполовину скрывала темная вуаль, прикрепленная к соломенной шляпке, украшенной яркими лентами. Длинные тонкие пальцы Мадам, обтянутые батистовыми перчатками, перебирали нефритовые четки из маленьких человеческих черепов.

В сопровождении двух бойцов Мадам направился к центру площадки, ярко освещенному софитами, что и впрямь придавало происходящему образ театральной постановки. Навстречу Вонг выдвинулся худощавый невысокий грузин в строгом черном костюме. Единственной яркой чертой Старого Бесо были огромные глаза навыкате, которые сверлили противника, словно бур для прокладки подземных тоннелей. Грузинского авторитета также сопровождали двое боевиков в черном. Они держались у него за спиной, но были всегда готовы прикрыть своего «папу» собственными телами.

— У нас, кажется, есть общая проблема, с которой надо разобраться, — первой заговорил Мадам на безупречном русском языке.

— Я проблемы не вижу, но готов тебя послушать, — также без акцента ответил Старый Бесо.

— Вы забрали нашего друга — профессора, его нужно вернуть, — Мадам перебирал четки все более быстро, даже под вуалью было заметно, что наставник фэнгуновцев заметно злится.

— Я не знаю, кто его забрал, может, вы его сами припрятали? — парировал грузинский авторитет. — А насчет того, кому он больше нужен, я тебе так скажу: я в законе, а ты маркотошник мохнорылый, и я советую тебе убраться из города подобру-поздорову, пока мои бойцы не заставили тебя живчиков глотать.

— За свои слова тебе придется ответить, — скривил губы Мадам.

Казалось, разговор исчерпан, и сейчас наступит кровавая развязка, но «дружескую» беседу неожиданно прервал рев машин. Со стороны леса по проселочной дороге к месту «стрелки» стремительно приближались три замызганных «УАЗа-Патриот» которые еще не до конца успели избавиться от покрывавшего их маскировочного ельника.

— Это что еще за шарабаны шаромыжные, — возмутился Старый Бесо и зло прищурился на Мадам: — Твоих рук дело?

Но, судя по реакции китайцев, изумленно галдевших и засуетившихся у своих «Hover»’ов, грузинский авторитет понял, что это не так, и появление новых машин на «стрелке» было для фэнгуновцев столь же неожиданным, как и для него самого. Практически одновременно вдалеке со стороны приморской трассы показался ярко раскрашенный микроавтобус, который на большой скорости приближался к стройплощадке.

Подъехавшие «УАЗы» выстроились в ряд, прикрывая друг друга, и замерли в тревожном ожидании. Вскоре до стройплощадки домчался и микроавтобус с надписью «Экс ББ», остановившись у груды бетонных плит.

— Что за непонятки такие? Неужели все-таки узкоглазые легавых навели? — пробормотал себе под нос Старый Бесо, в сопровождении охраны быстро возвращаясь к своей машине. Его примеру не менее поспешно последовал Мадам Вонг.

Теперь центр стройплощадки представлял собой четырехугольник из автомашин, в котором самым слабым на вид и потому самым загадочным звеном был микроавтобус с клоунской раскраской. Тем временем боковое стекло его кабины опустилось, и чья-то рука высунула наружу громкоговоритель.