Он ответил, что из Южной Кореи.
Тогда она поинтересовалась, долго ли он собирается задерживаться в Китае?
Ответ был - восемь дней.
- А потом вы куда летите?
- В Гонконг, а затем обратно в Корею.
- Покажите, пожалуйста, обратный билет.
Он протянул ей свой авиабилет. Женщина внимательно его рассмотрела и объявила: "Хорошо, на этот раз мы вас пропустим, но в следующий раз с таким паспортом в Китай не приезжайте, - замените его!"
Она отдала ему билет, а паспорт - пограничнику, сказав тому несколько слов по-китайски, развернулась на каблуках и степенно удалилась, покачивая аппетитным, хотя и несколько плосковатым, задом.
Пограничник зашёл с паспортом в свою кабинку, поставил в него необходимый штамп, вернул документ владельцу и пропустил его через границу, пожелав на ломанном английском: "Велком ту Шанхай!"
...............................................................................................................
Она встречала его в вестибюле, сразу за таможенным контролем. Он без труда её узнал, так как в руках она держала скромный бумажный плакатик, на котором жирным красным фломастером было выведено на исковерканном русском: "Мистер Иванофф - дабро пожлавать в Китае!"
Китаянка показалась мистеру Иванову не такой красивой, как на фотографиях, которые она присылала ему по электронной почте (они познакомились в "сети"). Она была немного толстовата, да и пальтишко на ней было какое-то куцее; воротничок - как мех на облезлой серой мышке.
"Но это всё - мелочи, это - не так страшно!" И он смело подошёл к ней.
- Рад с вами познакомиться, - бодро сказал он, - Я - Ваня Иванов, - а Вы, как я понимаю, - Маня.
"Маня" было русским именем, данным ей в Университете при изучении русского языка, который являлся её специальностью; - сейчас она время от времени работала переводчиком для русских, делающих бизнес в Китае. В действительности, её звали Ли Хю.
- Да, я - Маня. Что-то приключилось? Я давно вас ожидаю.
- Были проблемы с паспортом. Угол у фотографии оторван, - вот и не хотели меня пускать в Китай.
- Да-да. Китай - это хорошо! - она энергично закивала своей круглой, раскосоглазой головой. И видно было, что ничего про паспорт не поняла.
Шанхай - огромный город. Они долго добирались до её дома, находящегося в прибрежном районе Пудун, - сначала на вполне приличном рейсовом автобусе, потом - на метро, а в конце - снова на автобусе, но уже разбитом и стареньком.
Всю дорогу Маня рассказывала ему о Шанхае, и со временем её ломанный русский стал заметно улучшаться, - так как она теперь активно практиковала его.
Ваня отметил про себя, что у неё - очень некрасивые зубы, - мелкие, остренькие и неровные, - опять, как у толстой мышки. А она, как бы прочитав его мысли, вдруг сказала: "У вас нехорош запах из рота. Вы, наверно, кушать в Корей очень нехороший и острый закуски".
Ваня не знал, что ответить на подобное нетактичное замечание и поэтому просто пропустил его мимо ушей. Действительно, он сейчас чувствовал сухость и неприятный привкус во рту. Это - скорее всего, от острого обеда, съеденного в самолёте, да и после пережитых на паспортном контроле волнений.
...............................................................................................................
Трёхкомнатная квартира, которую снимала Маня, находилась в симпатичной кирпичной пятиэтажке, на третьем этаже. Целая группа таких строений располагалась за невысоким заборчиком, - с проходной и шлагбаумом, охраняемая солидным портье в форменном мундире и фуражке. Тот раскланялся с Маней, а на Ваню посмотрел с лёгким подозрением, - мол: "Это что ещё здесь за иностранец?"
Они поднялись на третий этаж по тускло освещённой лестнице, - лифта не было. В полумраке китаянка долго возилась с ключами, отпирая сначала стальную решётку, а потом - находящуюся за ней массивную деревянную дверь.
- Я оплачивать только за квартир, - 60 американ доллар в месяц, - а на отоплений и горячий вода денег нет. Так что не удивляйтесь..., - предупредила Маня, когда они, наконец, вошли.
Действительно, уже в прихожей Ваня почувствовал примерно такую же прохладу, как и на улице. Только пахло ещё пылью и сыростью.
Они прошли в просторную, но крайне захламлённую столовую. Всюду - на полу и на стульях были разбросаны одежда, книги, листки бумаги... На письменном столе, возле компьютера, стояли тарелки с остатками недоеденного завтрака и недопитая бутылка вина. И в двух других комнатах был такой же бардак. Особенно грязно - на кухне, где в ржавой металлической раковине была навалена груда немытой посуды. А в ванной комнате, на протянутой над облезлой эмалированной ванной леске, там, где полагается быть шторке, - подвешена огромная копчёная свиная нога. Маня объяснила, что привезла её от своей мамы, жившей на юге Китая, в деревне, около Гуйлиня.
Она извинилась за беспорядок, сказав, что с оперированной рукой ей сейчас очень трудно убираться и мыть посуду.
Ваня знал по переписке, что ей только неделю назад прооперировали кисть правой руки, - удалили опухоль. И он лишь теперь взглянул на её руку и увидел, что бинты уже сняли, но кисть была красной с шелушащейся кожей и опухшей.
- Как ваша рука? - спросил он.
- Вы же сами видеть, что ещё не очень хорош, - отвечала она и продолжала, - Я очень хотел, чтобы вы приехал, когда у меня был хирургия. Я боялся одной в больнице.
- Да, вы писали об этом, но вы же знаете, - у меня работа... Я не мог вот так просто сорваться и приехать, - оправдывался Ваня.
- Да-да, я всё понимать, - закивала круглой головой Маня.
...............................................................................................................
Так как к Мане домой они добрались уже вечером, - в восемь, - то решили не распаковывать Ванины вещи, а сразу поехать ужинать в ресторан. Он просил пойти куда-нибудь, где давали не острую пищу. Маня сказала, что в Китае не едят так остро, как в Корее, и предложила посетить, небольшой ресторанчик, находившийся недалеко от её дома, и славившийся своей чёрной курицей.
На такси они быстро и совсем недорого добрались до места.
Ресторанный зал был совсем не маленьким и более походил на столовую. Там, в правильном геометрическом порядке, располагалось много столов с вделанными в них специальными котелками для варки супа. Почти все столы были заняты сидящими на обшарпанных стульях китайцами.
"Хорошо, что хоть не на полу сидеть", - подумал Ваня. (В Корее, в традиционных ресторанах, посетители размещаются за низкими столами на полу, подложив под себя ноги).
Задастая молоденькая официантка, в чёрном обтягивающем платьице и белом кружевном фартуке, налила из большой кастрюли в их котелок суп-лапшу и зажгла под ним газ. Затем она принесла на овальном блюде несколько куриных ножек с тёмноватой кожей и отправила их в уже закипевший суп. Для запивки было подано две бутылки местного пива.
Быстро сварившиеся в бульоне куриные ноги стали, действительно, совсем чёрными.
- Это - один из традиционных китайский закуска, - прокомментировала меню Маня, - Отведайте, - очень вкусный!
Еда оказалось неплохой, - лапша была наваристой, а мясо курицы - нежным. И всё - совсем не острым. Пиво также вполне можно было пить.
Маня ела с аппетитом, шумно втягивая в себя лапшу. Наверное, так было принято в Китае.
- Люблю покушать! - улыбаясь сальным ртом, говорила она, - Поэтому - такой толстый.
За ресторан заплатила Маня, так как она приглашала. Да и Ваня не обменял свои доллары на юани в аэропорту, потому что там был плохой курс. Деньги его новая китайская знакомая посоветовала поменять завтра в банке.
...............................................................................................................
Дома их встретил жуткий холод, казавшийся особенно пронзительно-зябким после жарко натопленного ресторанного зала.
