Тезей Луна и лев остались в живых, чтоб похоронить мертвых. Деметрий Основа Извините, могу вас уверить, что стены, которая разделяла их отцов, больше не существует. Не угодно ли вам посмотреть эпилог или послушать бергамский танец, исполненный двумя актерами из нашей компании?
Тезей О нет, не надо эпилога. Для вашей пьесы совершенно не нужны извинения. Вас нечего извинять: все актеры умерли, а следовательно, бранить некого. Если бы тот, кто сочинил эту пьесу, играл Пирама и повесился на подвязке Тисбы, то из этой пьесы вышла бы превосходная трагедия. Но ваша пьеса все-таки хороша и прекрасно исполнена. Теперь станцуйте ваш бергамский танец, а эпилога не надо. Два клоуна исполняют танец. Тезей Двенадцать раз полуночи язык Уж прозвенел. Любовники, в постели! Теперь настал волшебный духов час. Похитим мы у утра те часы, Которые мы подарили ночи. Нелепая пиеса превосходно Ускорила шаги тяжелой ночи. Теперь, друзья, на отдых! Две недели Мы проведем в различных празднествах, В забавах и ночных увеселеньях. Все уходят. Сцена 2 Там же. Входит Пэк с метлой. Пэк Теперь голодный лев рычит, И волк на месяц воет. Усталый пахарь крепко спит: Ночь всех их успокоит. Теперь огонь в печах погас. Совы зловещей крики Напоминают смерти час Страдальцу-горемыке. Теперь настала уж пора Могилам разверзаться И средь церковного двора Покойникам являться. Но эльфам весело – и мы, Гекату окружая, Скользим, как сон, за духом тьмы, От солнца убегая. Итак, пусть мышь здесь не скребет! А дом – не знай потери! С метлою послан я вперед, Чтоб выместь сор за двери! Входят Оберон, Титания и их свита. Оберон Вы по дому разбегитесь, И, при трепетных огнях, Эльфы, дружно веселитесь, Словно птички на кустах! Пойте песнь мою за мною И пляшите все толпою! Титания Ноту в ноту, слово в слово, Эту песнь пропойте снова! Взявшись за руки, пойдем Осчастливить этот дом! Песни и пляски эльфов. Оберон Рассыпьтесь, эльфы, до утра В покоях полумрачных. А нам теперь идти пора К постели новобрачных. Вселим мы разом в три четы Любовь без измененья – И будут полны красоты Всегда их поколенья. Природа, щедрая в дарах, Детей их не оставит: От пятен, трещин на губах Она их всех избавит, И знакам, вестникам дурным, Забытым при рожденье, Потом же пагубным иным, Не быть в их поколенье. Теперь росою полевой Покои окропите И мир и счастье в дом людской Навеки водворите! О эльфы, радостной толпой Умыться торопитесь. Но утром будьте все со мной, С рассветом воротитесь. Оберон, Титания и их свита уходят в разные двери. Пэк (к зрителям) Когда не угодили вам мы, тени, То я прошу – исправится беда – Предположить, что в мире сновидений Вы были здесь уснувши, господа; Что слабое, пустое представленье Есть легкий сон – не более того; Не будьте же вы строгими в сужденье, Простите нас – мы просим одного. Исправиться мы, право, не забудем. Как честный Пэк, я клясться вам готов, Что ежели мы счастливы так будем И избежим мы брани и свистков, То вы от нас вознагражденья ждите, Не то лгуном вы Пэка назовите. Ночь добрую желаю всем – один, А вы меня хлопками наградите, И – верьте мне – исправится Робин! Уходит. Двенадцатая ночь, или Что угодно Комедия в пяти актах Перевод А. И. Кронеберга Действующие лица Орсино, герцог Иллирийский. Себастиан, молодой дворянин, брат Виолы. Антонио, капитан корабля, друг Себастиана. Капитан корабля, друг Виолы. Валентин, Курио – придворные герцога. Сэр Тоби Бельч, дядя Оливии. Сэр Эндрю Эгьючик (Бледнощек). Мальволио, дворецкий Оливии. Шут Оливии. Фабиан, слуга Оливии. Оливия, богатая графиня. Виола. Мария, камеристка Оливии. Придворные, священник, моряки, приставы, музыканты и слуги. Действие происходит частью в одном из городов Иллирии, частью на побережье поблизости. Акт I Сцена 1 Комната во дворце герцога. Входят Герцог, Курио и придворные. Вдали музыканты. Герцог Когда музыка – пища для любви, – Играйте громче, насыщайте душу! Пусть пресыщенное желанье звуков От полноты зачахнет и умрет. Еще раз тот напев! Он словно замер! Он обольстил мой слух, как нежный ветер, Что, вея над фиалковой грядой, Уносит и приносит ароматы. Довольно – перестаньте! Нет, уж он Слух не ласкает, как бывало прежде. О дух любви, как свеж ты и как легок! Как океан, ты принимаешь все; Но все, что падает в твою пучину, – Как ни было б серьезно или важно, – Теряет вмиг оно и вес и цену. Любовь так преисполнена мечтаний, Что, истинно, любовь – одна мечта. |
