Старая нация Даргавса, древняя национальность с детским мировоззрением пещерного человека, отправляла поэта-морехода назад, по этапу, в прошлое.

2-го марта 1995 года, в день рождения главы Федеральной службы контрразведки Российской федерации, в день рождения Сергея Вадимовича Степашина я обдумывал ситуацию. В ночь сорока трёхлетия Степашина, я решил поделиться информацией с российскими спецслужбами, но вовремя одумался. Шавки-спецслужбы меня просто разорвут.

Ожидая, что скоро и меня отравят, стал очень осторожен в вопросах питания. И не заметил, как «сумасшедшую» микстуру мафиози всё-таки подлили, хотя, в кают компании, ел только второе, и не пил даже компота.

Вот тут я обозлился. Хотел симулировать сумашедствие, а меня «кинули». Злой и ещё нормальный, решил подключить к этому бардаку Интерпол, что было для меня чрезвычайно опасно.

Утром пятого марта, чувствуя, что схожу с ума, у меня, как и у Дубровского, «начинает съезжать крыша», заявил капитану, что сбегаю в город попить местного пива, что устал от судовой суеты. Не дожидаясь ответа, сбежал по трапу на берег. Вслед понеслись протестующие крики капитана-мафиози.

Я решил срочно отправить сообщение в Интерпол, несмотря на смертельную опасность, исходящую от кавказско-русской мафии.

Самой жестокой в мире мафией управлял московский, кавказский генерал ГРУ. Кремлёвский горец. Надо быть сумасшедшим, чтобы воевать против Кремля.

Я сошёл с ума пятого марта, через сорок два года после убийства сатрапами тирана Сталина.

Я шёл по направлению к выходу из порта Марин. «Сумасшедшая» микстура действовала сильнее. Психическое состояние моё быстро ухудшалось. Я молился, обращаясь к Богу отцу, Богу сыну и Богу святому духу. Молил защитить от Магомета, Аллаха, и от российских спецслужб. Я уверял православного бога, что азиатские боги и русская военная разведка поддерживают неправое дело.

Боги услышали и спустились на землю. Вокруг стало белым-бело. Шатаясь, и почему-то заливаясь слезами, я шагал к выходному турникету по причалам испанского порта Марин. Слева и справа меня поддерживали, охраняли, сопровождали православные боги: Бог отец Саваоф и Бог сын – Иисус Христос. Боги уверяли, что в демократичных странах турникетов не бывает. Бог отец в правой руке держал Библию. Над моей головой, с восторженным, воодушевляющим меня писком, носился Божий дух. Богородица, стоя в сторонке, на отстойном причале, у старинной швартовой пушки, осеняла мой путь Крестным знамением. Я шёл с мыслью наказать неверных.

На выходе из испанского порта Марин ослепительно белую дорогу загородил седобородый, величавый Аллах, бог ислама. За Аллахом стоял небритый, здоровенный, волосатый как Голиаф, рыжий и косматый, весь красный, как кожа, как Исав – сын Ревекки, величественный пророк бога Аллаха Магомет. Рядом с Магометом, в цыганском обличье, зыркала глазами его дочь – очаровательная цыганка Фатима.

Появившиеся после христианских богов, бог ислама и его пророк занялись, прежде всего, террором, и стали меня терроризировать. Их действия ничем не отличались от действий конкистадоров, ранних христиан-испанцев, по отношению к индейцам, при освоении Америки. Христианин Христофор Колумб продал в рабство всё население открытых им земель.

Аллах не придумал ничего нового. Коран стал толковать так, чтобы оправдать террор.

Всевышний бог мусульман зачитывал сифаты. Аллах тыкал мня ниже пояса первым томом Корана, предлагая интимно обрезаться, принять магометанство, и стать рабом ислама.

Вырвав Коран из рук исламиста, я, в отместку, стал тыкать букварём террориста в аллахову харю, заставляя Аллаха принять православие. В Коране для Аллаха я нашёл лазейку, как стать православным мусульманином. Правоверно предложил богу ислама свиное сало кошерного засола. Сало для правоверных мусульман солят невидимые бойцы Аллаха. Услыша такой еретизм, Аллах взалкал моей смерти.

– Махмуд! – закричал Аллах Магомету, – обойди его сзади!

Магомет-Махмуд, со вторым томом Корана, сделал выпад против флангов. Пророк Магомет-Мухаммад оказался грамотнее Аллаха. Кроме второго тома Корана он держал в руке пачку агитационных листовок-хадисов.

Листовки-хадисы, сунна пророка Магомета испугала православных богов. Христианские боги в страхе попятились. Бог отец от страха выронил Библию. Магомет, подняв хадисы как знамя, направился ко мне, стараясь обойти с тыла. Второй том Корана Магомет нёс как булаву.

– Не дрейфь, православные! – закричал я, – не трусь! Христос! Аллаху джихад! Аллах, в амбар! Бог отец! Взрывай кварковую бомбу! Сарынь на кичку! – сумасшедший старпом бросился на исламских и магометанских богов.

Аллаха я отбросил сразу. Исламский бог упал, выронив сифаты. Ударившись виском о портальный кран, Аллах растерял сифаты, и впал в неверие, в куфр.

С Магометом завязалась затяжная борьба, я стал изнемогать, ибо велик и силён основатель ислама Магомет!

– Помогите, – хрипел я, обращаясь к православным богам, сбрасывая с себя Магомета. Ударив Магомета о брусчатку причала, выбил из его рук второй том Корана. Отобрав у Магомета сунну, я вынул засапожный нож. Махмуд отбил нож ударом ноги. Пророк Аллаха рассвирипел, схватил меня за шею. Закрылось небо, погас белый свет над моею землёю.

– Помогите-же, мать вашу, в четыре господа бога душу святого духа кресто мать..,

– засипел и захрипел я, обращаясь к богам православия. Я задыхался, так как Мухаммед сдавливал горло исламской ручищей.

Ожидая помощи от богов, с трудом отвернул голову в сторону от первичного, поганого, террористического запаха, который источал близкий ко мне рот Магомета. Страдая от отвращения, ударил чужого пророка в промежность. В рот. Мухаммед взвыл и упал; но вскочил, и, расставив руки, бросился в атаку.

Руки пророка Магомета напоминали два железных крюка. Крюками он собирался меня обхватить.

– Если ему это удасться, – подумал я, – я погиб, в его жирных азиатских руках силы в два раза больше, чем в моих. Для безопасности надо держаться от курейшита подальше, не то его руки сдавят смертельно.

Раскрыв ладони, я вытянул руки впереди себя, расчитывая рубануть рёбрами ладоней по мусульманской шее Магомета, или по его исламскому величавому лицу. Мне было известно, как это делается, ибо изучил в своё время в войсках Дяди Васи тонкости западных единоборств.

Магомет приближался. Отступив на шаг назад, я обошёл его сбоку. Исламист бросился на меня, я нацелился рубануть по его переносице ребром левой ладони. Но Магомет знал хитрости восточного дзю-до. Усвоил араб и коварность китайско-японского каратэ. Курейшит в броске перехватил и выкрутил мне руку. От боли в моём мозгу мелькнуло видение чёрной дыры, уходящей на бешеной скорости в ночь. Я стал падать вниз, увлекая Магомета за собой. Плечи свела жуткая боль, но прежде чем коснуться земли, сумел выпростать правую ногу, и нацелиться ею в жирный восточно-азиатский живот мусульманского пророка. Магомет вот-вот должен был рухнуть на меня всей тяжестью.