Порядочно потрудившись, я разбудил Элен и с огромным усилием поднял её с лавки. Несмотря на активное сопротивление моей подруги, - она решила, по-видимому, провести в парке ночь, дожидаясь появления овчарки, - мне, всё же удалось увести её домой. С Элен всегда было очень трудно сладить, когда она выпьет.

Позднее, мы ещё несколько раз приходили в парк и оставляли там еду. Потом мы всегда находили пищу не тронутой, и овчарку больше не видели. Впрочем, когда один раз я бегал в парке, мне показалось, что миска пуста. Но нет, - в ней оставались кусочки мяса, - просто их размыл дождь.

Не знаю почему, но, впоследствии, - мысли мои иногда возвращались к этой собаке. Я вспомнил, что те два раза, когда я её встречал, овчарка прибегала со стороны городского кладбища, находившегося прямо за парком. Мне представилось, что, может быть, хозяин овчарки недавно умер, и она, оставшись без приюта, весь день проводила у него на могиле, а к вечеру перебиралась ночевать в парк. Но почему эта собака была такая пугливая? Может быть, какой-то злой человек бил её? А, может быть, - это вовсе была и не живая овчарка, а призрак, галлюцинация.

Однако, - так или иначе, - собака исчезла и больше не появлялась.

Монпелье (Франция), 1993 г.

V. ЗВУК

"Сен-Бертран-де-Комменж - затерянное селение у отрогов Пиренейских гор неподалеку от Тулузы и совсем рядом с Бенюар-де-Люшон. До Революции здесь располагалось епископство, а местный собор привлекает некоторое число туристов".

М.Р. Джеймс "Альбом каноника Альберика"

После долгой езды на машине по пыльным, раскалённым августовским зноем дорогам из Монпелье через Тулузу, мы (моя французская подруга Элен и я), наконец, достигли Пиренеев и прибыли в маленькую деревушку N около городка Сен-Бертран- де-Комменж.

Остановились мы у друзей Элен. Это была весьма забавная пара... Оба в возрасте, оба безработные (живущие на пособие), оба разведены. Она - Ирен - худая подвижная брюнетка; он - Ив - немного неряшливый, заросший бородой, блондин. Оба - люди творческие. Ирен пыталась написать в своё время книгу в соавторстве с одним местным прозаиком - некий опус об истории Монпелье и его окрестностей. Работа, однако, не была завершена, так как упомянутый писатель впал в затяжной творческий кризис. Ив же был философом. Любил много рассуждать на отвлечённые, глобальные темы, - особенно выпивши, - что с ним достаточно часто случалось. Он тоже что-то писал, - наверное, философские дневники. Неосуществившейся мечтой этого бывшего коммерсанта являлась профессия кинорежиссёра.

N-ское имение, доставшееся Иву в наследство от родителей, включало в себя каменный двухэтажный дом, солидных размеров, и бревенчатый флигель. Строения размещались в обширном, запущенном, заросшем бурьяном саду. Каждое лето Ирен и Ив проводили в N. А в этом году, так как погода стояла теплее обычного, они перебрались сюда из Монпелье ещё в апреле. Сами они жили в доме, а нас, на два дня, что мы намеревались провести у них, поселили во флигеле. Мы спали на втором этаже на двух скрипучих кроватях.

Туалет во флигеле отсутствовал, и, проснувшись в первую ночь от желания пописать, я вынужден был спуститься из своего нагретого логова, по узенькой деревянной лесенке, в холодный, сырой сад. Чёрное небо, полное миллиардов звёзд, расстилалось надо мной. Вокруг, в кромешной тьме, - ничего не было видно, и стояла такая тишина, что, казалось, что слегка звенит в ушах. Однако я знал, что прямо напротив меня, шагах в тридцати, находится заброшенный соседский дом, спрятанный за разросшимися колючими кустами и полуразвалившейся каменной изгородью. Наши хозяева накануне за ужином рассказывали, что дом этот принадлежит одному пожилому господину, который живёт в Тулузе и, вот уже лет пять, сюда не наведывается. Этот господин страдал каким-то психическим расстройством и, наконец, по-видимому, совсем сошёл с ума, - поэтому и не появлялся больше в своём поместье.

Уехав в город, он оставил в доме свою сторожевую собаку. В течение первых нескольких лет сердобольные соседи (в том числе Ирен и Ив) регулярно приносили ей еду. Однако без хозяйского ухода собака постепенно дичала, а потом внезапно пропала. Постепенно о ней забыли. Однако, примерно через год после её исчезновения, кто-то из соседей снова случайно вспомнил о ней, высказав мысль, что собака сдохла, и, наверное, её скелет всё ещё лежит где-нибудь внутри заброшенного дома - нужно только внимательно поискать. Обшарили весь дом, но, кроме разодранного тряпья и грязных кусков обоев, разбросанных по углам комнат, ничего не обнаружили... Обыскали и прилегающий к дому запущенный сад , но и там ничего не нашли... А чувство, что собачий скелет должен, всё же, где-то быть: в доме ли, в саду ли, - осталось.

Это же беспокойное ощущение тревожило и меня, когда я очутился в непроглядной темени сада - прямо напротив невидимого необитаемого дома. Мне на секунду показалось, что матово-сверкающий силуэт собаки промелькнул в соседском саду и, высоко подпрыгнув, перескочил через наш забор, мягко приземлился около меня и затаился, - стал невидимым. "Однако, - это всё ерунда, - мне померещилось", - подумал я. В приведения, - тем более собачьи, - мне не верилось.

Застегнув ширинку джинсов, напяленных на голое тело, я бодро зашагал обратно к флигелю, шелестя сырой травой.

....................................................................................

На следующий день, вечером, мы, вчетвером, решили поехать в Сен-Бертран-де-Комменж - посмотреть знаменитый собор, в котором хранятся мощи святого Бертрана, - известного средневекового аббата. Дело было после ужина, за которым Ив успел прилично выпить. Мы разместились в его машине, - длинном старом "Ситроене", - её повела Ирен, не дав сесть за руль своему пьяненькому компаньону, - несмотря на его настойчивые просьбы. Элен и я устроились на заднем сиденье, а Ив уселся рядом с Ирен и всю дорогу имитировал невероятное беспокойство: "Посмотрите, вы только посмотрите, - как она водит мою тачку", - причитал он козлиным голосом, обращаясь к нам, - "она её разобьёт и нас всех погубит. Ой, я боюсь, я боюсь!" Женщины, в свою очередь, всячески старались его утихомирить. Но Ив дурачился, - Ирен уверенно чувствовала себя за рулём.

Ещё издали стала видна - высоко, на скалистом холме, высвеченная на фоне чёрного неба, громада средневекового собора, - стоящая на основании из грубо отёсанных валунов - древнеримском фундаменте.