— Я уверен, ваша операция будет намного лучше спланирована и оснащена, чем у любого мусорщика[637].

— Верно, — опять кивая, ответил Грайс. Затем, к моему удивления, он широкими шагами пошел к гололиту, при его приближении техножрецы разбежались и жестом подозвал к себе. Я взглянул на слабо мерцающее трехмерное изображение путаницы проходов, мой врожденный инстинкт жителя подулья перевел пресекающиеся, различно окрашенные линии в почти физическое ощущение пространства, которое они из себя представляли.

(Как выяснилось впоследствии, я был себе премного благодарен за это, но в то время это казалось удобным предлогом, чтобы прервать совещание).

— Наша точка первого входа будет здесь, — сказал Драмон, указывая на зал, где-то во внешнем слое сложно переплетенных трубопроводов и коридоров.

— Относительно не поврежденный посадочный док, кажется достаточно большой, чтобы принять "Громового ястреба" и его достаточно легко защитить, чтобы создать плацдарм.

Терминаторы подавят сопротивление и обезопасят периметр. Когда это будет сделано, я и магос Яффел поведем рабочую команду сюда…

Он что-то сделал своей серворукой и изображение приблизило сектор, на который он указывал в самом начале, отделив плацдарм и цель высадки почти на метр вместо пары миллиметров между ними на полной схеме. Когда зона увеличилась, появились детали, еще сильнее заполоняя гололит большей путаницей пересекающихся капилляров вокруг вен и артерий, которые мы уже видели. Впервые, по-настоящему я начал понимать, насколько был огромен и запутан преследуемый нами левиафан варпа и пожелал высаживающимся каждую толику удачи, которую мог дать Император; я был уверен — она им понадобится.

— … и попытаемся добраться до ядра когитаторов этого судна, — завершил Драмон.

— Почему именно этого? — спросил я.

— Потому что это самый легкодоступный банк когитаторов из всех заброшенных, составляющих скитальца, — сказал Грайс, как будто это было очевидно из поверхностного взгляда на клубок виртуальных нитей, парящих перед моим лицом.

— И ещё потому, что оно было предварительно идентифицировано как судно типа Искупитель, ни один из которых уже не эксплуатируется более пяти тысяч лет, — вклинился Яффел, положительно истекая слюной от такой перспективы, — из журналов обслуживания должно быть можно извлечь невыразимые благословения Омниссии, которые были потеряны для потомства.

— В самом деле, приз, — сказал я монотонно, что было гораздо тактичнее, чем если бы я вздумал высказать свои настоящие мысли. Мне казалось, что если галактика прекрасно прожила без этих потерянных благословений последние пять тысяч лет, то потерять их вместе с генокрадами было бы лучше с любой точки зрения. Но не мне решать. Мне же теперь оставалось передать Дуку, что по крайней мере некоторое время он не сможет отстрелить ни одного кусочка от скитальца и переждать последующие взаимные обвинения. Добавьте к этому то, что Торвен и Крегин тоже будут совсем не в восторге. По крайней мере, можно обвинить во всем Грайса и я был комиссаром достаточно долго, чтобы знать, как использовать их общее негодование, чтобы заставить сотрудничать немного лучше, чем обычно. Так что все могло бы быть хуже. Потом мне в голову пришла ещё одна мысль.

— Это, наверное, глупый вопрос, — спросил я, — но что произойдет, если Проклятие вернется в варп пока вы там… поисковая экспедиция будет еще на борту?

Яффел окинул меня взгляд слабого превосходства, как эльдар, соизволивший заметить одну из низших рас галактики (которыми они считают всех, кроме себя).

— Этого не может быть, — сказал он с легкомысленной уверенностью, которая совершенно меня не убедила. Драмон кивнул.

— Скиталец движется к солнцу, — напомнил он мне, — а естественные разломы в варпе возможны только за пределами гравитационного колодца. Даже звездолет с должным образом сфокусированным полем Геллера может прорваться между мирами только на периферии системы.

— Так что, пока он не вылетит за гало, он здесь застрял, — сказал я, как всегда благодарный за его краткое резюме ситуации. Магос и технодесантник синхронно кивнули, по-видимому, одинаково обрадованные открывающейся перспективой. У них были бы годы, чтобы рыться в обломках в поисках техномагической ерунды и совершенно не беспокоились о том, что Император знает, сколько голодных генокрадов скрывается в темноте.

В свою очередь, это означало, что вопреки ожиданиям моё назначение не подходит к концу, а растягивается на неопределенный срок. Кто-то должен поддерживать связь между Отвоевателями, местными жителями и Имперской Гвардией, и, как бы там ни было, я застрял на этой работе.

Я обдумал последствия. Не слишком сложно убедить всех, что лучшим местом для моей работы будет штаб Торвена на Серендипитии, где у меня был бы доступ к данным со всей системы, командным структурам СПО и ССО. И что наиболее важно, небольшие удобства, доступные на цивилизованной планете, вместо того, чтобы застрять на борту звездолета, где шансы обнаружить приличную компанию для игры в карты были примерно такими же, как у Юргена стать следующим лордом-генералом. И пока я буду выглядеть занятым, то буду находиться далеко от штаб-квартиры бригады на Коронусе и от их желания затащить меня в первую же самоубийственную миссию, которая окажется у них под рукой. В общем, думаю, я смог бы так жить.

Я вернулся в свою каюту в приподнятом настроении и обнаружил, что там меня ждали организованный Юргеном достаточно приятный ужин и Мира, с которой я, не теряя времени, поделился хорошей новостью. Она в любом случае достаточно скоро узнала бы об этом, и я чувствовал, что разумнее будет сказать ей самому. Таким образом, независимо от ее возражений, она не сможет обвинить меня в обмане.

Однако, несмотря на предчувствия, она, кажется, как и я всецело радовалась этой перспективе, которая, полагаю, не стала таким уж большим сюрпризом. Для нее жизнь на борту "Ревенанта" была еще скучнее, чем для меня, и я не сомневался, что шанс переместиться в более благоприятные условия будет воспринят с такой же готовностью.

— По правде, — сказала она, почти донеся до рта вилку с копченой салмой из своих запасов деликатесов, — я полагаю, мое маленькое назначение тоже завершится.

— Полагаю что так, — согласился я, запихивая себе в рот свою порцию, запивая безобидным вином, подозреваю, это было лучшее, что могли предложить на борту судна космодесантников.

— Отныне скиталец определенно больше не представляет никакой угрозы Виридии.

Когда он, в конечном счете, продрейфует обратно в варп, я не сомневался, что Отвоеватели и Адептус Механикус последуют туда вместе с ним, вцепившись в него словно крут в кость; и их рвение продолжить разграбление скитальца предотвратит угрозу любой системе Империума, куда тот прибудет, что в итоге тоже было не плохо. Мира улыбнулась, как будто я только что сказал что-то остроумное.

— Верно, — согласилась она, — но у меня, как ты помнишь, есть другие мотивы двигаться дальше.

— Конечно, — ответил я, копаясь в памяти. Что-то по поводу усиления ее позиций на трон по возвращении, и поисков супруга, готового помочь захватить его.

— Я рад, что они, кажется, принесли пользу и тебе.

Она вроде бы оставила свою нелепую мысль убедить космодесантника бежать вместе с ней. На секунду я задумался о том, кого еще она нашла подходящего в кандидаты. По-видимому, кого-то из делегации Серендипити — они не все были столь бесполезными как выглядели. Ее улыбка стала шире.

— Для нас обоих, конечно.

— Что ж, да, — согласился я. Будет не слишком сложно превратить мою работу по взаимодействию в синекуру, гарантирующую мне приятную удаленность от сражений на годы, что было совершенно потрясающе для кого-либо на моей должности. Я поднял свой бокал с достаточно ироничным тостом.

— За нас обоих, получивших то, что мы хотим.