Все трое быстро повзрослели. Детство было трудным и безрадостным. Ти Джей не сомневался, что они либо не доживут до зрелости, либо закончат свои дни в тюрьме, как остальные мужчины в их семье. К счастью, этого не случилось и они сумели не только выжить, но и прийти к процветанию. Теперь им платили за то, что они организовывали досуг, что было непросто: за каждым развлечением скрывалась бездна тяжкого труда.

Офисы располагались на втором этаже дома. В этот момент все собрались на совещание у Стоуна, которое, как обычно, превратилось в семейное собрание, где присутствующие постоянно подтрунивали друг над другом. Стоун сидел за письменным столом, а за его спиной стояла Эмма и растирала ему плечи. В форме медсестры со стетоскопом на шее она вовсе не выглядела чопорной, благодаря исходившему от нее чувственному сиянию. Такое же было у Стоуна, когда он, обернувшись, послал жене теплую ленивую улыбку.

Кен развалился в кресле перед столом Стоуна и тоже выглядел расслабленным, вне всякого сомнения, благодаря Кэти, их секретарше и невесте Кена, которая сидела у него на коленях.

Ник расположился в другом кресле, перелистывая последний номер журнала для автолюбителей, а Чак сидела под столом в надежде, что кто-нибудь уронит лакомый кусочек.

Чак обожала вкусно поесть. Здесь же крутились и котята, забавляясь шнурками присутствующих и играя друг с другом.

Стоун потянул журнал из рук Ника, чтобы показать, что тот в действительности читает: словарь имен.

– А что? Ребенку же нужно имя…

Стоун швырнул книгу на стол.

Испугавшись, Чак метнулась в угол, прижав уши, и Кэти принялась ее успокаивать, подняла с пола и погладила, с упреком глядя на Стоуна.

Чак застыла, потому что не слишком любила, когда ее брали в руки, но не хотела обижать хозяев, поэтому терпела ласки Кэти в надежде, что ее вознаградят чем-нибудь вкусненьким.

– Как насчет «Тьюд»? – спросил Стоун Ника. – Это сокращенное от «Этитьюд», потому что ребенок Энни наверняка уже родится с определенной позицией[1].

– Мы можем перейти к делу? – осведомился Ти Джей.

– Разумеется, – кивнул Стоун. – У меня и хорошие, и плохие новости. Сначала плохие… Черт бы все это побрал! – Он скорчил болезненную гримасу и, оторвав от ноги серого котенка, взял его за шкирку и поднял на уровень глаз: – Осторожнее с когтями!

Котенок шлепнул лапой Стоуна по носу, и тот, вздохнув, положил его себе на плечо, где тот свернулся клубочком и замурлыкал.

– Ти Джей, твое канадское путешествие отменяется. У клиента обнаружились срочные дела, и он не может взять месяц отпуска. Но аванс он оставил нам, поскольку отменил все в последнюю минуту, так что мы не в убытке.

Стоун широко улыбнулся.

– Полагаю, тебе это только на руку.

– Черт… – прошипел Ти Джей.

Улыбка Стоуна померкла.

– Видишь ли, я думал, ты обрадуешься…

– Серьезно, – поддержал Кен. – Ты водишь группу за группой весь последний год, так что не помешает и отдохнуть.

– Заодно и с подготовкой к свадьбе поможешь, – вставила Кэти, словно это было для него чем-то вроде бонуса. – Вместо того чтобы заявиться в последнюю минуту, как было бы, если бы ты уехал.

Именно на это он и надеялся…

Прибежала Энни с озабоченным видом:

– Я опоздала?

Никто не посмел подтвердить очевидное. Она и в лучшие времена обладала взрывным темпераментом, а беременность отнюдь не способствовала ее спокойствию. Никто не желал рисковать собственной шеей, поэтому все промолчали. Ник усадил ее себе на колени, и она уютно прильнула к его груди. Расстроенный вид сменился нежной улыбкой.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Ник.

– Прекрасно, но для не-Абигейл было бы куда лучше, если бы я не съела все шоколадное печенье, которое испекла.

Ник погладил ее живот и улыбнулся, а Энни оглянулась:

– Что случилось? Я что-то пропустила?

– Почти пропустила, как Ти Джей объяснил, в чем заключается его проблема.

Все уставились на Ти Джея, и тот бросил:

– У меня нет никаких проблем.

– В самом деле? – не поверила Энни. – По-моему, ты не в себе.

– Все в полном порядке. Что со мной случится?

– Не знаю, – покачал головой Стоун. – Может, ты из тех парней, что прячут все свое дерьмо в коробочку и стараются об этом забыть.

– Какое еще дерьмо? Говорю же, я в порядке.

Стоун кашлянул, прикрываясь рукой:

– Вранье.

Ти Джей его проигнорировал.

Энни вздохнула и шепнула Нику:

– Говорила я тебе.

– Что именно? – насторожился Ти Джей.

– Что ты по-прежнему никого к себе не подпускаешь, что стараешься выглядеть равнодушным.

– Чушь! Я ко многому неравнодушен.

– К нам – да. Но как насчет остального мира? – спросила Энни.

– Черт, нас так много! Почему я должен заботиться о ком-то еще?

– Раньше тебе этого было недостаточно, но потом, когда погибла Сэм…

Все затаили дыхание, ожидая реакции Ти Джея. Саманта Джеймс была его подружкой в колледже. Она подрабатывала речным гидом и привела его в свой мир. К несчастью, она обладала еще более неуемным характером, чем он, и существовала скорее благодаря интуиции и везению, а не знаниям и навыкам.

Она погибла, сплавляясь по реке. И хотя в этом не было вины Ти Джея – он вообще не участвовал в том путешествии, – удар оказался силен. Трагедии можно было избежать. Если бы только она последовала логике, а не интуиции. Если бы только лучше подготовилась. Если бы…

Он так ненавидел эти «если бы». Когда он решил остаться в мире, куда его привела Сэм, то пообещал себе, что никогда не окажется в положении «если бы». В результате он был куда более осторожным и сдержанным проводником, чем необходимо. Стоун и Кен называли это идиотизмом, а он – предусмотрительностью.

«И это не имеет ничего общего с Сэм», – твердил он, когда на него смотрели с различной степенью сочувствия. Братья не привыкли открыто выражать свои чувства, что было неудивительно, учитывая их детство. Энни делала все возможное, чтобы помочь, но, по правде говоря, и сама была почти подростком. А они нуждались в тюремном надзирателе куда больше, чем в заботливой руке. Все же ей удалось главное: они стали взрослыми, так и не отсидев ни разу. Будь она другой: мягкой и доброй, – ничего бы не получилось.

– Это не имеет ничего общего с Сэм, – повторил Ти Джей давно уже знакомую всем фразу. – То, что с ней случилось, ужасно, но не имеет ничего общего с вами. Только со мной.

Он нуждался в том, чтобы как можно меньше бывать дома, убраться подальше от ежедневной дозы ошеломляющей любви и счастья, пропитавших каждый дюйм.

– Пока не подвернется что-нибудь более основательное, я возьму на себя короткие экскурсии.

– Прекрасно, – кивнул Кен. – У нас не хватает персонала, а на наши объявления отвечают либо психи, помешанные на адреналине, либо непрофессионалы, которые не могут отличить снегомобиль от снегохода. Но теперь, когда ты у нас в плену на ближайшие месяцы…

– Мы определенно воспользуемся возможностью тебя использовать, – закончил Стоун. – Собственно говоря, у нас новый клиент, важная шишка, который знает тебя по восхождению на ледник. Он намерен взять своих директоров в семидневный поход на вершину Уэстстар, а это означает, что собирается дать им хорошего пинка. Он просил видео пейзажей, прежде чем принять окончательное решение. Кен собирался идти туда сегодня, но ты можешь его заменить.

– Согласен.

– Стало быть, днем я свободен? – Кен многозначительно повел бровью в сторону Кэти, и та широко улыбнулась.

Стоун вывел расписание на экран компьютера, и они провели следующие полчаса за его уточнением, распределением нагрузки между Кеном, Стоуном и Ти Джеем. Когда все было закончено, Ти Джей оглядел братьев:

– Так чья это была идея отправить Харли одну в Деселейшн Уайлдернис?

– Одну? – Кен вскинул брови. – Она не говорила, что пойдет одна, когда просила у нас карты.

Он глянул на Стоуна, но тот покачал головой и заметил: