Кардинал Орсини сидел в кресле у раскрытых дверей террасы. Утро было теплое, в раскрытые окна светило солнце, и даже холодный ветерок не мог испортить кардиналу завтрак. Ни он, ни опоздавший на пол суток Римболт.

На тонконогом столике стоял чайничек, чашка, кувшин с молоком и блюдо со сдобными булочками. Орсини помешивал серебряной ложечкой в чашке, и буравил взглядом Римболта.

- Присаживайся. - нетерпеливым жестом кардинал указал на стул.

Согнувшись в поклоне, Римболт с почтением приложился губами к перстню на правой руке кардинала и сел в предложенное кресло напротив. Взглядом он скользнул по комнате, обставленной просто, но все же богато. Мебели здесь почти не было, но стены были обиты шелком, а ковер, по которому он так бесцеремонно прошелся, привезли не иначе как с востока. На стене единственным украшением висел портрет преподобного Франциска Азисского. Святой был одет в одеяние епископа, которое он никогда не носил при жизни, расшитое золотом и серебром. Правая рука, на которой не хватало мизинца и безымянного пальца, покоилась на подлокотнике кресла, вырезанного в виде львиной головы.

- Тебе следовало бы прибыть раньше. - заговорил кардинал, мелодично позвякивая ложкой. - В убийстве замешан маг, его нужно поймать как можно скорее.

- Я выехал сразу, как получил письмо... - возразил Римболт, но кардинал его перебил:

- Ладно, поговорим лучше об этом случае.

В комнату неслышно вошел слуга, поставил перед магом блюдце и чашку, налил чай и так же беззвучно удалился. Замолчавший при его появлении Орсини заговорил снова.

- Параллельно с тобой расследованием занимается капитан Оуэен Хорн, начальник моей личной охраны. Вы когда-то действовали вместе, так что недопониманий, я полагаю, не возникнет.

- Для чего это? - Римболт постарался скрыть мелькнувшее в голосе недовольство, но кардинал все-таки заметил и снисходительно улыбнулся.

- Убийца - маг. - пояснил он. - Может быть чернокнижник, а может и отступник, что гораздо хуже, но в любом случае доверить расследование только магу я не могу.

- Если вы не доверяете мне, - спросил Римболт, - зачем просить о помощи?

- Я не прошу. - резко ответил кардинал, заставив Римболта отвести глаза. - Ты был верным служителем Церкви, и, поверь, я очень сожалел, когда ты покинул ряды моритури. Тогда ты был едва ли не единственным магом в Инквизиции, теперь же недостатка в кудесниках нет. Но эти юнцы, работая рьяно, не верят. Ты же как раз такой человек, который необходим - тебе я доверяю.

Римболт промолчал и отхлебнул из чашки.

С колокольни над собором Святой Свет послышались меднозвучные удары. Кардинал, подняв глаза к потолку, осенил себя крестным знаменем. Римболт вторым глотком допил чай и осторожно отставил фарфор в сторону.

- Ты не согласен? - вкрадчиво поинтересовался Орсини у замолчавшего мага.

- Я абсолютно согласен, ваше преосвященство. - поспешно заверил Римболт, уже жалея, что чай закончился так быстро, куда теперь деть руки он не знал. Кардинал деликатно пригубил из своей чашки и стал смотреть на город сквозь дверь террасы: со своего места он видел и море, и купол собора.

- Вы боитесь бунта магов? - осмелился спросит Римболт.

- Тебе ли, столько раз видевшему последствия деяний магов, не понимать, что может готовить нам один единственный инцидент? Тебе ли не знать, что может натворить один единственный маг? - ответил кардинал.

- Мне ли не знать... - эхом повторил Римболт. - Мне ли не знать.

8.

Собор Святой Свет называли самым прекрасным сбором в мире. Его строили как базилику, но позже архитектор пристроил два крыла, из-за которых собор стал напоминать крест. Массивные стены с внешней стороны были украшены рядом аркатуд, а изнутри барельефом, изображавшем святых. Купол собора покрыли настоящим золотом, так что в солнечные дни он был точно объят огнем. По преданию собор поставили на месте явления людям святого Духа. Было ли это в действительности так, Римболт не знал, но что-то особенное все-таки было в этом месте. Тот маг не мог не почувствовать, но все же решился осквернить святое место.

Украдкой перекрестившись, Римболт вошел.

Сквозь витражные стекла сверху падали разноцветные лучи, и казалось, что это под куполом переливается огромный алмаз. В воздухе пахло воском и ладаном. С клироса по храму разносилось многоголосное "Ave Maris Stella".

Устроившись в углу, подальше от людей, Римболт решил дождаться окончания службы. Он и сам не заметил, как задремал.

Что это? Ни низа ни верха, пространства нет. Странное ощущение...

...

Это движение? Когда не знаешь, как двигаться, сложно определить. И чье это движение - мое, или это движется кто-то еще?

...

Ни темноты, ни света...

...

Я в Пустоте. Да, теперь я понимаю. Это искусство некромантов - я в мире демонов.

Невозможно - я не способен вызывать транс, как колдуны. Я уснул, и попал сюда случайно?

...

Что это? Что-то огромное, что-то ворочается в коконе. Змея? Я вижу чешую, но оно не ползает, нет, оно выше. Отвратительное. Оно... готовится пробудиться?...

Бежать!

Римболт дернулся и проснулся. В соборе уже погасили половину свечей, прихожане разошлись, остались только служки, которые точно призраки блуждали между подсвечников, снимая огарки и наплывший воск. Римболт встал со скамейки, и, поймав за рукав первого попавшегося мальчишку, спросил, у кого можно взять ключ от склепа. Тот непонимающе заморгал.

- Я апостол Святой Инквизиции. - вздохнув, объяснил Римболт. - Расследую убийство отца Ролана. Ключ от склепа?..

- А-а! - просиял мальчишка и махнул рукой. - Не заперто.

- Ладно.

Римболт ободряюще хлопнул струхнувшего мальчишку по плечу - на представителей Инквизиции все люди реагируют одинаково. Служка кашлянул и, неразборчиво попрощавшись, убежал к подсвечникам.

Ступени каменной лестницы то и дело выворачивались из под ног, пока он спускался вниз. Огонек лампадки робко подрагивал, но не гас, отважно сражаясь с темнотой.

- И так, что мы имеем? - рассуждал Римболт, осторожно ступая по ступеням. - Некто, дождавшись темноты, проникает в склеп, выламывает и разоряет гроб святого, затем убивает священника, ударив в спину телекенетической волной и добив ножом... Дьявол! - Римболт встал со ступеней, потряс отбитой ногой, и, запалив погасшую лампаду, стал спускаться дальше.

- Что мог делать отец Ролан ночью в склепе? Не затащили же его туда силком, в самом деле! Если бы это был убийца, он прирезал бы монаха прямо в постели, значит, ключевое звено - гроб, а священник подвернулся случайно. Конечно, гроб могли разломать для отвода глаз, чтобы обставить все как кражу, но тогда из гроба пропал бы золотой крест. Стало быть, этот маг точно знал, что ему нужен именно этот гроб. Он пришел ночью, отец Ролан его застал, попытался сбежать - убийца сбил его с ног и добил. Логично? Ну еще бы! Есть только один непонятный момент...

Римболт остановился у подножия лестницы, и заглянул в коридор.

- Какого черта магу понадобилось в могиле святого?

Он замер, прислушиваясь к своим ощущениям, и почувствовал, как сердце замерло на долю секунды. В склепе царила пустота. Он не чувствовал даже слабого дуновения жизни: ни пауков, ни мышей - ничего абсолютно. Так бывает только тогда, когда колдует некромант.

- Магия смерти. - прошептал Римболт. - Неужели снова?

9.

С черного неба вниз на землю холодно глядела луна, и в ее свете четко, как нарисованные, выделялись силуэты деревьев и покосившихся надгробий. Кто-то когда-то сочинил легенду о том, что солнце и луна - это глаза неба, и днем небо смотрит на мир зрячим глазом, а ночью - слепым. От того-то все злодейства и творятся по ночам, пока не видит справедливое небо.