Мама, молодая была, собрала дома мусор и понесла на перекресток выбросить. Мужик едет на телеге, спросили имя — Аврамий. Значит, и муж будет Аврамий. Так все и получилось.

Папа у нас умер в 1921-м году, от скоротечной чахотки — за две недели[7]. У мамы осталось пять человек детей (Паша умерла в младенчестве): Николай, Александр, Тоня, Капа и я. У мамы была скорбь: как жить? Она собрала родственников (два брата были грамотные) и говорит: «Вы родные, а не помогаете». «Кто тебя наказал, — ответил отец, — Тот тебе и поможет». А мама: «Выше этого горя у меня уже быть не может». «Неразумная, — сказал отец, — драгоценный дар от Бога — здоровье; возьмет — что будешь делать?».

Пришли к нам в деревню записывать в школу. Я боялась очень учиться и говорю: «Пойду учиться в Тагай». Они поверили и не стали меня записывать. В то время я жила с бабушкой, Матроной Ефимовной Овчинниковой. Она пекла просфоры для церкви. Когда несли чудотворную икону Казанской Божией Матери из Жадовской пустыни в город, на ночь оставляли ее у нас дома. Помню, я выглядывала из-под стола, где обычно сидела, и смотрела на икону.

Бабушка повела меня в Тагай, остановились отдохнуть около Копышовки в овраге. Назывался он Теплый Враг. Сели есть. Я говорю: «Не буду». «Почему?» — спрашивает бабушка. «Ты меня обратно оттуда не возьмешь».

В Тагае отдали меня в школу. Посадили на заднюю парту. Учительница задала мне вопрос, я — молчу. Она говорит: «Поднимите ее». Девочка, которая рядом сидела, подняла меня. Я опять молчу. Что спрашивают — не знаю, и что молчу — не знаю. Потом повели весь наш класс к врачу. В Тагае тогда был врач, Яков Федорович, старый, но знаменитый. После осмотра он что-то про меня учительнице говорил. С тех пор в школу я не ходила. В церкви училась. Да, помню, лежали на печке, а мама читала нам вслух книгу поучений на каждый воскресный и праздничный день, по-церковно-славянски.

Тогда в Чапаевск отправляли работать.

Всех гнали и меня туда. Мама пошла в сельсовет, спрашивает: «Всех ли берете такого возраста без исключения или смотрите: кулак, середняк, бедняк?» Они ответили: «Смотрим». Мама говорит: «А мы — лишенцы». Меня не взяли.

Дядя мой, Иоанн Овчинников, был псаломщиком в церкви у нас в Репьевке. Храм в честь Иоанна Предчети. На престольный праздник приезжали родственники и шутили: «Что такой престол выбрали — одни помидоры». Иоанна в 37-м забрали, до сих пор о нем ничего не известно.

В январе 41-го послали рыть окопы в Уржумское. Я — в яме. Наверху мужчина кувалдой и клином разбивал мерзлую землю. Рукавицы у него морозные, кувалда выскользнула и мне на спину упала. Я там — в земле. Все столпились: «Где она, где она?» Начальство подбежало, смотрит сверху, испугалось. А я лежу в яме и молчу. Как меня подняли — не знаю. Нигде не лечилась, Господь исцелил, по молитвам о. Василия.

Мой Ангел, Рахиль, жена Иакова, мать Иосифа и Вениамина, придет на Суд Праведный с падшими на самую помойку просить пощадить их — они не знали в жизни материнской ласки. А что мне делать?

Зачем я все это рассказываю? Мне, наверное, самой все надо переживать…

Святой преподобноисповедник Гавриил, архимандрит Мелекесский

Архиепископ Ульяновский Иоанн /Братолюбов// 1882–1968/. На кафедре с 1953 по 1959 гг.

Иеромонах Виссарион

Священник Петр Листопадов

Священник Иоанн Каштанов

«Не все говори». Старица Пелагея Бутрова /впоследствии схимонахиня Сергия/ /+1976 г./. Родом из Репьевки-Космынки Майнского района. Хорошо знала старца Василия и Рахиль Рябову. По словам Рахили, дом у нее: «Одно окошечко», дома: «Коечка, галаночка, сундучок и большая икона Неопалимая Купина»

Монахиня Севастиана /Лидия Жукова/, настоятельница Рождественского Карагандинского женского монастыря, духовная дочь старца Севастиана / ныне преподобноисповедник Севастиан Карагандинский/.

Старица Евдокия Уржумская. Пела басом в церковном хоре

Блаженная старица Паша Таволжанская

Старица Зинаида Кронштадтская /крайняя слева/ на похоранах архиепископа Иоанна /Братолюбова/

Блаженная Машенька /Родилась в поле на жатве/.

Она сказала Рахили: «Не уезжай жить в Урень, живи в городе». Рахиль бывала у нее, помогала по хозяйству. Как-то попросила у нее прощение, Машенька ответила: «Я тебя, Рахилюшка, здесь, на земле, прощаю, а простит тебя Бог на небе — не знаю».

Блаженный Иоанн Языковский. Часто бывал у старца Василия

Анна Трифовна Двигова /в центре/. Слева направо /сидят/: Капитолина, Рахиль и Антонина Рябовы; стоят: Вера и Мария — сиротки, ходили к Двиговым обедать, Двиговы их «обували и одевали, и советовали»

Василий Михайлович Двигов

Евдокия Семеновна из Майны.

К старцу Василию привезли ее из дома для умалишенных, и он ее исцелил

Мария Рябова, мать Рахили, с родителями Иоанном и Анной

Мария Рябова /1888-1942 гг./

Тираж 999 экз. Заказ № 1000

Отпечатано во ФГУП ИПК «Ульяновский Дом печати»

432980, г. Ульяновск, ул. Гончарова, 14

На обложке: портрет старца Василия, написанный одним из его духовных чад. На обратной стороне портрета надпись: "Блаженный старец Василий Дмитриевич Струев, 1951 год. Писал живописец Николай Константинович Дубов". Впоследствии он уехал на Афон. Монах.