А. Что на самом деле говорит врач?
К. У него плохие прогнозы.
А. Он может умереть?
К. Он может умереть.
А. Слава Богу.
Э. Я отвратительно себя чувствую.
А. Я всегда это говорила.
Э. Коньяк.
А. У нас нет коньяка.
—
Э. Полонез.
А. Да, они там разошлись.
Э. Я боюсь.
К. Чего?
Э. Отрицания.
К. Дыши глубже.
Э. Я не хочу умирать.
К. Дыши глубже.
Э. Я хочу жить.
К. Дыши глубже.
Э. Я хочу жить!
—
Э. Позовите врача, пожалуйста, врача из города. Пожалуйста.
Алиса идет к телеграфу, телеграфирует.
Э. Ты умеешь телеграфировать?
А. Умею.
Э. Давно?
А. Много лет.
Алиса дает сигнал отбоя, возвращается к столу, продолжает раскладывать пасьянс.
Э. Телеграф. Эта гиена умеет телеграфировать.
Эдгар погружается в состояние глубокого обморока.
К. Алиса.
А. Курт.
Продолжает раскладывать пасьянс.
К. Твой муж… я не знаю…
А. Он мертв?
Продолжает раскладывать пасьянс.
К. Мне кажется, у него глубокий обморок.
Э. Четвертый раунд.
К. У постели больного.
На кушетке, укрытый, лежит Эдгар, он спит.
В кресле Алиса, она пудрится и красится.
За круглым столиком Курт умывается из таза.
Ботинки он снял. Они стоят перед стулом-1, на спинке которого висит его сюртук.
Жилет висит на вешалке.
К. За окном встает солнце.
А. Он только что храпел.
К. Он уже не в обмороке.
—
К. Слава Богу, ему лучше.
А. Черт побери, ему лучше.
Курт идет к вешалке, надевает жилет.
А. Разве он не уродлив?
К. Ты что, не можешь сказать о нем ни одного доброго слова?
А. Все-таки он уродлив.
Курт возвращается к круглому столику, застегивает манжеты рубашки.
К. Он может быть милым.
А. Когда замышляет очередную гадость.
К. У него была суровая юность.
А. Он мстит мне за нее.
К. На улице на двадцатипятиградусном морозе без пальто.
А. Если бы у меня не было моего старого пальто из Копенгагена, мне бы тоже пришлось мерзнуть.
К. Его отец промотал его состояние.
А. А он — мое.
К. Зато он любит свою дочь.
А. Она подняла на меня руку.
К. Может, мы хотя бы снимем с него сапоги?
А. Без сапог от него ничего не останется.
К. Может, мне еще раз сходить к вра…
А. Ты останешься здесь.
К. Почему вы, собственно, ненавидите друг друга?
А. Понятия не имею.
К. Но должна же быть причина.
А. Мы женаты.
К. Он и правда уродлив.
Алиса навела красоту и в задумчивости наблюдает за Куртом.
А. Курт, я всегда к тебе хорошо относилась.
К. Ты всегда ко мне хорошо относилась.
А. Ты так терпелив.
К. Жизнь научила меня этому.
А. Почему ты приехал на этот остров?
К. Чтобы стать инспектором по карантину.
А. Тебе ведь это не нужно.
К. Чем-нибудь заниматься каждому нужно.
—
А. Зачем ты хочешь стать инспектором по карантину?
К. Чтобы обрести покой.
А. Ты несчастлив?
К. У каждого свои проблемы.
А. Ты меня еще любишь?
К. Он просыпается.
А. Я иду на кухню.
Алиса берет таз и идет налево к скамье с реквизитом.
Э. Это был здоровый сон. Я долго спал?
К. Ты долго был в обмороке, а потом спал.
Э. Врач из города приехал?
К. Нет.
Э. Подонок.
Курт берег табуретку-1 и садится рядом с кушеткой.
К. Как ты себя чувствуешь?
Э. Эта гиена умеет телеграфировать.
К. Позвать местного врача?
Э. Он дрыхнет пьяным сном.
—
К. Позвать священника?
Э. Зачем?
К. Облегчить твою совесть.
Э. У меня нет совести.
—
К. Позвать нотариуса?
Э. Зачем?
К. Составить завещание. Чтобы Алиса по крайней мере могла оставить за собой мебель, если с тобой что-нибудь случится.
Э. А что со мной может случиться?
К. То, что может случиться с каждым.
Э. Со мной ничего не случится, а если со мной что-нибудь случится, этой гиене не нужна мебель.
Э. Я думаю.
К. О чем?
Э. Твоя жена была бесценным человеком.
К. Возможно.
Э. К сожалению, ей попался такой мужик, как ты.
Э. Ты раньше работал в банке?
К. Ну и что?
Э. А в Америке и Австралии?
К. Сначала был официантом.
Э. Тоже гнусная профессия.
К. Потом я стал старателем.
Э. Вообще не профессия.
К. В жизни иногда нужно уметь рискнуть.
К. Вероятно, тебе везло.
К. Порядком.
Э. Когда ты станешь инспектором по карантину, ты заберешь к себе детей?
К. Они останутся у своей матери.
Э. Нужно исполнять свой долг.
К. Разумеется.
Э. Вероятно, ты не способен на это.
Алиса входит с красными розами, бросает их Эдгару на кушетку.
А. От унтер-офицеров и музыкантов.
Э. Мои подчиненные думают обо мне.
Алиса садится в кресло и красит ногти.
Э. Потому что я им как отец, который их лепит, перед которым они трепещут и которого они уважают, потому что они чувствуют, что я рыцарь без страха и упрека. Поставь цветы в вазу.
Э. Ладно, потом. Я нисколько не тронут, правда, нет, я солдат, а люди — подонки, но, видит Бог, этот неуклюжий жест — искренний, он не может не быть искренним.
Э. Юдифь, моя дочь.
Алиса идет к телеграфу. Читает.
А. Сегодня большой бал, не могу приехать, желаю скорейшего выздоровления. Папе не нужно так много пить.
Э. Жизнь безутешна. Моя любимая дочь вся пошла в мать, а я борюсь со смертью.
Алиса снова садится в кресло, продолжает красить ногти.
А. Ты настраивал ее против меня, и теперь она отвернулась от тебя.
Э. К черту.
А. Есть еще Господь, и он справедлив.
Э. Я не хочу больше жить.
А. Тогда ложись наконец в кровать.
Э. Если я лягу в кровать, я больше не встану.
А. Ты ведь не хочешь больше жить.
