Второй кулак тоже упёрся в бок.

– Ты всегда такой трудный?

Наверное. Хотя на сей раз у него была чертовски веская причина.

– Заимствуя твои недавние слова: я ведь не назло.

– Ну да.

– Эй, разве я не убрал чёртов контейнер?

Сара опустила одну из рук:

– Так неужели сложно разрешить оставить тут машины на часок? Они ведь не вредят траве или…

– Что случилось с твоей рукой?

– Что? – растерялась она.

– Твоя рука. – Из-за активной жестикуляции рукав задрался, открыв отвратительный синяк.

Не отдавая себе отчета, Такер взял Сару за руку, пытаясь его разглядеть.

Размер и форма соответствовали мужской ладони.

Ладони крупного мужчины.

– Это ерунда. – Сара вырвалась, на лице её отразилась борьба. Глаза, что ещё недавно опаляли его зелёным огнём, смотрели в сторону.

– Проблемы?

Такер глянул мимо неё на подоспевшего копа.

– Мистер Петтигрю не желает видеть здесь эти машины. – Сара незаметно одёрнула рукав.

Пристальный взгляд Хоубейкера скользнул по «жуку», другим тачкам и – Такер не заметил бы, если б не следил – задержался на руке Сары. Его глаза, холодные и оценивающие, на мгновение сцепились с глазами Такера.

– Что ж, он в своём праве, учитывая, что они припаркованы на его территории.

Добродушно-весёлый тон больше не вводил его в заблуждение.

– Я не могу их здесь оставить. – Такер едва не добавил «простите», но с чего он должен брать на себя вину?

Чёрта с два он станет обсуждать свои права или условия этого дурацкого договора о доверительном управлении. Точно не ясно, является ли переполненная парковка нарушением, но, когда имеешь дело со стариком Петтигрю, лучше не рисковать.

– Ну хорошо. Сара, если хочешь, я поговорю с… кто тут у нас? Миссис Бёрджес, доктор Хикс и Рейни. С удовольствием попрошу их переставить автомобили.

– Нет. – Вновь начиная закипать, Сара сердито посмотрела на Такера. – Я сама.

И с высоко поднятой головой устремилась прочь. Длинный одинокий локон языком пламени сбежал по спине. «Голой спине», – втянув воздух, заметил Такер. Если не считать тонких полос зелёной ткани, пересекавших её.

С трудом оторвав взгляд от Сары, он снова наткнулся на Хоубейкера.

– Проводишь жёсткую политику, сынок.

– Моя собственность. Моя политика. И я чертовски уверен, что я не твой сын.

Хоубейкер изогнул уголок рта, словно нашёл позицию Такера отчасти забавной.

– А ты непокорный малый.

Отвечать тут явно не требовалось.

– Спасибо, что проследил за исполнением закона. – «Кретин». – Хорошего вечера.

Но едва Такер развернулся, намереваясь пойти к себе, как его остановил приглушённый голос Хоубейкера:

– У тебя был привод. Нападение и побои.

Нет, не было.

– Обвинения сняли, – спокойно отозвался Такер, хотя в глазах переливалась сталь.

Хоубейкер пожал плечами:

– Удивительно, что можно выяснить, если знаешь, где искать.

От новости, что коп копался в его прошлом, Такер резко выпрямился:

– К чему этот разговор?

– Я заметил отметины на руке Сары.

Внутри вспыхнула злость.

– И решил, что это я постарался?

– Ну… – Хоубейкер дёрнул себя за ухо. – Для этого мы должны были угодить в некую странную временную дыру, учитывая, что с виду синяк полностью созревший и уже пожелтевший.

Такер немного успокоился, но, поскольку именно коп вызвал столь бурные эмоции, не смог удержаться от комментария:

– Похоже, кто-то неслабо её схватил.

Хоубейкер кивнул. Звякнул ключами.

Такер напомнил себе, что его это не касается. Никоим образом. Однажды он уже сунул нос не в своё дело и чуть по этому самому носу не схлопотал. К тому же Сара никак не походила на женщину, нуждающуюся в присмотре. «Скорее уж на ту, что подаст твои яйца на стол на тарелочке, если перейдёшь границы».

Разве она не сказала, что это ерунда? Может, кто-то просто выдернул её из-под колёс грузовика. Или Сара играла в крайне развратную версию «Цепи, цепи кованы». Или они с бойфрендом на чёртовой люстре качались.

«Или какому-то козлу надо руку сломать».

Твою ж мать.

– Ну и? – подтолкнул Такер.

– Ну и что? – не понял коп.

Едва стихший гнев, снова начал набирать обороты.

– Обалдеть, Барни, я даже не знаю. Я полагал, что, когда женщина-твой-якобы-друг выглядит так, словно её недавно избили, реакции «ну и что» маловато. Но я ведь не коп. Наверное, упустил какие-то улики.

– Это что, шутка о Барни Файфе? – Хоубейкер качнулся на пятках. – Уже неделю ни одной не слышал. Хотя, если быть точным, я действующий шеф полиции, так, может, стоит звать меня Энди? [2] Конечно, Энди был шерифом, отчего сходство немного хромает. Чуть-чуть. – Весёлый тон сменился предупреждающим, когда Такер едва не зарычал. Затем Хоубейкер покачал головой. – Вижу, Джесса была права насчёт тебя.

«Что ещё за Джесса?»

– Официантка «У Макгрудера», – просветил он, увидев замешательство Такера. – По её словам, ты на днях заходил, прямиком направился к Элли, увернулся от кулака Харлана – спасибо, кстати – и переплатил за пиво, которое не выпил.

– У местных, кроме сплетен, других развлечений нет?

– Ну, ещё секс. Правда, некоторые предпочитают заниматься им не с собственными супругами, а на стороне, что неизбежно приводит к морю сплетен.

Чёрт, Такеру почти нравился этот коп.

– Вот что я думаю: ты не за выпивкой пошёл в бар. Как и восемь лет назад свернул в переулок не потому, что решил дорогу срезать. Нет, я читал рапорт, – предупредил Хоубейкер все возражения. – Обвинения, может, и сняты, но записи никуда не делись. Поверь, бумажки всегда остаются.

Горечь в его голосе почти вызвала у Такера улыбку. Пока он не вспомнил ту ночь. Он поздно уходил со стройплощадки. Приближался срок сдачи, и подрядчик терпением не отличался. Спускаясь по лестнице, Такер увидел в окно женщину. Красивую. Разодетую. Судя по всему, она куда-то опаздывала и, крайне расстроенная, свернула в переулок. На следующем пролёте Такер вновь посмотрел в окно и увидел мужчину – одетого куда как скромнее, – следовавшего за ней.

– Итак, – вздохнул он, – я не люблю, когда пристают к женщинам. Ты меня раскрыл.

– Ты решил, что в баре к Элли приставали?

– Красивая женщина подкатывает в модной тачке, заходит в грязную пивнушку. Похожий сценарий.

– Звучит как сюжет фильма с Патриком Суэйзи.

Такер не выдержал и рассмеялся.

– Ты интересуешься моей сестрой, Такер? В романтическом смысле.

Смех моментально умер.

– Что? Нет. Не то чтобы она не привлекательна, – добавил он и заметил, как дрогнули губы Хоубейкера.

– Так я и думал. Но полагалось прояснить.

– Прояснить, что ты не хотел бы нашей связи? – От раздражения Такер чеканил слова.

– Прояснить, что я не хочу, чтобы ты играл моей сестрёнкой против её лучшей подруги. Здравствуйте, миссис Бёрджес.

Прежде, чем Такер успел возмутиться и опротестовать это заявление, к ним подплыла пожилая дама в льняном брючном костюме, жемчугах и с ключами в руке.

– Прошу прощения. Полагаю, я не поняла, что это не часть собственности Эллисон.

Хоубейкер повернулся к ней с непринужденной улыбкой на лице:

– Нет проблем. – И похлопал старушку по морщинистой руке. – Просто маленькое недоразумение.

Такера разбудили доносившиеся в открытое окно голоса.

После пошатнувшей его душевное спокойствие ссоры из-за парковки, заснуть удалось только после трёх ночи, поэтому, сколько бы сейчас ни было, всё равно слишком рано, чтобы разбираться с очередным дерьмом.

Какая ирония, учитывая, что Такер с четырёх лет жил – и засыпал – под вой сирен, шум машин и гул большого города.

Не говоря уже о том, что в Нью-Йорке обитали миллионы людей, и некоторые гораздо ближе к нему, чем сейчас Сара. Однако никто из них – ни один – не сумел так забраться Такеру под кожу.