- Я...- Франческо резко побледнел. - Да, я только...

Не слушая его больше, кардинал отвернулся и сделал знак палачу. Помощники немедленно подошли, держа наготове горшок с маслом. Франческо закричал и задергался в ремнях.

- Огнем и железом, - сказал кардинал, перебивая крики, - только так. Если ты сам не желаешь говорить правду, мы тебе в этом поможем.

- Нет! Я скажу, я все скажу! - заорал Франческо, с ужасом глядя на жаровню. Помощники палача живо стянули с него башмаки и густо вымазали голые ступни маслом. Палач достал из огня раскалившийся до красна инструмент и приложил к ноге юноши. Послышалось шипение. Франческо забился, выворачиваясь на досках, и заорал так, что эхо прокатилось под сводами. Помощникам пришлось прижать его, но удержать бьющегося человека оказалось не так легко, боль и шок сделали его вдвое сильнее. Шипение прекратилось - это железо добралось до кости, и по залу поплыл запах горелого. Кардинал махнул рукой, железо убрали, а потерявшего сознание студента окатили холодной водой. Громко застонв, Франческо с трудом открыл глаза. Его лицо покрыла смертельная бледность, а взгляд затуманился.

- Ты готов говорить? - спросил кардинал, тот кивнул, глядя вокруг себя мутными от боли глазами.

- Что ты знаешь о Каетано Ачилли? Ты знал, что он некромант?

- Нет, я не знал, клянусь Святой Девой...- прошептал Франческо.

- Положим, что так. - согласился кардинал. - А знаешь ты, где он может быть сейчас?

- Нет, я не видел его уже два дня.

- Два дня назад он был арестован по сообщению госпожи Гербольт и в его комнате обнаружили массу занятных книг и вещей. Во время суда он как-то освободился от кандалов и бежал, разрушив здание суда. Святые отцы, председательствовавшие в суде, и все, кто находился внутри, погибли. Ты этого не знал?

- Не знал, я уезжал из города в эти дни, я ничего не знал! - закричал Франческо. - Я не дружил с Каетано, я лишь раз заходил к нему в комнату, лишь раз...

- И ничего подозрительного не видел?

- Я... - Франческо осекся. - Да! Я вспомнил! Я был у него накануне отъезда, хотел одолжить денег. Когда он доставал кошелек, я обратил внимание на карту, она лежала на столе. Очень подробная карта западного побережья. Я спросил, откуда она у него, а он сказал, что одолжил, потом отдал деньги и выпроводил меня. Он хотел ехать туда, не иначе...

Кардинал кивнул и, стремительно развернувшись, вышел из подземелья, за его спиной Франческо кричал и вырывался из рук палачей, тащивших его к глубокому колодцу в глубине зала.

9.

Проснувшись во второй раз, он снова увидел девочку. Как и в первый, она сидела на полу рядом с кроватью и смотрела на него широко раскрытыми глазами.

- Привет. - сказала она очень серьезно и шмыгнула носом.

- Привет. - машинально откликнулся Каетано и сел на кровати. "Еще два-три таких пробуждения, и мне повсюду начнет чудиться разное..." - подумал он, а вслух спросил.

- Ты Иви?

- Да. - кивнула девочка и заулыбалась точно солнечный лучик.

- Ты должна была принести мне еду. - напомнил Каетано.

- Я и принесла, - согласилась девочка, - но ты спал, и Чернушка все съела.

- Кто? - устало переспросил колдун, отчаявшись понять хоть что-то.

- Моя кошка. - охотно объяснила девочка. - Она...

Каетано громко застонал и закатил глаза к потолку.

- Тебе плохо, да? - переполошилась Иви, подхватившись с пола. - Сейчас, я позову Анну!

- Да не плохо мне! - закричал Каетано, правда, уже в спину умчавшегося ребенка. Кошка подняла голову и, не мигая, посмотрела на колдуна.

- Похоже, они все тут сумасшедшие. - поделился Каетано с ней своими мыслями. - Я как-то слышал, что в маленьких деревеньках вроде этой население со временем вырождается, из-за кровосмешения.

- А что же в таком случае случилось с вами? Ведь вы ведете беседу с самим собой.

- Строго говоря, я разговаривал с кошкой. - с усмешкой ответил Каетано, поглядев на вошедшую.

В первое мгновение она показалась ему очень старой, однако круглое миловидное лицо женщины было румяным с холода и даже по-своему красивым, как лицо каменного ангела с надгробия. Глаза, живые и ясные, глядели на Каетано открыто, и казалось, что она смеется, оставаясь при этом совершенно невозмутимой. Но, что самой важное, в руках она держала дымящуюся миску изумительно пахнувшей похлебки.

- С кошкой? - переспросила она, по-доброму улыбнувшись. - Это, конечно, все меняет.

Слова она выговаривала с мягким, едва заметным акцентом, терпким, но не резким, совсем не так, как говорил Марио или его жена и дочь. Каетано принял из ее рук миску.

- Как вы себя чувствуете? - спросила женщина участливо, присаживаясь на край кровати - больше в комнатке сесть было негде.

- Благодарю, малефика. - смерив женщину взглядом, произнес Каетано. - Вашими стараниями - гораздо лучше.

Ведунья удивленно вскинула брови, потом рассмеялась.

- Как ты догадался? - спросила она, но тут же махнула рукой. - Это все равно, впрочем. Мое имя Анна, можешь меня так и называть.

- Кристиан. - склонил голову Каетано. Анна протянула ему ложку.

- Я не хочу спрашивать, куда ты направляешься. - сказала она медленно. - Я знаю, что ты солжешь почти наверняка, как и по поводу имени, но на то у тебя наверняка есть причины. Я лишь хочу спросить: ты знаешь, что серьезно болен?

- Знаю.

- Я бы не советовала тебе продолжать путешествие. - негромко произнесла Анна. Между бровей у нее пролегла тревожная морщинка.

- У меня мало времени, и нет ни малейшего желания задерживаться в этом Богом забытом месте. - резко ответил Каетано, раздражаясь. - К тому же я не понимаю причины вашего участия.

В ответ женщина улыбнулась снисходительно, точно ребенку, задавшему наивный вопрос.

- Ты спас жизнь Катрины и Иви, разве этого мало? Ты можешь говорить сколько угодно дерзкие речи, но твои поступки говорят сами за себя. Это было очень благородно, ты и представить не можешь, как все мы благодарны тебе.

- Да нет, пожалуй, могу. - пробормотал Каетано. Еще не хватало с ней спорить. Раз уж считают героем и готовы за это носиться с ним как со святым - пусть.

- Хорошо. - сдержанно кивнула Анна, точно угадав его мысли. - Сейчас отдыхай, я больше не стану надоедать. Просто знай, что ты среди друзей.

10. Несколькими днями ранее.

- Вы совершенно уверены в этом? - переспросил понтифик. Он сидел в кресле, подавшись вперед, сжав побелевшими пальцами резные подлокотники, в форме львиных голов. Кардинал Альгердо Орсини стоял перед ним и смотрел на старика спокойно, как будто тот и сам был сделан из дерева, и лицо его, багровевшее от злости, не сулило угрозы. Обычно папа Игнатий I предлагал собеседникам присесть: сам прикованный к креслу, он не любил снизу вверх смотреть на тех, с кем говорил. Но теперь он даже не вспомнил об этом, и в волнении стискивал полированное дерево узловатыми пальцами.

- Совершенно, Ваше Святейшество. - ответил кардинал. - Сейчас некромант уже покинул город, но мы получили точные сведения о том, куда он направился, и следом уже выслан отряд.

- Всего один? - перебил понтифик. - Как по вашему они найдут чернокнижника, не говоря уж о том, чтобы справться с ним?

- Безусловно я осознаю всю опасность, - невозмутимо ответил кардинал, - поэтому в погоню были отправлены моритури.

- И с ними этот маг? - фыркнул понтифик.

- Разумеется. - поклонился кардинал. Внешне его лицо не изменило выражения, но внимательный наблюдатель смог бы заметить в светлых глазах раздражение и презрение.

- Осмелюсь напомнить, Ваше Святейшество сами выписали документ, позволяющий магу Римболту действовать в составе отряда от имени Святого учреждения.

- Я помню. - нетерпеливо махнул рукой понтифик, и Орсини решил, что последняя его реплика была лишней, но все-таки добавил: