Женщина спустилась вслед за мной минуту спустя. Как оказалось, она была хозяйкой мотеля и заправочной станции.
Я заплатил за бензин и заказал еды. Пока она суетливо выполняла мой заказ, я обрабатывал в голове увиденное мной пару минут назад.
Когда она принесла поднос с завтраком, то поспешила извиниться:
- Простите, за такую встречу. В последнее время у нас не так много посетителей. Вы, признаться, застали меня врасплох.
- Мало посетителей? На что же вы живёте?
- Как-то живём с Божьей помощью, - отмахнулась она и поспешила удалиться, но я окликнул её.
- Прошу прощения за бестактность, но та девушка наверху ваша дочь?
Она замерла, но не обернулась. Просто встала на месте, словно мой вопрос парализовал её.
- Если мой вопрос не к месту, то можете не отвечать. Я обычно не сую нос в чужие дела, мне лишь интересно, что с той бедной девушкой наверху.
Женщина повернулась ко мне, и я заметил, как блестят слёзы в её глазах.
- Истощение...
- Но как дошло до такого? - я уже догадывался, каким будет ответ, но почему-то всё же задал этот глупый вопрос.
Женщина села на стул за соседний столик. Взгляд её упёрся в одну точку и, теребя в руке платок, она подтвердила мои самые ужасные догадки. Аркадия. Вездесущий вирус, покоряющий людские сердца добрался до её семьи, которая жила вдалеке от города, содержа придорожное заведение. Цифровое пространство открыло столько пространства для маленькой семьи, никогда не выезжавших за пределы своего крошечного мира и, как это часто бывает, затянуло новых жертв с головой. Первым Аркадия забрала самого сильного из них - отца семейства. Он лишь однажды проспал в Аркадии время приёма своих лекарств, но этого хватило, чтобы его сердце остановилось до того как он осознал, что жизнь его подошла к концу. Забрав у женщины с двумя детьми главу семьи и опору, Аркадия не остановилась. Найти утешение все трое могли лишь там. Лишь там можно было забыть о боли, что рвала на части. Но оттуда, где нет боли, уходить не хочется никому. Беспечность подсевшей на виртуальный наркотик матери обернулось для неё серьёзными проблемами со здоровьем, сильнейшим истощением дочери и смертью от истощения для младшего ребёнка - десятилетнего мальчика. Некоторые люди слишком слабы против чар Аркадии, чтобы расстаться с ней. И когда индикатор состояния организма дал тревогу, все трое просто проигнорировали его.
- Что я за мать такая? - её рыдания разорвали тишину. - Сама себя сгубила и детей.
Перед моими глазами вновь всплыл немигающий взгляд девушки-старухи. И на меня тяжёлой ношей свалился весь ужас трагедии этой семьи. И они уж точно не первые, чьи жизни были разрушены сулившей великое счастье и вседозволенность Аркадией.
Несмотря на голод, я не смог ни есть, ни оставаться более в этом месте. Уходя, я оставил на кассе всё, что на тот момент было в моём бумажнике, и поспешил уйти. Мне хотелось бежать прочь из этого ужасного места, забыть о том, что я видел и не вспоминать уже никогда. Но, как бы я не хотел, в моих воспоминаниях навсегда отпечатаются серые глаза несчастной девушки из придорожного мотеля, бледные еле шевелящиеся губы и плач её несчастной матери.
Сколько семей, подобных им, скрываются за зашторенными окнами серых домов в городах, разбросанных по нашей планете; городах, больше похожих на кладбища. Мы не знаем об этом. Мы крепко спим, слепые, полные безразличия, нежелающие думать ни о чём более, кроме как об удовлетворении собственных жалких потребностей в наслаждении.
Вжимая в пол педаль газа, я мчался по пустой трассе, ощущая себя ничтожной точкой, жалкой букашкой в этом жестоком и непонятном мире. Я ехал из ниоткуда в никуда.
Позади не было ничего.
Впереди была неизвестность.
* * *
Город, в который я прибыл, показался мне близнецом моего родного. Всё та же мрачная обстановка, пустые улицы и заброшенные здания. Ещё одна железобетонная клетка на карте нашей планеты.
Следуя указаниям навигатора я вёл автомобиль вдоль окраины города, когда справа от меня вдруг возникло море. Впервые в жизни я видел его вживую. Синие волны бились о пристань, ещё дальше растелился пустующий пляж. Я был заворожён этим зрелищем, этим величием природы, что сверкало всего в сотне метров от меня. Одно дело, когда видишь стихию в виртуальном мире и совсем другое, когда она предстаёт перед тобой в реальности. Аркадия была лишь умелой рукотворной копией. Её создали люди - смертные, которые без стыда срисовали этот прекрасный мир, кощунственно изменили его законы физики, наполнили его иллюзорной синтетической красотой.
Но стоит выйти из машины, чтобы вдохнуть запах морского воздуха, услышать громогласный рокот непокорных волн и увидеть сияние бескрайних вод, над которыми зависли фигурками оригами кричащие чайки, и любое самое прекрасное чудо Аркадии теряет весь свой шарм. Ведь настоящим чудом был этот мир, не прописанный в программном коде и не являвшийся фальшивым набором пикселей.
Напротив моря, слева от меня, вереницей тянулись небольшие жилые дома с маленькими уютными двориками. Его жители каждый день просыпались и видели за окном прекрасное природное чудо. Но разве могли слепые оценить его по достоинству?
Навигатор привёл меня к одному из этих домов. Он в общем то и не отличался от всех тех, что цепочкой выстроились вдоль побережья. Дом больше напоминал коттедж - одноэтажный, с покатой крышей, небольшим огородом в прилегающем дворике и маленьким забором с калиткой. Я видел уже около полусотни таких, пока добирался сюда. Но этот для меня был особенным.
Тяжело вдохнув и выдохнув пару раз, собравшись с мыслями, я вышел из салона автомобиля и направился к дому.
Калитка оказалась лишь слегка прикрыта.
Войдя в неё я очутился во дворике, который пересекала выложенная из кирпича дорожка. Она вела прямиком к двери.
Из конуры, что стояла в дальнем конце дворика на меня уставилась удивлённая пара глаз. Видимо, гости тут бывали не часто. Однако, оглядев меня с головы до ног, пёс быстро потерял ко мне интерес.
От дома пахло свежей краской. Около стены я заметил ведро с белой смесью внутри. Хозяева совсем недавно начали красить дом.
У двери я снова замялся. Странное чувство, я проделал такой длинный путь, точно знал, что скажу человеку, который сейчас должен был открыть дверь, но в последний момент растерял все мысли, а вместе с ними и остатки своей смелости.
Словно пытаясь подначить меня, из своей конуры тявкнул хозяйский пёс.
"Хорошо, как скажешь".
Я стукнул пару раз в дверь. Мне показалось, что я сделал это слишком неуверенно и тихо, а потому постучался ещё раз, но громче. По телу пробежала лёгкая волна. Господи, тридцатилетний мужик, а чувствую себя как подросток с пушком над губой.
Я прислушался. Было тихо. Лишь со стороны моря доносился шум волн и крики чаек. Каждая секунда казалась вечностью и отнимала у меня уверенность в правильности того, что я делал. Мне хотелось развернуться, сесть обратно в машину и умчаться прочь. Что если всё это ошибка?
Я уже хотел было сделать шаг назад, но услышал, как кто-то подошёл к двери с той стороны. Ещё мгновение и щёлкнул замок. В этот момент меня будто бы парализовало. Я больше не мог двинуться с места.
Будь, что будет.
Дверь приоткрылась и на пороге возникла она.
Девушка была мне совершенно не знакомой, и в то же время внутри возникла тень сомнения.
Она была мила собой. Нет, таких девушек не балуют вниманием парни, они не выигрывают титулы а-ля "Самая красивая девушка школы" и не постят по сотне фотографий в день в социальных сетях. Она просто была милой и этим всё сказано. Её красота была не в стильных шмотках, развратном взгляде, не в тоннах макияжа и не в благородных чертах лица. Напротив, таких девушек обычно называют серыми мышками. Она была слегка зажата, волосы были взлохмачены (видимо она встала совсем недавно) и не отливали блеском. Её глаза, серо-зелёного цвета, таили в себе какую-то непонятную мне грусть, а на правой щеке я разглядел довольно заметный шрам, который сейчас слегка скрывали волосы. В обществе, взращённом на культе секса и синтетической красоты, её никто никогда бы не заметил. Её красота была совершенно другого характера - она была естественной, природной. Эта красота была во взгляде, в её, может быть, слегка неловких движениях, её неподдельной скромности и живом румянце на щеках.
