Вальвес усмехнулся и скрестил руки на груди. Задравшийся рукав рубашки обнажил тонкое бледное запястье, на котором блеснул явно дамский браслет из белого металла с мелкими зелеными камешками - где-то я такой уже видела, кажется, у вдовы Капселлы...
- Контрабанда через соседнее государство с подкупом и посредником, плюс аренда корабля и обеспечение безопасности всего предприятия? За одну вшивую треть? Травница, ты в своем уме? Ты же не думаешь, что сможешь продавать настойку от поноса по цене, достаточной для оплаты моих услуг? Да любая баба тебе такой ведрами наварит за медяшку!
- Не очень-то вам эти ведра помогли, - хмыкнула я, - Треть. Я могу найти более сговорчивого партнера.
Вальвес встал и поклонился, с милейшей улыбкой указывая мне на дверь.
- Вон пошла. Кому что вякнешь - шкуру спущу.
Я не шелохнулась.
На улице потихоньку темнело. В пустой бутыли на столе отражалось мое лицо, по цвету практически слившееся с кремовой тканью воротника платья. Глаза казались темными провалами. Я с усилием отвела взгляд.
- Вы не знаете истинной цены этих снадобий, Вальвес. Мы говорим о действительно больших деньгах, вам и не снилось. Смею вас заверить - я единственная в Литече, кому сейчас доступны рецепты и один из... ингредиентов, и цену буду диктовать я и только я. К лету мы сможем получить очень сильные средства, сильнее, чем вы себе можете представить. Как вы думаете, сколько продажная девка отдаст за средство, которое безопасно избавит ее от риска обрюхатеть? Сколько можно спросить за эликсир правды с мужа, что подозревает жену в измене? А что вы скажете о средстве от срамных болезней? И это лишь крошечная часть того, что мне доступно. Подумайте, Вальвес. Ваша треть будет большой.
Торговец усмехнулся и вернулся за стол. По его лицу невозможно было понять, как он воспринял мои аргументы - вряд ли хорошо, мне самой они совсем не нравились, но за не очень скромную сумму я с радостью засуну свое мнение туда, куда укажет плательщик.
- Пойми меня, травница... - начал он, подперев лицо ладонями, - ты видела, сколько прекрасных вещей я выставил на продажу? Все это стоит кучу денег, и я вполне могу просто выгнать тебя куда подальше, ведь твое предложение мне не выгодно. А еще я могу сдать тебя как ведьму, понимаешь? Я получу за это кругленькую сумму, а тебя в лучшем случае публично высекут за интерес к порочным деяниям. Я ведь не сволочь, спроси любого. Кто-нибудь на моем месте бы давно кликнул стражу и проводил тебя к Наставникам. Я же просто прошу две трети твоей прибыли. Это немного.
- Сдам как контрабандиста, - прошипела я.
- А ты попробуй. Твое бабье слово против моего.
Ах ты, скотина!
Я резко вскочила, оперевшись рукой об стол. С грохотом опрокинулся стул, подогнулась ножка стола, не удержалась на одной ноге я, покатились по покосившейся столешнице бутылка с кружками - и в следующую секунду я уже сидела на полу среди осколков.
- Половина, - я прикрыла рукой слезящиеся глаза.
- С тобой приятно иметь дело, - ответил Вальвес и подал мне руку.
Мне ничего не оставалось сделать, кроме как принять ее.
Следующие три часа мы провели за обсуждением деталей нашего предприятия, и все это время меня не покидало ощущение того, что меня нагло обдирают и обирают. Возразить мне было практически нечего - я совершенно не разбиралась в торговле, хоть формально и являлась одной из владельцев нашего маленького (и давно закрытого) семейного магазинчика. Все же не стоило мне вечно притворяться бедной больной девочкой, но кто же знал, что когда-то мне придется работать...
Довольно скоро я поняла, что Вальвес, возможно, и заслуживает двух третей прибыли - он взял на себя и поставки исходных материалов, и распространение информации, и продажу наиболее сомнительной части снадобий, ведь его отношений с властями вполне хватило бы для торговли не совсем законными вещами. Мне же оставалось только закончить перевод Советника, привести в порядок собственную лавку для продажи самых простых лекарств - тех, что не вызовут вопросов - и любым способом уговорить Винку.
Вот только способ уговорить я видела всего один, и без помощи Вальвеса я и здесь не смогла бы обойтись.
Глава 2.
Вечером следующего дня я заперлась в своей комнате и размолола в ступке серебрец-траву из венка, с горечью отметив, что на пальцах моих синие следы не появились, и щедро обсыпала порошком все, до чего теоретически могла дотронуться Винка. Затем я заварила кипятком несколько стеблей поскакушки с желтоватыми бутонами - символом счастливой и долгой жизни и сильным заживляющим средством. Вот и все мои запасы... Слава богам, в прохладном сундуке травы сохранились вполне прилично, да и Вальвес не помер, кажется. Значит, на что-то они все еще годятся.
В кастрюльку с поскакушкой отправились заранее нарезанные с прошлого раза сосновые почки. Я размешала жидкость, постепенно приобретающую золотистый цвет, и обернула кастрюлю полотенцем, чтобы сохранить тепло. Теперь оставалось только ждать.
Я до сих пор не была уверена в необходимости запланированного, а уж о благоприятном исходе дела не могла и мечтать. Сколько с меня сдерет Вальвес, я даже не представляла, хоть и пообещала возместить все расходы - где вообще была моя голова, когда я к нему потащилась? Этот тип оказался совсем не таким приятным с большинства сторон человеком, каким мне его представляли...
Внизу что-то распевала Винка, вернувшаяся из храма, громко смеялась мачеха. Наверное, прибираются после постояльцев, они только сегодня и съехали, довольные и нагруженные купленным на ярмарке товаром. Мне же ничего не оставалось, кроме как сидеть в своей комнате и таращиться на темнеющее небо. От домашних дел меня с самого начала освободили - да и что я могу сделать, постоянно опираясь одной рукой на трость. Левый ботинок на платформе, призванный скомпенсировать мой физический недостаток, со своей задачей справлялся плохо, передвигалась я с трудом и полностью оправдывала свое прозвище - 'Рауха Кривая', полученное за перекошенную постоянным хождением с тростью спину. И все из-за того неудачного прыжка из окна!
Наконец, я перестала проклинать судьбу и занялась делом. Советник сам себя не переведет! Я старательно выписывала наиболее часто употребляющиеся и просто вспомнившиеся мне слова в пустую часть книги, предназначенную для создаваемых владелицей рецептов, дополняла их значениями на истском и в упрощенном виде вносила переведенные рецепты в тетрадь. Колыхался огонек свечи, уютно поскрипывало перо...
Разбудила меня горсть песка, кинутая в окно. Все. Дождалась.
Я поставила свечу на подоконник, обвязала нижний конец трости тряпкой и тихонько выскользнула в коридор. Приоткрыла дверь напротив - обе дрыхнут, кажется, достаточно крепко. Полненькая рука Винки свесилась с кровати - вся в синих следах.
Я вздохнула.
