Когда возвращаюсь, застаю печальную картину: Барс с остекленевшим взглядом сидит на так и не очищенной от следов наших операций постели, а Рид, опустив глаза, молча держит на руках бледную Селию.
- Никто не выжил, - сзади на плечи ложатся руки Дориана, а его голос в установившейся тишине, несмотря на шепот, звучит набатом. - Там сплошное кровавое месиво вместо оборотней. Регенерировать было просто нечему...
Муж молча берет у меня новое постельное белье, подходит к Барсу и осторожно подталкивает, чтобы тот освободил кровать, после чего самостоятельно готовит спальное место для белокурой тигрицы. Рид осторожно укладывает девушку, после чего делает знак ирбису, что можно начинать переливание. Оборотни не боятся инфекций, хотя Рид в этом плане не представляет опасности. Следующие несколько минут Барс повторяет одну и ту же процедуру: забирает шприцем кровь из вены Подземного и вливает ее Селии. Постепенно цвет лица девушки сменяется на нормальный, и это служит сигналом к прекращению последнего этапа спасения.
- Кому могло понадобиться столь варварское преступление? - в отчаянии шепчу я, все время операции находясь в комнате в теплых объятиях Дора.
- Тигры вместе с пантерами и ирбисами открыто поддержали драконов, - отвечает блондин. - Это был просто акт мести, чтобы остальные подумали, что будет с ними, если у тигров даже оставшаяся в живых самка не смогла бы дать потомства.
- Твари! - злобно шепчет Рид.
- На кухню, пациент, - вместо ответа командует уставший Барс. - Будешь упиваться сладким чаем и составлять мне компанию. Ты, конечно, дракон и восстанавливаешься даже быстрее оборотня, но черт возьми, твоя бледная физиономия меня уже порядком начинает раздражать. Вон, я сказал! - повышая голос на начавшего было сопротивляться Рида, бросает Барс. - Надо, чтобы кто-нибудь с ней посидел, - глядя на нас, продолжает он, когда Подземный покидает помещение.
Мы с Дором киваем и остаемся. Барсу надо прийти в себя. Слишком много событий и новостей за сегодня... Дориан садится в прикроватное кресло, я удобно устраиваюсь у него на руках и прошу показать мне то, что они увидели во время телепортации к Огненным. Наотрез отказавшись это сделать, муж просто говорит, что в жизни не виде такой бойни. Все, кто был на той злополучной поляне, погибли. Ди замечает, что жениха убивали особенно долго и мучительно, и я инстинктивно обнимаю его всем телом. Не знаю, что было бы со мной, если бы пришлось пережить такое... Уловив мои эмоции, Дориан ласково целует меня и посылает волну успокоения, а я все думаю, каково будет девушке, когда обморок пройдет и сознание вернется. И не нахожу ничего другого, кроме как попытаться излечить ее психику доступным лишь сиренам способом: я пою ей колыбельную, вложив в песню всю свою исцеляющую магию. Потому что, несмотря на все старания ублюдков, совершивших с ней такое, по прошествии времени и Селия сможет передать ее своим детям...
Ближе к вечеру появляется возвратившаяся от Лидии Эдна, сообщая, что на кухне потихоньку спиваются оборотень и дракон и что она пришла на смену караула на всю ночь. Мы с Ди благодарим ее, отправляясь в столовую. И на подходе я слышу слова Барса, произнесенные с тихой яростью:
- Узнаю, кто это - убью сразу же...
- Я тебе помогу, - совершенно трезвый голос Рида заставляет задуматься, а действительно ли мужчины напивались, но я гоню от себя эти мысли. Сегодня день траура по убитым тиграм, и лишь одно не дает покоя, когда мы, уже поднимаясь наверх, предварительно отчитавшись о состоянии Селии Барсу, собираемся лечь спать:
- Ди, ты ничего странного не заметил сегодня с Ридом?
- Нет... - задумавшись, отвечает муж. - А что именно тебя смутило?
- Его глаза... - тихо ответила я, чтобы острый слух товарищей с кухни ничего не уловил. - Они начали изменяться...
Дориан удивленно смотрит на меня, потом, проделав в уме какие-то рассуждения, прижимает к себе покрепче и впервые после появления из портала окровавленной Селии улыбается. Хоть что-то хорошее еще осталось в этом мире, синхронно понимаем мы.
На следующее утро нас вызывает Эдна с новостью о том, что девушка очнулась. Подходя к комнате, уже заранее знаем, что Барс там и проверяет состояние ее здоровья. Она молчит. Серо-голубые глаза не выражают абсолютно ничего, и только дорожки соленых слез начинают потихоньку очищать лицо от кровавых разводов.
- Как ты себя чувствуешь? - дежурный вопрос Барса заставляет Селию вздрогнуть, однако она переводит пустой взгляд на него и начинает смотреть с мольбой. - Сейчас мы поможем тебе дойти до ванной и стереть с тела грязь...
- Барс... - выдыхает она, и хриплый голос прерывается от еле удерживаемых слез, а потом кивок на живот дает блондину понять, что именно ее интересует.
- Ты сможешь иметь детей, Селия, - отвечает ирбис на невысказанный вопрос, и с глухим стоном девушка бросается ему на шею.
Отдаленным куском сознания отмечаю, что Рида в комнате нет, а вот оказавшаяся в оконном проеме морда черного дракона наводит на определенные мысли. Потому что сияющий зеленью глаз неотрывно следит за Селией...
Еще пять месяцев спустя
- Арина, ты похожа на бочонок! - суетится рядом со мной тот же вид сосуда для содержания винной продукции, только в три раза больше, на проверку оказывающийся кисой.
В ее задачу входит мое облачение на сегодняшнем приеме у президента республики Орфей, на котором планируется официально объявить о том, что его жена и дочка являются представителями расы крылатых сирен, а дочь - еще и законной супругой предводителя драконов. Поэтому платье мне подбирали такое, чтобы показывало атрибут любой уважающей себя сирены - татуировку с крыльями на спине. И вот я наблюдаю в зеркале прекрасную загорелую девушку с распущенными волосами в струящейся ткани цвета аквамарина и небольшим аккуратненьким животиком. Я же не виновата, что Пенелопа решила вместо роста вширь занять все свободное пространство от тазовых костей до желудка! Поэтому живот и не выпирает - мой малыш идет в высоту. И Инга постоянно на это пеняет - у нее-то пузико вполне милое и очаровательное, и Ван Гарден при каждом удобном случае так и норовит его поцеловать.
Наконец, закончив с примеркой, пантера в последний раз оглядывает результат своих трудов и, произнеся: "Талант не пропьешь!" - гордо удаляется, перепоручив меня заботам мамы и Эдны. Терри, как любовно называет маму тетя, сооружает на моей голове высокую прическу, чтобы освободить спину, Эдна же после всех приготовлений надевает на шею колье с аквамаринами. Сегодня я ношу лишь традиционные цвета мужа. Аквамарины в серебре - то, что говорит, что я безраздельно отдана Призрачному дракону...
Много позже, когда официальная часть приема уже окончена и гости чувствуют себя более раскованно, хоть на них свалилось и слишком много новостей, папа приглашает меня на танец, и я, воспользовавшись ситуацией, задаю интересующий меня вот уже долгое время вопрос.
- И все-таки, почему кровная помолвка, да еще вслепую, когда у вас даже детей не было? - улыбаюсь я.
- Жалеешь? - хитро подмигивает отец, намекая, что в моем положении уже бесполезно трепыхаться.
- Нет, - смешок прорывается неосознанно, - просто хотела поблагодарить за то, что все так удачно сложилось.
- Веришь или нет, о том, что Патрик - дракон, я узнал только тогда, когда Дориан вернулся вместе с тобой с Земли. Потому что официальное предложение от главы Призрачных - это, я тебе скажу, не просто прошение руки и сердца, - мои брови взлетают вверх, но папа явно не настроен на подробности:
- Просто в свое время я успел убедиться в его непогрешимости и готовности стоять за своих до конца, милая. Я политик. Я не мог разбрасываться такими людьми, вот в голову и пришел этот странный путь сближения с семьей Детри.
