Принцесса схватила рюкзачок и спрыгнула на землю. План был прост настолько, что его могло бы и не быть. Бежать до яблоневого круга было недалеко, и все же Принцесса постоянно оглядывалась по сторонам, молясь Первым Поселенцам, чтобы никто не заметил ее.

Яблони молчали. Стоило ей приблизиться к ним, как по листьям и лепесткам пробежала тревожная волна, словно невидимые колокольчики прозвенели. Принцессе показалось, что они оповещали о ее уходе. И если это так, то медлить было нельзя. Она быстро оглянулась и удостоверившись, что рядом никого не было, нырнула в яблоневую завесу. Яблони снова затихли, и в их молчании было что-то скорбное, если бы они могли глядеть, взгляд их был бы полон тоски и осуждения, как у древних изваяний. Принцесса могла лишь поежиться в ответ, власти над ними у нее не было, и понять их язык ветра, испускаемый лепестками, ей было не дано. Они были старше, чем миры и может быть когда-то служили опорой Вселенной.

Внутри круга было сумрачно. Принцессе казалось, что она проникла в самое священное место в мире. Солнечный свет терялся в переплетениях ветвей и брызгами разлетались по земле и коре деревьях. Белоснежные лепестки устилали землю и сверкали в вышине как жемчужные короны. Там где солнце не доставало лучами они казались холодными, слепленными из снега. Ветер тяжелым вздохом прошелся в кронах, вызвав целый снегопад. Здесь был другой мир, сумрачный, потусторонний и безжизненный. Не стоило ждать, что меж корней мелькнет мелкий зверек или среди ветвей запоет птица. Здесь пел и жил только ветер. "Обитель ветра", подумала Принцесса, "там, где рождаются ветры". А еще ей казалось, что совсем нетрудно заплутать среди сине-белых дорог и выйти совсем не туда, куда бы ей хотелось. Может даже в Никуда. А еще хуже заблудиться в этом святилище навсегда.

Но Принцесса была научена горьким опытом, поэтому вытащив из кармана алую ленточку, привязала ее к одной из веток в качестве ориентира. А потом побежала.

Ветер иной раз вздыхал, роняя лепестки прямо на голову Принцессы, но она не отмахиваясь и даже не моргая, бежала вперед, неотрывно смотря в одну точку между стволами. Стоило только глаза отвести, как заблудишься и будешь носиться меж яблонь весь день. Принцесса уже так попадалась. Но не в этот раз.

Хуже всего было, что Принцесса точно не знала какова ширина круга, иной раз ей казалось, что здесь не более двадцати деревьев, но оказываясь здесь ей, начинало мерещиться не менее сотни яблонь. Она бежала и блуждала по древесному лабиринту вечного сумрака. Она слышала тихие песнопения, доносившиеся из-за пределов миров, потусторонние шепотки, танец звезд меж ветвей, манившие ее знакомыми очертаниями. Но она не смотрела и не слушала звуки цимбал и бубнов, заводящих таинственный танец. Вперед, домой, говорила она себе, где арфы сладкозвучны, а скрипки веселы.

Лепестки поднялись волной и брызнули в разные стороны, выпуская Принцессу из круга, и она едва успела остановиться, чтобы не слететь кубарем вниз по склону.

Она в испуганном удивлении остановилась, а потом подняла глаза и огляделась.

Перед ней, внизу сияли поля полные золота ржи. Оно слегка пригибалась спелыми тяжелыми колосьями под звуки ветра, а потом вновь поднималась, вскидывалась, ожидая начало жатвы. Небо Принцессе казалось сладко-голубым, насыщенным и неодолимо прекрасным. Рожь казалась неодолимым морем, но глаз Принцессы тут же наметил межи, поросшие васильками и подорожникам, где-то островками плыли одинокие деревья, которые пожалели срубать и наконец впереди темнела дубовая роща. Принцесса хватала ртом воздух и не могла надышаться этим уже незнакомым запахом свободы и не могла перестать окидывать взглядом горизонты, не стесненные ничем. И не могла не слушать, как ветер пел в этих просторах. Но не время любоваться, этот прекрасный пейзаж мог снова смениться унылыми яблонями. Принцесса не оглядываясь назад, начала спускаться вниз по склону. Он был сплошь покрыт мягким клевером, редкими кустиками скерды с желтыми цветами и невысокими колосками. Иной раз среди зелени Принцесса замечала жемчужинки - это ветер приносил лепестки яблонь.

Когда она спустилась и перед ней оказалась сплошная стена злаков, то она почувствовала, как тонет в ароматах, словно ушла с головой под толщу воды. Они опьяняли - пряные, жаркие запахи земли и травы, сырости, которая таилась под листьями лопухов, горьковатые от полыни, душистые от заячьих сердечек, сладковатые от наперстянок и клевера. Она буквально секунду постояла, глубоко вдыхая эти пьянящие ароматы, среди которых произрастал еще неуверенное чувство победы.

"Времени надышаться еще будет! Главное убежать достаточно далеко!" думала Принцесса, ныряя в гущу ржи, "я могу спрятаться в дубраве, посмотрим, как местные святоши умеют играть в прятки с побочной ветвью Эллилонов".

Принцесса-священница... Нет, пожалуй, теперь Принцесса-рыцарь из рода Гвиллион развеселилась и едва не стала напевать песенку, но вовремя передумала. А ведь было от чего впасть в радость, она так далеко убежать от границы Обители! Принцесса не позволяла чувствам захлестнуть ее, ожидая подвоха, а ну как этот Бог Милосердия и вправду бдит за ней и уже готовится подставить подножку. Но чем дальше она следовала за межой тем сильнее сердце охватывало радостное возбуждение. Небо над головой сияло как солнце и казалось куда ни глянь всюду оно обнимает землю. Редкие тщедушные облака медленно брели у горизонта, грозя вот-вот растаять. Всюду поднималась рожь, буйно заросшая маками и колокольчиками, но чем дальше уходила Принцесса тем чище становилось поле. Где-то меж стеблей шуршали мелкие грызуны, иной раз мимо проносились бабочки и гудели шмели. Завывания ветра здесь становились полноценной песней, которой вторили цикады, кузнечики и музыка листьев и колосьев. Вот он ее мир! Свободный, полный жизни, цветения и музыки!

Девочка почувствовала отдаленную тревогу, но оглянувшись назад, ничего не увидела. Стена яблонь весело играла с порывами ветрами, Принцессе даже показалось, что чересчур весело. "Поганая Обитель радуется моему уходу".

-Так нечего было меня держать взаперти! - прокричала Принцесса уже не священница.

Теперь она снова Принцесса-рыцарь Данделион или пусть Гвиллион, она больше не oton, не Принцесса-священница.

Скоро радостное возбуждение схлынуло, и Принцесса начала задумываться. И эти думы были весьма мрачны. Тревога никуда не уходила, и девочке пришлось основательно подумать. Мир, в котором она оказалась, был незнаком и враждебен. Такая простая и очевидная мысль пришла в голову Принцессе только сейчас, когда она стремительно удалялась от единственного безопасного островка. Когда она жила в Фотле, а позже перебралась к своим родственникам в Дефед, дикий мир не пугал ее, потому что был благосклонен к ней. Дикие яблони склоняли перед ней ветви с мелкими и кислыми плодами, ветер мог прошептать на ухо направление, а травы, словно предупреждающие колокольчики звенели, стоило рядом оказаться постороннему. Здесь же мир не проявлял ни капли доброжелательности в ней, а лишь равнодушно звучал вокруг, будто она для него обычный человек. Она было одна точно моряк, выброшенный в открытое море, где все стороны горизонта не показывали ничего кроме однообразных волн. Принцесса не могла сориентироваться, ведь привычные людям понятия и направления вроде севера и юга, солнца восходящего на восходе были незнакомы, да и зачем, если внутри нее был заложен компас, который здесь становился удивительно бесполезным. Она могла бы найти дорогу по звездам, но что толку, когда звезды здесь похожи на блестки, вылетевшие из разбитой склянки?

Принцесса ни за что не признала бы за собой ошибку! Девочка закусила губу и упрямо устремилась вперед. Ничего страшного не произойдет, она сможет обвыкнуться в новом мире, научиться понимать его язык, сможет найти тайные тропы и самое главное союзников. Ни за что и никогда она не вернется в Обитель.