Ты прости меня, мама,

Что не стану никогда я

Для тебя тем сыном,

О котором мечтала.

Дочитав, Сара горько вздохнула.

- Скучает по маме? - спросил я, вспомнив о своей. Она так и не успела получить от меня ни одной похожей строчки.

- Да. По маме, которую никогда не знал.

На миг мне тоже стало жаль этих ребят. И Сару, которая так отчаянно борется за них, пытаясь спасти.

Больше об этом говорить мы не стали, и решили вернуться к тому, зачем сюда пришли.

Оказавшись снова на площади, Сара с искренним интересом и детским восторгом рассматривала все вокруг, пытаясь скрыть вспыхнувший в ее в глазах огонек.

- Я, надеюсь, мы не пойдем на эти сумасшедшие горки? - кивнул я в ту сторону, откуда доносились восторженные крики.

- А ты что, боишься? - рассмеялась она.

- Да нет, просто не хочется умереть в расцвете лет от сердечного приступа, - усмехнулся я.

- Если тебе суждено умереть от свалившегося на голову кирпича, то на горке ты точно не умрешь.

- А если суждено как раз в этот день и именно на этой горке? - наигранно серьезно спросил я.

- Ты такой смешной, - снова рассмеялась она. - Все будет в порядке. Идем.

Не дожидаясь ответа, она потащила меня на эти ужасные горки, после которых я, на самом деле, чудом остался жив, и еще долго пытался унять дрожь во всем теле.

Единственное, что не внушало страха - колесо, с которого был виден весь город. Сара даже немного расстроилась, когда я предложил прокатиться на нем, вместо очередного лишающего дара речи аттракциона.

- Не пожалел, что мы пошли сюда? - спросила она, вглядываясь с высоты в переливающийся огнями город.

- Нет. Я давно здесь не был, и уже забыл, что это такое. Благодаря тебе вспомнил.

Улыбнувшись, она посмотрела на меня. В свете огней Сара была еще красивей. Ярче любого огня, ярче полной луны, освещающей весь небосвод. Я, не отрываясь, смотрел на нее. Легкий прохладный ветерок обдувал усталое лицо и осторожно развивал волосы. Я подсел ближе и взял ее за руку.

На высоте нескольких метров от земли, мне все казалось новым и необычным. Это вызывало в душе непривычный трепетный восторг. Вот так мне хотелось сидеть здесь всю жизнь. Только мы вдвоем, и миллионы разноцветных огней под нами.

За вечер мы обошли все аттракционы. Я каждый раз садился в них с замиранием сердца, мысленно со всеми прощаясь. В детстве я был гораздо смелее.

Домой мы возвращались около полуночи. На улицах уже почти никого не было.

- Звезда падает! Быстрее загадывай желание! - крикнула Сара, резко остановившись и уставившись в небо.

Я оторвал взгляд от земли и посмотрел вверх. Никогда еще не видел столько звезд. Или просто не обращал внимания.

На мгновение стало тихо, что я даже услышал наши с Сарой сердца, и внезапно почувствовал себя счастливым.

- Ну, что ты загадал? - спросила она.

- А разве можно рассказывать? Желание ведь не сбудется.

- Если очень хотеть, то сбудется. Даже если весь мир будет о нем знать. Вот хочешь скажу, что я загадала?

- Если хочешь...

- Быть счастливой. Несмотря ни на что.

- Я думал, красивые девушки всегда счастливые. Что красота помогает иметь им все, что они хотят.

- Глупая мысль. Красота - всего лишь компенсация никчемной жизни. Ни разу она мне не помогла, и не придала сил. Было время, когда мне не хотелось жить. Вот просто не хотелось. Без какой-либо причины. Все вокруг на меня давило. Потом Аманда пропала. А потом умерла. Через несколько дней после ее смерти я проснулась ночью от сильной боли в груди. В тот момент мне еще больше хотелось умереть. Я чувствовала себя такой одинокой и несчастной, что хотела вырвать себе сердце. Лишь бы не чувствовать этой боли. Я плакала до самого утра, и молилась. Так и уснула. А когда проснулась, поняла, что во мне что-то с того момента изменилось. Что я должна жить вопреки всему, вопреки любой боли. Вселенная меня услышала и дала силы. И сейчас услышит.

В словах Сары и в ней самой я иногда узнавал себя. Я ее понимал. Может быть, поэтому она меня притягивала. А может, я просто чувствовал, что не один такой.

- Сейчас все хотят быть счастливыми, - сказал я. - Остальное у нас уже есть.

- А чего нет - уже можно купить...Главное вовремя остановиться и не набрать лишнего, чтобы не упасть под этой тяжестью. Люди прозревают только, когда падают и больше не могут подняться...

Все следующие дни я упорно работал над собой и не давал себе думать о неудачах.

Каждый день писал статьи и рассылал по журналам. Именно так я чувствовал себя свободным, продолжая работать.

Какие-то материалы брали сразу, какие-то приходилось переписывать. Но раз это единственное, что у меня получается лучше всего, так тому и быть.

С Сарой мы виделись на протяжении месяца каждый день. Иногда я был уверен, что влюблен, иногда, что нет. Но понять, в каком именно случае я себя обманывал, не мог. Оба чувства были сильны. И в какой-то момент я даже забыл, что стал встречаться с ней только, чтобы побесить Роджера. Поэтому я просто ждал, когда все само собой решится. Главное, что жизнь наладилась - я почти забыл про головную боль, которая лишь изредка напоминала о себе тихим гулом. Эмили, наконец, оставила меня в покое. Внутренний голос тоже молчал, будто был во всем согласен со мной, или же ему попросту нечего было сказать.

Время шло, и я даже не заметил, как весна сменилась летом. Я все чаще стал открывать окно, подолгу его не закрывая. С наступлением тепла темнело все позже и светало все раньше. Уличный шум работал в круглосуточном режиме, лишь немного затихая на стыке заката и рассвета.

Со дня отъезда Люси, все новости о ее новой жизни я получал только от тети Кэрол. Каждый раз, пытаясь дозвониться до нее самой, я слышал неприятный женский голос автоответчика, или длинные бесконечные гудки.

Люси ответила лишь однажды, сообщив, что занята. Быстро попрощалась и пообещала перезвонить позже. Вероятно, у каждого из нас это слово имеет разное значение и временной промежуток. Я забыл, как выглядит ее имя на входящем звонке. И не обижался на это. Я был рад, что у нее все хорошо.

Моя жизнь тоже не стояла на месте. Я все еще чувствовал себя потерянным, но, продолжал твердить, что это временно. Подолгу над этим уже не раздумывал. Попросту не было времени. Саймон не оставлял меня в покое больше, чем на сутки.

- Дэн, какие планы на ближайшие три недели? - по телефону эта фраза звучала интригующе.

- Я как-то об этом не думал. А к чему такая точность?

- Ну, тогда я расскажу тебе об этих планах. Ты, как мой лучший друг должен мне помочь. Сейчас ты, наверняка спросишь - с чем?

- Сайм, ну давай уже, говори!

- Если кратко - со свадьбой.

- Со свадьбой? Так ты, наконец-то, решился?!

- Да, сегодня сделал Мелинде предложение и через три недели у нас свадьба.

- Дружище, я поздравляю тебя! Покидаешь, значит, нас с Троем.

- Что значит покидаю? Я же не умираю, а всего лишь женюсь. Мы в любое время сможем встретиться и вспомнить холостяцкую жизнь.

- Если Мелинда отпустит, - усмехнулся я.

- Отпустит! Она у меня понимающая. Так что покупай костюм свидетеля. Кстати, Сара будет подружкой. Может, скоро и на вашей свадьбе погуляем.

- Давай сначала с твоей разберемся.

Две недели прошли очень быстро. Саймон с Мелиндой, ничего не успевая, находились в постоянном стрессе, иногда доходящим до психоза. Другого, признаться, я и не ждал. Пытаться подготовиться к празднику с сотней гостей меньше, чем за месяц, нужно либо очень хотеть жениться, либо бояться передумать.

Но, несмотря ни на что, все шло, хоть и тяжело, но ровно и успешно. До свадьбы оставалось еще больше недели, но уже был заказан букет невесты и организован мальчишник. Без него Саймон отказывался жениться. Шутя, конечно.

Собрались мы вечером в одном из лучших пабов нашего города. До сих пор не знаю, почему его всегда выделяли среди всех прочих. Может, потому что это единственное место, где за десять лет его существования не было ни одной драки.