Нонна звонко рассмеялась. Заметив, что на неё стали оглядываться ок-ружающие, она приложила палец к губам, состроив потешную рожицу, и вновь перешла на шёпот, приблизив губы к покрасневшему уху Вадика:
- Вадик, вы, конечно, вправе мне не верить и сомневаться, но я вам че-стно признаюсь: я не лгу. При нашем грузинском обществе "Знание", по-грузински называется "Цодна", где я, по секрету, немножко подрабатываю экскурсоводом, есть шикарный Дворец Культуры. В нём много разных сек-ций и кружков. Среди них есть драмкружок. И Гуга активный участник этого квужка. У них там настоящее общество талантов. Есть даже свой поэт. Его зовут Васико. Ой, чудный мальчик! Он написал по-грузински драматурги-ческую версию романа Мериме "Хроника царствования Карла девятого". При этом изложил всё это стихами. Гуга играет в этой пьесе роль католи-ческого монаха, который, рискуя собственной жизнью, спасает от резни семью гугенотов. Сейчас он репетирует свою роль. Ну, не сейчас, конечно, когда мы в Бакуриани, а дома, в Тбилиси. А здесь он носит кинжал, чтобы не выходить из образа. И он показал вам этот кинжал.
Вадик и я, слышавшее это откровение сестры "разбойника", растеря-лись. Вот как, оказывается, просто открывается ларчик и какими мы оказа-лись глупыми дураками, нагородив в своих горячечных головах чёрт знает что. От растерянности Вадик не сразу стал сдаваться:
- Ну, хорошо, я понял, что он чемпион Грузии, я понял, что он входит в образ католика перед Варфоломеевской ночью, но почему он в категори-ческой форме запретил мне ухаживать за грузинскими девушками? У вас в Грузии что, наложен на это строгий запрет?
- Прошу вас, Вадик, не обижайтесь ради бога! Это я во всём виновата. Мне так надоели приставучие кавалеры! Они мне так докучают своим вни-манием, что просто ужас! Я уже не могу спокойно смотреть на обыкновенно-го человека и слушать его признания и слащавые оценки моей внешности. Мне показалось, простите меня ради бога, что вы, Вадик, из когорты таких назойливых прилипал. Знаете, я сама, когда придёт время, выберу себе того, кто мне понравится, и я сердцем услышу, как его сердце бьётся в унисон с моим. Ведь это всё так просто и понятно. Не правда ли, Вадик? Вот я и попросила Гугу разыграть эту жестокую, согласна, сцену, чтобы отвадить вас от меня. Ой! Выскочил нежданчик-каламбурчик: отвадить Вадика. Ха-ха-ха! С ума можно сойти! Это просто чудесно!
В то время как Нонна с Вадиком перешёптывались по поводу Варфало-меевской ночи, девушки из группы Миколы Приходько отвечали на вопросы интересовавшихся лиц и рассказывали, что они видели во время похода на озеро Табацкури. Подружки Нонны, временно представлявшие киностудию "Грузия-фильм", как завороженные, разглядывали на шейках походниц ми-ленькие тонюсенькие горжетки, совсем почти одинаковые, отличавшиеся разве что цветом меха.
- Какие забавные горжетки! - заинтересованно проговорила Мура. - И все одинаковые. Просто чудо!
- Девочки, где вы такие достали? - присоединилась к Муре Шура. - Какая прелесть! Я бы тоже такую хотела бы.
Самая разбитная из девушек днепропетровского отряда, та самая "кра-савка" Оксана, приглянувшаяся Вадику Савченко, стала бойко рассказывать о том, как им повезло, перебивая русские слова украинскими:
- Так мы ж побувалы у зверосовхози. То возле озера Табацкури. Да, а як же! У том совхози давненько уже выведена особая порода бакурианской серебристой лисицы. Это сделали наши хлопцы украинцы, которые жили и робили в Бакуриани. Их так и назувалы: Бакурианские хохлы. Все они были награждены орденами и медалями и получили личную благодарность от Сталина. Усех лисиц отправляют за границу. А як же! Красивые - жуть! Тильки дюже худые. Запах там стоит, мама родная, ужасный! Директор совхоза узнал, что мы с Украины, и сам всё нам показал. Ещё он балакал, что грошей выделяют мало, не хватает на корм зверям. Приходится вертеться белкой в колесе. Он добился разрешения робить из неликвида шкурки в виде горжеток и продавать их туристам. А на вырученные гроши закупать у местного населения кроликов и крыс для своих лисиц. Вот и нам всем Микола купил по одной горжетке. Правда, они рыжие и серые, а серебристых не бывает, все они идут на вырост. Дюже дорогие! С ума можно свихнуть!
- Ваши горжетки тоже очень симпатичные! - похвалила Нонна, от-влекшись от перешёптывания с Вадиком и прислушавшись к рассказу Окса-ны о зверосовхозе. - Я такую тоже хотела бы.
Было заметно, по разгоревшимся глазкам и покрасневшим щёчкам, что вино ударило в прелестные головки походниц и им страстно хотелось поско-рее развязать соскучившиеся без внимания языки.
- Там же, подле озера, - бойко затараторила пигалица, как раз та, кото-рая перевязывала Вадику раненную вагонным стеклом руку, - есть горячие источники. Их целых девять штук. Кругом снег, а от источников пар подни-мается, як дым. Первой полезла Оксанка, наша красавица. Она волосы рас-пустила, разделась зувсем донага и полезла в воду. Мы за неё шибко боялись. Она красивая, как какая-нибудь Афродита. Микола просто обалдел и чуть не прыгнул к ней в воду прямо в одежде. А Оксанка сидит по горло в воде и ла-дошками по воде прихлопывает. И кричит нам: девоньки, лезьте ко мне, здесь так хорошо, передать невозможно. Как в раю. И мы тоже все полезли к ней. Мы в лифчиках и трусиках, догола раздеваться не решились, такое поз-волить себе может только Оксанка. Она у нас богиня с Парнасу. Ха-ха-ха! Ох, и приятно, я вас скажу! Просто жуть! На воздухе минус, а в воде тепло, как в бане - вылезать неохота. И кругом дюже красиво, как в сказке. И видно далеко-далеко. Горы и бiлий снiг. А ты лежишь в тёплой воде и болтаешь ногами.
- Теперь вы куда собираетесь? - спросил у Миколы Лёша Куманцов по привычке: у него страсть была всех обо всём спрашивать.
- Завтра мы получим сухой паёк, сделаем отметку в маршрутном листе и пойдём на юго-запад, в сторону Армении. Сначала наш путь лежит в Цах-кадзор. Там строится какая-то шикарная спортивная база для всех видов спорта. В том числе и для горнолыжного. Я слышал, что там будут трениро-ваться сборные команды страны. Олимпийский резерв. Мы эту стройку ос-мотрим, а затем двинемся в сторону Батуми. Это звучит неправдоподобно, но недалеко от Батуми, как известно, самого жаркого и влажного места в стране, есть горы, покрытые снегом. Местечко называется Гомардули. Там якобы со-бираются строить горнолыжный курорт. Мы хотим побывать в этих местах и проверить, можно ли действительно кататься там на горных лыжах. Это ко-нечный пункт нашего похода. Потом мы вернёмся в Батуми. Пару дней от-дохнём на пляже. Затем поездом до Киева. А уж оттуда вернёмся в Днепро-петровск. И наша одиссея на этом завершится. Вот такой несложный план.
- Очень интересно! - сказал Лёша. - Я вам завидую. Я бы даже согла-сился быть девушкой в вашем отряде.
Микола немного смутился и поторопился сказать:
- А теперь давайте выпьем за удачу и заспиваем.
Выпили, чокнувшись. Микола взял гитару, ударил по струнам и дал знать могучей рукой своим девчатам начинать. И они дружно запели уже из-вестную нам песню про Маричку, которая ходит по воду, и Иванко, у которо-го вышитая сорочка, а на подбородке ямка. И сам он высокий и стройный, почти как руководитель группы горных туристов Микола Приходько из Днепропетровска. Мы, москвичи, охотно подпевали. Особенно старался Ва-дик Савченко, который не отрывал восторженного взгляда от "красавки" Ок-саны, и в глазах его таилась грустная тоска скорого расставания. Происхо-дящее воспринималось Вадиком как очередной трагический удар судьбы: Оксана назавтра уходит навсегда в безвозвратный поход, а Нонна дала ему ясно понять, что он не её Ромео.
