Каетано с усилием попытался унять головокружение и с третьего удара все-таки добил корчившегося на земле человека.

Последний оказался сообразительнее товарищей, он притянул к себе упирающуюся женщину, приставив к ее горлу нож, заорал:

- Я прирежу ее! Не приближайся!

На миг колдун замер, в тот же момент женщина с силой откинула голову назад, разбив разбойнику лицо. Мужчина вскрикнул и ослабил хватку. Его жертве этого оказалось достаточно, чтобы выскользнуть из державших рук, которые тут же отлетели в снег, как через секунду и голова разбойника.

- Боже мой... - прошептала женщина, прижимая к себе девочку, - Боже мой...

Каетано видел их словно сквозь дымку, он почувствовал, что его повело в сторону, уперся рукой в ствол сосны, но дерево почему-то выскользнуло из-под пальцев. Мельтешившие перед глазами "мушки" слились в сплошную черноту.

7.

Ему снился костер. Огненные лепестки плясали вокруг деревянного столба, и от сырых дров поднимался сизый дым. Кажется, вокруг были люди, но Каетано не мог рассмотреть их, он лишь чувствовал, как они теснятся со всех сторон, дышат ему в затылок, толкают в спину. Он чувствовал жар пламени, хотя от костра его отделяла стена людей. В нос бил отвратительный запах горелого мяса. К горлу подкатывала тошнота, он пытался выбраться из толпы, убежать прочь как можно дальше, но, куда бы он не поворачивался, глаза ему слепило пламя костра. Он хотел закричать, но не мог произнести ни звука.

В плечо впились костлявые пальцы. Кто-то нагнулся у него над ухом, и старческий, хриплый голос прошептал:

- Видишь, мальчик? Они жгут величайшего из ныне живущих. Знаешь, что самое забавное? Он еретик, но они жгут его не за ересь, а за колдовство, хотя он не умеет даже зажигать огонь. Он математик.

Костер точно приблизился и Каетано разглядел прикованный к столбу уже обуглившийся скелет, смотревший на него пустыми черными глазницами. Каетано отшатнулся и услышал голос старика:

- Он очень боялся умирать. Он сказал, что земля круглая и вертится вокруг солнца.

- Она и вправду круглая. - прошептал Каетано, не в силах отвести взгляд от черного столба.

- Тссс... - старик до боли сжал его плечо. - Ты же не хочешь попасть на костер, мальчик?..

Каетано быстро оглянулся, и точно с размаху налетел на стену: прямо на него смотрели пустые глазницы обожженного черепа.

- Ты ведь смерти боишься, мальчик?..

Каетано дернулся и проснулся.

Из маленького окошка в лицо ему светило солнце. Было тепло; пахло луком, свежим хлебом и печным дымом. Он лежал на кровати в небольшой уютной комнате, точно кадка - медом, заполненной солнечным светом. В ногах у него спала большая черная кошка.

Кто-то шевельнулся рядом, Каетано скосил глаза и увидел девочку, сидевшую на полу возле кровать, смотревшую на него почти не мигая как какое-то приведение. Едва он пошевелился, она подскочила и стрелой вылетела из комнаты. Закрывавшая выход цветная занавеска взметнулась как флаг. Кошка сверкнула зеленым глазом, вопросительно глянув на колдуна.

- Лежи уж. - проворчал Каетано. Он закрыл глаза и некоторое время лежал, выравнивая дыхание. Когда болен, погружаться в транс гораздо проще - духу легче покинуть тело.

Он взлетел над домом. Деревня стояла на изгибе реки, укрытая от чужих глаз холмами и лесом. Дорогой, ведущей в деревню, давно не пользовались, да и вся местность вокруг выглядела заброшенной, необитаемой. Было похоже, что он все-таки добрался до той самой деревни, хотя с равным успехом это могло оказаться вовсе другое селение. Больше половины домов здесь пустовало, четыре или пять выглядели обжитыми, но не сильно отличались от соседей.

Медленно повернувшись, Каетано взглянул вверх: буря давно закончилась, по небу летели рваные полупрозрачные клочья белых облаков. "Долго же я спал..." - подумал он отстраненно. В этот момент он почувствовал как внизу, в доме, кто-то вошел в комнату, и поспешил вернутся.

Сутулясь, точно на хребет ему водрузили мешок, из-за занавески возник мужик, показавшийся Каетано точной копией давешних разбойников - такой же бородатый и коренастый. Правая рука у него была замотана тряпками, и трех пальцев на ней не хватало.

- Утро доброе, господине. - поздоровался мужик, увидев, что гость проснулся. Каетано кое-как сел, облокотившись спиной о спинку кровати, и кивнул хозяину:

- Доброе. Долго я спал?

- Сутки почти, господине. - Крестьянин кашлянул в кулак. Чувствовал он себя очень неловко, переминался с ноги на ногу, косился по сторонам и покрехтывал в кулак.

- Меня Марио зовут. - представился он. - Я поблагодарить хотел вас, за жену и дочку, значит. Мы вот домой возвращались, а тут... Мне-то по голове огрели...

Каетано брезгливо поморщился, глядя на обрубок руки, и с трудом подавил желание отвернуться, но крестьянин истолковал его движение по-своему - испугался, что спаситель еще не оправился.

- Вы отдыхайте, отдыхайте, я уже ухожу. - Мужик попятился. - Анна попозже заглянет - проведает, как вы, значит...

- Что за Анна? - переспросил Каетано, подумав про себя, что не хватало еще принимать каждые пять минут всех благодарных жителей деревеньки по очереди.

- Лекарка. - охотно пояснил Марио с таким неподдельным уважением в голосе, точно говорил о королеве по меньшей мере.

- Пусть ее... - Каетано нетерпеливо махнул рукой. - Лучше скажи, до порта от вас далеко?

- Дня три, ежели верхом.

- Хорошо. - кивнул Каетано и откинулся на подушку, заканчивая разговор, который успел его утомить.

- Если нужно что...

- Поесть.

- Иви сейчас принесет. - закивал Марио, скрываясь за занавеской. - Отдыхайте.

8. Несколькими днями ранее.

День уже клонился к вечеру, и сквозь маленькие зарешеченные окошки свет с трудом проникал в зал. С низкого потолка капала вода, пахло сыростью; в глубине, возле стены, поблескивало красное пламя жаровни. Посреди зала стояло длинное деревянное ложе с ремнями, вокруг, вдоль стен, стояли дыбы и колодки, а на стене были аккуратно развешаны клещи и щипцы, железные обручи, ножи, спицы...

Двое палачей в больших кожаных передниках ввели в зал молодого человека. Им приходилось почти волочь его по полу, потому что ноги у бедняги подкашивались на каждом шагу. Палачи уложили его на ложе и накрепко привязали ремнями, третий, до того стоявший возле полок скрестив руки на груди, выбрал из инструментов железный прут, похожий на кочергу, и опустил в жаровню. Юноша негромко застонал.

От стены отделилась неприметная тень. Этот человек был на вид сорока, или сорока пяти лет, немного сгорбленный, с набухшими красными веками, нависавшими над блестящими светло-карими глазами.

- Ваша светлость. - Палач поклонился, не выпуская щипцов; двое его помощников отступили, с почтением склонив головы. Человек приблизился к ложу, на котором лежал юноша, и в свете полыхнула пурпурная кардинальская мантия.

- Твое имя Франческо? - спросил кардинал, наклонившись.

- Да. - Франческо повернул голову и уставился на кардинала, всем видов выражая полную готовность отвечать.

- Ты знаешь человека по имени Каетано Ачилли?

- Да, он снимал комнату у госпожи Гербольт, прямо напротив меня, и мы иногда сталкивались с ним на лестнице. - Франческо сглотнул и облизнул пересохшие губы. Глаза его бегали, то и дело задерживаясь на неподвижной фигуре палача.

- Только на лестнице? - переспросил кардинал. - Разве он не учился в том же университете, что и ты?

- Да, верно, - испуганно заморгал юноша, - но он свободно посещал лекции по праву и философии, я же занимался богословием! Мы почти и не виделись в университете, ну, разве что, иногда...

- Зачем ты обманываешь? - спросил кардинал негромко, с сожалением покачав головой, - Есть свидетели, которые видели вас в одной компании.