С трудом отдышавшись, Лю Цзы уткнулся лбом в кулак. Его лицо было белым, щеки провалились - объединившись с пропитавшей его тело сыростью лоянской тюрьмы, болезнь пожирала молодого полководца. Военачальники следили за ним: Сун Цзян с тревогой, Хуанфу Сун - с презрением.

- Лю Бэй предлагал внезапное нападение, - выговорил он с трудом. - Он не рассчитал, что... кх-ха!.. что о нас узнают так быстро. Если его замысел провалился, перебежчики теряют смысл. Пускай же принесут хоть какую-то пользу.

- Лю Бэй то, Лю Бэй это! - грубо отмахнулся Хуанфу Сун. - Все вокруг словно подвинулись на этом башмачнике, любимчике Чжугэ Сюаня. Как будто он и впрямь потомок императора. Тьфу!

Сун Цзян задумался. Разведчики и даос терпеливо ждали.

- Рискнуть одной сотней в самом деле не страшно, - наконец пробормотал он. - Хорошо, я принимаю твой план, волшебник. Однако если он провалится, вы трое будете отвечать по военным законам.

- Неудача исключена, - небрежно ответил Сыма И. - Мы нашлем на них то, чего не сможет выдержать ни одна простая душа.

Он указал на Тан Чжоу. Разведчик уверенно поднялся на ноги.

- Мы нашлем на них гнев предков, - сказал он.

Над горной грядой тяжелым покрывалом нависла темная туманная ночь. С юга время от времени доносился гул, от которого слегка дрожали камни под ногами - это ледяные шапки на вершинах, подтаявшие днем от набирающего силу солнца, сбрасывали к подножию огромные снежные валы. В той стороне, куда они сходили, никогда не селились люди и не рос лес. Даже птицы опасались туда залетать.

Одинокий отряд бойцов с желтыми шарфами на головах дежурил в замыкавших долину Пути Мира воротах. Ворота были сооружены недавно, после падения крепости Бао, но выстроены на совесть - повстанцы, не жалея сил, подняли высоко в горы множество тяжелых и прочных бревен из равнинных лесов. На двух аккуратно сомкнутых с почти отвесными горными стенами горели факелы, бросавшие в пространство перед воротами дрожащий полукруг бледного света.

Старшина отряда недовольно поглядывал на кучку из пяти стражей, толпившуюся у стены. Люди эти несколько дней назад пришли в долину с равнины, сказавшись перебежчиками, взятыми в плен при штурме Бао. Они клялись всеми духами и богами, что Хуанфу Сун не решается идти на приступ и, все сильнее впадая в гнев, в кровь избивает своих солдат и офицеров. Повеление Великого Учителя доказать свою преданность охраной ворот они восприняли безропотно, но восставшие отнеслись к ним крайне подозрительно. Несколько раз несмело попытавшись завязать разговор и неизменно натыкаясь то на грубость, то на глухое молчание, перебежчики наконец прекратили бесплодные попытки и старались теперь держаться вместе. Глаза их испуганно шарили по горам, до слуха начальника доносился невнятный шепот.

Туман медленно полз на ворота. В его неспешном движении смутно чувствовалось что-то угрожающее. Налетевший с левой вершины порыв ледяного ветра до костей пробрал прилепившихся к стене часовых. Факел на левой башне затрещал и погас, через секунду потух и второй.

- Вот пропасть! - в сердцах хлопнул рукой об руку старшина. - Эй, ты!

Солдат, в которого он ткнул пальцем, вздрогнул и вытянулся в струну. Это был один из перебежчиков.

- Сходи принеси лестницу, - старшина показал рукой на правую башню. Судорожно кивнув, боец сделал несколько шагов, но вдруг остановился и обернулся, к чему-то прислушавшись. Начальник караула тоже непроизвольно напряг слух.

В первую секунду он ничего не услышал, но затем волосы медленно зашевелились у него на затылке. В густом мраке внизу раздавался едва уловимый размеренный металлический звон, напоминавший бряцанье праздничных бубенцов. Он плыл среди темных вершин, постепенно приближаясь к воротам. В тумане замаячило густое черное облако - и перед глазами изумленных стражей явила себя ужасающая процессия.

Несколько десятков облаченных в белое жутких существ шествовали по проходу. Траурные одежды были залиты темной жидкостью, ноздрей охранников коснулся резкий запах крови. Пальцы с длинными когтями сжимали бумажные свитки и деревянные посохи. На месте лиц скалились белые черепа. Звуков шагов не было, лишь холодное звяканье. Черный дым курился над страшными гостями, сплетаясь с туманом и угрожающе выбрасывая в сторону охранников длинные щупальца. Побледневшие солдаты отшатнулись, творя защитные знаки и бормоча молитвы.

Подойдя к воротам, существа остановились. Неподвижный взгляд черных глазниц вожака насквозь пронзил старшину.

- Кто... кто... что... - запинаясь пробормотал тот, не в силах отвести взгляд.

Повисла пауза, а затем прозвучал эхом отдавшийся в скалах ответ:

- Мы пришли за теми, кто оскорбил нас!

Стражи в ужасе отшатнулись, и в тот же миг тишина взорвалась хором замогильных голосов.

- Ху Се! - тяжелый горестный стон взмыл над толпой. - Где ты, недостойный внук мой? Посмотри, до чего довела меня твоя непочтительность!

- Ой-е! О-а! Где он? Покажите мне его! Я вырву глаза забывшему мою могилу сыну!

- Да падет кара на голову Занг Чао! Он заставил наших потомков отвернуться от нас!

- Й-йааа-а-а! - истошный дьявольский визг вдруг перекрыл все звуки. Из толпы выскочило кошмарное создание с гривой длинных перепутанных волос. - Я жажду крови! Месть, месть, месть, месть!!!

Гулко стуча ногами, издавая громкий звон, существо кинулось к старшине, протягивая к его горлу когтистые пальцы. Это оказалось последней каплей: повстанцев охватил слепой, нерассуждающий ужас. С громкими криками "Мертвые! Мертвые идут! Спасайтесь!" сторожевой отряд побросал оружие и бросился врассыпную. Через несколько секунд все они исчезли в темноте.

- Тьфу ты, прах побери, - раздался в наступившей тишине голос Да Бяня. Сорвав с пояса тыкву-горлянку с горючим веществом, сотник с отвращением отшвырнул ее прочь. - Никогда бы не подумал, что пойду на такое скаредное дело... и что мне поверят! Подать сигнал!

Над стелющимся по земле туманом взвилась ракета, и в небе с громким треском полыхнул огненный шар. Через несколько секунд такой же расцвел в небе неподалеку, затем еще один взвился в нескольких ли.

- Осталась самая трудная часть, - "предводитель мертвых" Сыма И торопливо сдирал с пальцев накладные когти. - Необходимо удержать ворота до подхода наших войск. Надеюсь, вы не забыли клинья?

"Призраки" уже подбивали створки ворот толстыми деревянными клиньями. Закрыть их теперь было невозможно. Тан Чжоу торопливо стучал молотком, стараясь не думать о том, что только что проделал. Прочие явно разделяли его мысли: охватившее солдат во время представления дьявольское веселье схлынуло, на смену ему явилось сомнение. Притворившись чужими предками, они вполне могли оскорбить собственных. Чем-то еще это для них обернется?..

Одному Ган Ниню все было как с гуся вода.

- Вот это дали! - приплясывал он на месте, с удовольствием слушая звон привешенных к поясу бубенцов; прочие солдаты сразу же избавились от них, как и от дымящих тыкв. - Так удобно и так просто! И чего я сам раньше не додумался до такого?

- Не болтать! - прикрикнул на него сотник. - Оружие где?

- Тут, где ему еще быть-то? - размахивая во все стороны фальшивой гривой, бывший пират ловко вскарабкался по лестнице с другой стороны ворот и принялся сбрасывать вниз сложенные в башнях луки и стрелы. - Ого, да у них тут и жратва имееется! Гуляем!

- Я тебе погуляю! Марш вниз! - гаркнул Да Бянь. Сыма И смотрел на них, со вздохом качая головой.

- Что ж, я выполнил обязательство, - пробормотал он затем. - Не хватало еще поймать тут шальную стрелу...

Улучив момент, отшельник скользнул за камень и бросился бежать. Примерно на полдороге к подножию даос свернул в узкую расщелину и затерялся в тумане...

------------------------------------------------

Примечание к части

[1] Сяо - букв. "сыновняя почтительность", фундаментальный принцип конфуцианства.