Я поморщился и шумно выдохнул, ощущая, как алкоголь согревает всё внутри.

- Ох, надо же, - наконец сказал я, облизывая пересохшие губы. - Не сработало! А может мне надо выпить побольше? Бутылку? Пару бутылок? Не дадите мне эту с собой, прежде чем я уйду? Хоть мёрзнуть не буду, а то зябко у вас как-то.

- Ах, ты, сукин сын! Ты реальную жизнь захотел почувствовать? Тебя в чувства привести?! Так вот тебе реальная жизнь! - Октавиан кинулся на меня и прежде чем Алекс смог его остановить, он залепил мне довольно мощный удар в челюсть, от которого перед глазами запрыгали тёмные круги, а ноги подкосились, и я упал на пол.

- Ты что, сдурел? Ты что делаешь? Он ведь гость, пообщаться пришёл, а ты! - Алекс изо всех сил пытался угомонить разъярённого мужчину.

- Пообщаться... Какого чёрта ты ведёшь их ко мне всё время? Пусть идёт и общается с такими же, как он! Он ни черта не понимает! Они все ни черта не понимают! - он припал к бутылке и пил долго, а когда остановился, то взгляд его был полон не гнева, а великой печали. - Мы проиграли, Алекс. С самого начала проиграли. И от нас с тобой тоже скоро ничего не останется, - он тяжело упал на стул, обхватив голову руками.

Алекс бросился поднимать меня. Я отталкивал его, говоря, что поднимусь сам.

Пальцы мои механически начали ощупывать онемевшую челюсть. Губы были влажными и, когда я убрал руку от лица, то увидел, что пальцы мои измазаны красным.

- Псих ненормальный, - только и выдавил я.

- Что? Крови своей давно не видел? - зло бросил мне Октавиан. - И боли, наверное, давно не чувствовал, да? Вы же мёртвые там все. Вы не знаете, что такое боль. Вы даже умереть нормально не можете. Всё прыгаете из одной реальности в другую. Шляетесь по улицам с кирпичными лицами, холодные как трупы. Тоже мне, хозяева собственной жизни. Дурдом!

Я бросил на него гневный взгляд и поспешил скорее уйти из этого опротивевшего мне места.

- Что, уже уходишь? - закричал он мне вслед. - Вали, вали! Возвращайся к своим ненастоящим друзьям, строй свою ненастоящую жизнь, любовь, во что вы там ещё играете? А мы тут как-нибудь сами. Без вас. Зачем вы вообще приходите сюда?

Пошатываясь, я шёл по коридору. Челюсть саднило, с разбитой губы капала кровь, а мозг под действием алкоголя, отказывался координировать мои движения.

Где-то сзади меня окликнул Алекс, послышались его быстрые шаги.

Я бросился прочь. Мне хотелось скорее уйти отсюда, вырваться из этого подвала.

По коридору опять начала разливаться музыка.

Я представил, как Октавиан сейчас нервно снимает с себя рубашку и начинает отплясывать под ритм гитар, попутно заливая в себя алкоголь прямо из бутылки.

Добежав до металлической двери, я дрожащими пальцами отодвинул массивную щеколду и выскочил наружу. Ноги сами понесли меня по ступенькам наверх. Я несколько раз споткнулся, но всё же сумел подняться.

Когда я оказался на улице, то стало легче.

Тяжело дыша и закрыв глаза, я слушал своё быстро бьющееся сердце. Где-то сбоку щёлкнула зажигалка, и послышался голос Алекса:

- Ты прости его. И меня, наверное. Я ж не знал, что так всё будет. Октавиан бывает совершенно непредсказуем.

- Психопат твой Октавиан, - бросил я, сплёвывая кровь.

- Многие так говорят. Но это не так. Он, просто... не такой как все. Мыслит он иначе. Да, он эмоционален и экспрессивен. Он и радуется также открыто и от всей души, и сердится.

- Таким, как он, нельзя давать руководить людьми.

- А кому давать? Таким как ты что ли? Он может и не сдержан бывает, зато человек хороший. И умный. Он просто, - Алекс пытался подобрать слова. - Он за людей боится очень. Ты не суди его строго. Это лишь первое, поверхностное впечатление. С первого раза он обычно никому не нравится.

- А второго раза и не будет, - я, наконец, выпрямился. - Отвези меня домой.

Алекс закурил сигарету.

- Как скажешь, Макс. Дело твоё.

И молча, мы отправились к его машине.

* * *

Всю дорогу мы молчали.

Когда автомобиль Алекса остановился возле моего дома, был уже полдень, и я подумал, что остаток дня проведу, отсыпаясь, чтобы скорее протрезветь и убить время до возвращения в Аркадию.

- Ещё раз прошу прощения за этот инцидент, - услышал я голос Белова.

- Ладно уж. Забыли. Ты мне скажи лучше, что это Лига реальных людей делает в подвале супермаркета?

- А где нам быть то ещё? Думаешь, нам правительство общественное здание выделит и спонсировать нас будет, мол, нате, господа, работайте, проектируйте свою революцию, - Алекс протянул мне сигарету, но я вежливо отказался. - Супермаркетом родственник наш владел. А сейчас он в Аркадии и ничего ему это не нужно. Времени управлять бизнесом нет. Вот он и отдал эту махину под наш присмотр, с условием, что 50% прибыли отходит ему, а остальное мы с Октавианом делим между собой и налоговой.

- Забавная история. И как бизнес?

- Движется. Торговля продовольственными продуктами - одна из единственных сфер бизнеса, которые в эпоху Аркадии ещё приносят прибыль. Как бы людям не хотелось жить виртуальной жизнью, а едой искусственной ты желудок не набьёшь.

- Это правда, - усмехнулся я. - И раз уж вам так повезло, что на вашу голову свалилось управление супермаркетом, вы решили почерпнуть из этого ещё одну выгоду, организовав в складских помещениях свой офис?

- Ну типа того... Да какой там офис? Скажешь тоже. Организация то наша неофициальный характер носит. Можно сказать, что это что-то вроде клуба, для посвящённых.

- Клуб? Не знаю. Ваши единомышленники там больше напоминали офисных крыс, чем участников клуба.

- Они временами помогают нам с управлением магазином. Получают свою часть прибыли.

- А в чём же собственно заключается деятельность организации?

Алекс грустно усмехнулся.

- Скрывать мне не чего, Макс. В последнее время ничем мы толковым не занимаемся. Не вышло ничего серьёзного из Лиги, сам видишь. Устраиваем небольшие акции протеста, собираем петиции, распространяем инфу в сети, но что это нам даст? Только Октавиан верит, что наш час ещё не наступил и всё замышляет что-то. Подогревает интерес членов Лиги, толкает речи на закрытых вечеринках и собраниях, а говорить красиво он может, поверь. Аж уши вянут, и воодушевление внутри какое-то на время появляется у всех. Сам начинаешь верить, что вершишь вместе с ним историю. Он и с главами Лиги в других странах общается. Грезит мечтами о счастливом будущем и спасении человечества, вот только куда приведёт его это? Боюсь я за него, Макс. Опасно всё это. История редко щадила революционеров.

- Я думаю, что он уже большой мальчик и понимает, на что идёт.

- Мальчик то он большой, - согласился Белов. - Но душа у него чистая и открытая, как у ребёнка. Иногда мне кажется, что он и жизнь бы отдал, лишь бы люди его услышали и поняли.

- И зачем же ты привёл меня к нему сегодня? - спросил я.

Алекс пожал плечами.

- Сам не знаю зачем. Общение с людьми его всегда так вдохновляет. Я думал...

- Думал что?

- Думал, ты сможешь как-то помочь ему.

- Как?

- Да не знаю я! Не знаю! - Белов нервно ударил кулаком по рулю. - Заставил бы переосмыслить всё. Быть может, дав тебе интервью, он бы хоть не на долго остановился, зная, что ты распространишь информацию о Лиге в Аркадии и людям станет интересно, они поддержат эту идею.

Мне вдруг стало по-человечески жалко этого мужчину, безумно любящего своего брата, каждый день живущего в страхе за самого родного для него человека. Алексей Белов был в отчаянии. Но во всей этой печальной истории с ним, с его братом, Лигой, со всеми этими людьми, скорбящими и пытающимися вернуть к жизни заснувшее человечество, которому абсолютно плевать на всех них, в этом было что-то такое, чему я не мог найти определения. Эти эмоции, которых мне так не хватало в Аркадии, эта искренность, боль, забота о ближних, всё это было настоящим чудом! Этого не было там, куда я собирался вернуться.