Еще не поздно именно так и поступить – отыскать Чарлза и рассказать ему обо всем. Деньги лежали на дне саквояжа со вчерашнего дня, Она еще не стала любовницей герцога Трешема и могла бы покинуть дом сейчас, до его возвращения.

Впрочем, имелось одно обстоятельство, туманившее перспективу их с Чарлзом счастья. Она его не любила. Вернее, любила, но не так, как жена должна любить мужа. Не так, как мать любила отца. Конечно, Джейн и прежде это понимала, но ей всегда хотелось полюбить Чарлза, потому что он ей нравился и он ее любил.

Если обратиться к нему сейчас, если он ей поможет и как-то все уладит, тогда она окажется связанной с ним на всю жизнь. Несколько недель назад Джейн не возражала бы, тогда ей казалось, что для счастливого брака достаточно дружбы и привязанности.

Теперь она так не думала.

Но неужели быть любовницей герцога Трешема предпочтительнее, чем стать законной женой сэра Чарлза Фортескыо?

На этот вопрос Джейн так и не сумела ответить до приезда герцога – он прибыл около десяти утра, то есть довольно рано, но, услышав стук в дверь, она тотчас же поняла, что знала ответ и раньше.

Распахнув дверь гостиной, Джейн увидела, как он вошел в холл со шляпой и перчатками в руке, как передал трость мистеру Джейкобсу. Трешем принес с собой энергию, беспокойство… и какой-то особый мужской дух.

– Джейн.

Трешем шагнул ей навстречу, и она вдруг поняла, что соскучилась по нему.

– Джейн, он победил. Опередил Берриуэтера всего на круп лошади, Фердинанд отставал футов на двадцать перед последним поворотом, но вопреки ожиданиям он стал набирать скорость на повороте, чем застал соперника врасплох. Они пересекли городскую черту почти одновременно, но в итоге Ферди все же выиграл, а большинство членов клуба, те, что ставили на Берриуэтера, сейчас подсчитывают убытки.

– Значит, Фердинанд не пострадал? – спросила Джейн. – Я очень рада.

Она хотела вновь напомнить герцогу о том, как бессмысленны подобные соревнования и пари, но удержалась. К тому же Джейн искренне порадовалась за Фердинанда – весьма обаятельного молодого человека.

– Ни одной царапины, – ответил Джоселин и нахмурился. – но слуг брат подбирать не умеет. Его брадобрей никак не уяснит, что у хозяина есть привычка поворачивать голову во время бритья. А конюх оказался настолько глуп, что впустил в каретную накануне гонок чуть ли не весь Лондон – чтобы любопытные могли полюбоваться коляской. Так что теперь не удастся узнать, кто все это подстроил.

– Но вы подозреваете Энтони Форбса и его братьев? Джейн присела на диван, и герцог сел рядом.

– Почти уверен, что это он. – Джоселин окинул взглядом комнату. Немного помолчав, пояснил:

– Дело в том, что это очень на них похоже. Они считают, что я нанес оскорбление их сестре, и решили таким образом мне отомстить. Но они еще пожалеют о содеянном… А что вы сделали с этой комнатой?

Джейн пожала плечами:

– Я всего лишь кое-что убрала. Все подушечки и некоторые безделушки. Мне хотелось бы еще многое изменить – и в этой комнате, и в спальне. Я постараюсь исключить излишние траты, но стоимость переделки в любом случае будет немалой.

– Куинси позаботится об оплате, – Джоселин небрежно махнул рукой. – Но сколько времени все это займет? Мне кажется, ты не пустишь меня к себе в постель до тех пор, пока все тут не будет переделано по твоему вкусу. Я не ошибся?

– Не ошиблись, – ответила Джейн, в упор глядя на герцога, – Но на переделку уйдет не так уж много времени. Возможно, неделя. Я поговорила с мистером Джейкобсом, и он сказал, что для вас подрядчики постараются…

Трешем молча кивнул – очевидно, Джейн не сообщила ему ничего нового.

– Тогда давайте обсудим этот наш… контракт, – проговорил он с усмешкой. – Я уже позволил вам все переделать здесь. Но у вас ведь есть и другие условия, не так ли? Разумеется, я обязуюсь содержать вас. Кроме того, вы получите экипаж и столько слуг, сколько пожелаете. Наряды – также на ваше усмотрение. От вас потребуется лишь одно – отправлять счета. Я не буду скупиться и на драгоценности, но их предпочел бы приобретать сам. И я беру на себя ответственность за содержание и воспитание детей, которые могут появиться в результате нашей связи. Ничего не пропустил?

Джейн похолодела. Только сейчас она поняла, какой была наивной. Почему же ей раньше не пришло в голову, что она может забеременеть?

– Сколько у вас внебрачных детей? – спросила она, Джоселин посмотрел на нее с удивлением:

– От вас, Джейн, всегда нужно ждать вопросов, которые не принято задавать. Но я отвечу. У меня их нет. Ведь женщины – я имею в виду опытных женщин – знают, как предупредить беременность. Полагаю, что вам это неизвестно. Вы девственница, не так ли?

Джейн покраснела, но все же заставила себя взглянуть в глаза герцога.

– Да, – сказала она. И тут же добавила:

– Есть статья расходов, которую вы смело можете вычеркнуть. Я не нуждаюсь в экипаже.

– Почему? – Джоселин откинулся на спинку дивана. – Вам ведь придется делать покупки. Было бы неразумно во всем полагаться на меня. Разъезды меня утомляют. К тому же мне было бы гораздо приятнее брать вас в постель, а не на прогулки.

– Слуги могут закупать продукты, – ответила Джейн. – А портниху можно пригласить сюда. У меня нет желания выезжать.

– Неужели вы так стыдитесь, Джейн? Вы действительно полагаете, что не сможете теперь показаться на людях?

Еще вчера Джейн ответила бы на этот вопрос утвердительно, а сейчас… Сейчас она уже ничего не стыдилась, ибо понимала, что в ее положении лучше забыть о стыде..

Трешем молча ждал ответа. Он пристально смотрел в глаза девушки, и та словно завороженная не решалась отвести взгляд.

– Впрочем, у вас есть и другая возможность… – сказал герцог наконец. – Вы могли бы приобрести известность и даже прославиться. И, разумеется, избавились бы от унизительной перспективы делить ложе с распутником.

– Я не считаю эту перспективу унизительной, – ответила Джейн.

– Не считаете? – Герцог провел ладонью по ее щеке. – Видите ли, Джейн, я мог бы представить вас лорду Хетсу и графу Реймору, самым известным покровителям искусств. Я абсолютно уверен: если бы они услышали ваш голос, они помогли бы вам прославиться. Поверьте, у вас на редкость красивый голос. Если вы станете певицей, то обойдетесь без моего покровительства.

Джейн с удивлением смотрела на герцога. Он желал ее – в этом она не сомневалась, – но все же готов был от нее отказаться. Он даже предлагал ей помощь, хотя она, став певицей, была бы независимой от него.

Трешем по-прежнему смотрел ей в глаза, и Джейн чувствовала, что желание его становится все сильнее. При этом было очевидно, что он старается держать себя в руках.

– Меня не привлекает карьера певицы, – сказала она наконец.

Джейн не лгала – ей не хотелось зарабатывать на жизнь пением. К тому же она не могла рисковать, не могла появляться на публике. Что же касается ее таланта… Ей просто нравилось петь для друзей и близких, но к славе она не стремилась.

Неожиданно герцог наклонился и поцеловал ее. Отстранившись, проговорил:

– Следовательно, тебя привлекает карьера моей любовницы. Но только на твоих условиях. Так каковы же они? Чего ты еще желаешь?

– Гарантий, – ответила Джейн. – Я хочу, чтобы вы содержали меня до тех пор, пока мне не исполнится двадцать пять, даже если вы перестанете нуждаться во мне до этого срока. Разумеется, при условии, что я сама не нарушу наш договор. Сейчас мне, между прочим, двадцать.

– Договор сроком на пять лет. А как вы намерены обеспечивать себя по истечении этого срока?

Джейн этого не знала. В двадцать пять она должна была получить наследство отца – все, что не перешло по завещанию к Сидни Джардину, – но скорее всего ей так и не удастся заявить о своих правах на наследство. Ведь двадцать пятый день рождения не избавит ее от необходимости скрываться,..

Она молча пожала плечами.

– Возможно, я никогда не захочу с вами расставаться, Джейн.