Вечером, перед сном, не надеясь на слабовольных, на слабосильных богов в трёх лицах, я стал молиться и медитировать, обращаясь к начальной людской религии, вспомнив Зевса и Троянскую войну:

Я пел Трояду Гомера, вселяя в себя мужество и силу, возбуждая гнев против неверных кавказцев, против их исламских богов, обращаясь к Гере. Как понимал, имена Геракл и герой происходят от слова «Гера».

Пропев несколько песен, решил, что на пару дней уверую в неё, в жену Зевса. Попрошу помощи у прочих греческих богов.

Если греческие боги и Гера не помогут, надо будет искать пропагандистскую основу иной религии.

Может быть, римский бог Юпитер поможет? Юнону просьбой потревожить? – размышлял я, засыпая.

Наутро 7 января, якобы для экономии, завтрак был из консервированных продуктов. Утверждённое мною меню аннулировал судовой врач Даргавс, при поддержке безвольного капитана «зомби» Магасова, которому я вынужден был подчиняться. Ухмыляющиеся рожи Шамиля-Кобяка и Даргавса-Гзака навели на мысль срочного набега на подколодных противников.

Верующие повар с капитаном, с атеистом Даргавсом были гражданами России. Поэтому будущий набег, будущую войну мысленно назвал гражданской.

– Уходили комсомольцы, на гражданскую войну, – замурлыкал я ободряющую песенку, прикидывая, – с чего начать?

В каюте, прежде всего, убрал в чемодан книги по истории, философии, физике и математике.

– Эти заниматься делом не дадут, – размышлял я о кавказцах, – джигиты умеют только воевать.

Но как припугнуть повара, чтобы он перестал выбрасывать продукты? У меня нет никаких фактов! Ничего не докажешь! Зачем это им надо? Для чего? Рейс только начался, и вдруг такие плюхи. Что делать?

– Почему «Каяла» заходила бункероваться в Лас-Пальмас? Сеута рядом, в Сеуте топливо дешевле! Или нет? Стоп, топлива на виток хватало! 3-й механик матерился, что нам и на х… топливо не нужно!

Почему грузом на «Каяле» занимается 2-й штурман, а не старпом? Балтийское пароходство перешло на европейский стиль работы, когда грузом должен заниматься старпом! Что за прыжки и гримасы? Что-то тут не так.

Что делать? Выход один – воевать. Если Магомет пошёл на твою гору, то с горы Магомета можно убрать только силой.

Собираясь в набег, пряча заметки по кибернетике и философии в рундук, мысленно одевался в кольчугу, брал в руки виртуальные щит и меч. Поднимая глаза к небу, вспоминал строки из «Слова о полку Игореве». Игорь пошёл на поганых половцев даже когда:

Дела были неважнецкие. Тьмутараканский религиозный болван моих поганых, в двух лицах, в лице Аллаха и в лице Магомета оказался сильнее православного Бога отца, Бога сына и Бога святого духа.

Боязно в бой без богов. С богами, у которых нет сил, не победишь. Но не было и пути назад.

– Как говорится, за нами Москва, – скаламбурил я, ещё не зная, что Москва была как раз за Шамиля, за Даргавса и за Магасова. За ними. Поганая Москва.

А не поганая Москва, в поганой и не поганой Чечне стоя на коленях, мычала и стонала голосами 18-ти летних российских солдатиков-телят, раненых чеченскими пулями профессиональных боевиков-революционеров. Хлопала дилетантская Москва ельцинскими ослиными ушами, жмурясь от ударов поганых чеченцев в этой самой поганой Чечне. Но на Москву я особо и не рассчитывал, полагаясь, в основном, на опыт князя Игоря.

– Копие хочу я преломить в половецком поле незнакомом, – замурлыкал я «Слово о полку Игореве», отправляясь в набег.

Вечером 7 января заглянул в каюту Магасова. Попросил у него несколько чертежей для ознакомления с недоступными устройствами судна.

На столе у капитана лежали, накрывая стол, рисунки кривых элементов теоретического чертежа. Под разным предлогом периодически, брал несколько чертежей, подкладывал меж ними копировальную кальку, лицевой стороной наружу. Когда капитана не было в каюте, менял кальку. У себя в каюте прикладывал кальку к иллюминатору, читая написанное. Вскоре стал контролировать переписку Магасова. Собрал десятки радиограмм капитана в разные адреса. Переписка оказалась замечательной!

Подходя к устью реки Амазонки, я уже знал, что судно ждут не только из-за груза пилолеса, но и ещё из-за чего-то. Много ума не надо было, чтобы догадаться, что повезём где-то, какую-то, очень дорогую контрабанду. Очень дорогую потому, что кураторы контрабанды на судне были из самых высших кругов. Сыр-бор с продуктами нужен, вероятно, для отвлечения внимания экипажа.

Надо было послушать разговор Кончака с Гзаком, то есть капитана и доктора, когда они были наедине. Магнитофон в каюте был, но когда лента в кассете заканчивалась, автостоп громко щёлкал. Был вариант спрятаться в уборной каюты капитана, откуда был слышен разговор в его кабинете. Но как выбраться из туалета? Обнаружат – замочат в сортире. Варианты надо было обдумать.

Находясь в гостях у Магасова, зашёл в туалет, находящийся в его каюте, закрылся и внимательно огляделся. Внимание привлёк пожарный извещатель.

Выйдя из уборной, попрощался с капитаном и с его постоянными гостями – Даргавсом и Кануни, направился к электромеханику.

– Стыдно признаться, – заявил ему, – отвечаю за противопожарную безопасность судна, а устройства пожарного извещателя не знаю.

Через десять минут я был тщательно проинструктирован электромехаником по поводу устройства противопожарного датчика данной конструкции. Оставалось ждать удобного момента.

14 января 1995 года «Каяла», войдя в пресные воды реки Пара, просела на девять сантиметров. Недалеко от устья Амазонки, в порту Белен, что на реке Пара, мы брали первую партию груза. Бразильский порт встретил тёплой, безветренной погодой.

После швартовки и оформления прихода я отправился погулять по причалу. Решил поразмышлять и подвести итоги.