В трактире, не смотря на середину дня, народу набилось порядочно. Энифару даже пришлось немного поработать локтями и кулаками. Хозяин встретил гостей с распростертыми объятиями, усадил на почетное место у окна и прислуживал самолично, потчуя жареным мясом и лучшим в «Четырех подковах» вином. На просьбу следопыта взять долг ответил категорическим отказом. С его слов после ареста почтеннейшего Аль Эксея трактир стал местом паломничества охотников до свежих сплетен. Выручка кабатчика возросла в несколько раз. Так что теперь он чувствовал себя должником «белого д'айдрэ» и всячески старался тому угодить. Да и негоже драть три шкуры с господ рыцарей, потому как, если верить всяким звонарям и кумушкам с торговой площади, братья и есть настоящая власть. Трактирщик все более распалялся, клялся в беззаветной любви к великому магистру и верховному магу и обещался сегодня же, нет, лучше завтра, записаться в братство Двух молний.
После сытного обеда Алексей решил вернуться в замок. Хотелось немного отдохнуть перед дальней и опасной дорогой. Вдруг завтра война, а он уставший. Да и с Эоборусом надо покумекать кое о чем.
По пути в цитадель великого герцога все более охватывала тревога и возбуждение. Нечто подобное он испытывал перед каждым выездом в лес. Что готовит судьба? Какие сюрпризы? Чего ожидать от встречи с серокожей? Но, прочь дурные мысли! Завтра, все завтра!
Глава 10. Настфард из Скрета
Остаток дня Алексей провел в покоях верховного мага. Следопыт маялся бездельем и не знал куда себя деть. Разгуливать по мрачным коридорам замка не хотелось. Да и никто не звал на прогулку. За дверью стоял вооруженный до зубов громила и всем своим видом отбивал всякое желание покидать кабинет Эоборуса.
Вновь Леха почувствовал себя узником. Но терпеть оставалось недолго. Нужно дотянуть до рассвета, а там и долгожданная свобода. Осталось высидеть в этой затхлой дыре часов восемь — девять, не больше. Но, как назло, время почти остановилось. Копарю казалось, что ожидание сведет с ума. Он вновь и вновь возвращался к событиям сегодняшнего дня, думал об Аакхабите, Эоборусе, серокожей и Садфере. Воспоминание о брадобрее натолкнуло на стоящую мысль. Тамарвалдский травник упоминал сочинение некоего Настфарда Скретского о древних легендах Дардаэра. Редкую, по словам местного ученого книгу, он видел здесь, в библиотеке Эоборуса. Прекрасная возможность убить время!
Попаданец быстро нашел книгу в шкафу, уселся в резное кресло, закинул ногу на ногу и принялся листать древний манускрипт. Бывало, на позициях попадались фрагменты кожаной амуниции. Но кожа военных лет не шла ни в какое сравнение с книжным пергаментом. На удивление легкие и тонкие страницы бледно-персикового цвета вовсе не походили на задубелые ремни и прелые маршевые ботинки. По скромным расчетам великого герцога книга насчитывала страниц двести, не меньше. Должно быть, ради ее изготовления вырезали целое стадо, и стоил такой фолиант доброе состояние.
Поначалу следопыт принялся рассматривать миниатюры. Время их почти не коснулось. Краски немного поблекли, но яркости и выразительности не потеряли. По большей части смысл картинок лежал за пределами понимания следопыта. Они могли означать что угодно, включая инфернальных монстров, необыкновенные небесные явления, диковинные механизмы или просто абстракции, игру извращенного ума. Иные наоборот, казались понятными, почти знакомыми. Так, почему-то Алексей был уверен в том, что видел изображение термоядерного взрыва, поглотившего целый город. На иллюстрациях д'айдрэ всегда изображались в виде демонических существ, разящих неизвестным оружием себе подобных налево и направо. Можно только гадать какие ассоциации вызывали подобные рисунки в головах коралтарцев и тамарвалдцев. Наверняка д'айдрэ представлялись им порождением безжалостной и разрушительной темной магии, воплощением всех человеческих страхов и самых немыслимых черных фантазий. Но если миниатюры вызывали неподдельный ужас, то чего ожидать от текста?
Алексей долго разглядывал крючковатую вязь, но понимание не приходило, надписи оставались безмолвными. Они не походили на традиционное коралтарское письмо. Следопыт тщетно надеялся проникнуть в тайны д'айдрэ. От длительного напряжения в глазах началась резь. И вот тогда великий герцог едва не вскрикнул от удивления. Буквы самым непостижимым образом ожили. Они пришли в движение, превратились в переплетающиеся спирали, переливались всеми цветами радуги, сливались в фантасмагорическую картину сродни змеиному гнезду. Чувствовалось в том что-то чужое и омерзительное, холодное и пугающее. Внезапная боль пронзила острой иглой мозг, вспышка света ослепила на мгновенье, сердце яростно забилось, в ушах зашумела кровь. Потов все резко стихло и Алексея охватило необыкновенное в своей новизне чувство. Казалось, будто его подвесили в безвоздушной бесконечности. Всюду царили тишина, умиротворение и могильный покой. Послышался далекий голос. Поначалу все походило на галлюцинацию, но Алексей даже не успел испугаться или удивиться. Голос вскоре окреп. Великого герцога осенило. Вне всяких сомнений он слышал речи самого Настфарда Скретского. Со слов Садфера книге около двухсот лет. Кости автора магического сочинения давным-давно гнили в могиле, но душа вырвалась из потустороннего заточения.
Следопыт перевернул страницу. Голос смолк, но через мгновенье послышался вновь. Не требовалось прилагать никаких усилий. Алексей только листал страницы, а в ушах звучал приятный баритон.
«… В молодости человек редко задумывается о природе и значении времени. Жизнь кажется бесконечной. Любое дело можно отложить на завтра или на следующий год. Но, далеко не каждый в состоянии распорядиться тем богатством с пользой для ближних и с прибылью для себя. Не стал исключением и ваш покорный слуга.
Осиротел я рано. Получив наследство и оставив хозяйство на попечение старших братьев, я отправился на поиски счастья и собственной судьбы. В те годы я был жаден до новых впечатлений. Хотелось все пережить и попробовать. Дни и ночи я проводил в праздности, веселии, застольях, игре и любовных утехах. Но отцовские деньги вскоре кончились, и я впервые испугался завтрашнего дня. Я остался без средств и быстро лишился друзей и знакомых. Они видели во мне только собутыльника. Пока звонкая монета водилась в кошельке, дружки клялись в вечной дружбе. Поняв, что более не видать им дармовой выпивки, потеряли ко мне всякий интерес… »
Нравоучения и морализаторство мало интересовали Алексея. Он перевернул страницу.
«… Прошел год. Жизнь моя менялась только к худшему. В поисках работы я скитался по стране, шел из города в город, из деревни в деревню. Однажды поздней осенью судьба занесла меня на постоялый двор, находившийся между Иверилом и Глевиардом. Последние медяки я потратил на горячую похлебку. Видов на будущее не имел и, признаюсь, подумывал о возвращении в отчий дом. Да только никто меня там не ждал.
Так пребывал я в объятиях мрачных мыслей до тех пор, пока в корчму не ввалился отряд наемников, следовавших в столицу. Командовал ими беловолосый д'айдрэ. Вид его произвел во мне неописуемое смятение, и я поначалу не мог вымолвить ни слова. Высокий, статный, с красивым мужественным лицом, в черно-кровавых доспехах из тариалда, он предстает в моей памяти и ныне.
Уж не знаю что дернуло меня, да только позабыл я похлебку и бросился к д'айдрэ. Это походило на помешательство. Не помню, какие доводы приводил, но я принялся упрашивать воина взять меня на службу. Беловолосый долго молчал и высокомерно улыбался уголками губ, как то принято у д'айдрэ. И что он увидел в тощем сыне шорника? Да только к удивлению толпы бросил мне золотой, накормил как на убой и купил сносную одежду взамен лохмотьев. Так стал я оруженосцем странствующего воина-д'айдрэ.
Все называли моего хозяина Элидиргом, но настоящего имени не знал никто. Следует сказать, имена д'айдрэ труднопроизносимы и режут тамарвалдский слух. Потому мы и переиначиваем их на свой лад. Впрочем, выходцы из Моридурна к таким вольностям относятся терпимо и не заставляют гойхэ ломать язык.
