И все равно ему пришлось изрядно напрячься, чтобы прикусить язык. Еще и сердце, застучав не в такт, кольнуло - тревожный симптом в его-то возрасте!

- Ты чего? - Экс, придержав его за плечо, взглянул на него с прищуром. - Тебе плохо? Чего дергаешься? Что за чай вы там пили?

- Все в порядке, - Марьян понял, что держится за сердце, и руки отпустил, выровнялся. - Просто... голова закружилась. Мало ел сегодня, наверное.

- Питайся нормально, а то будешь как я, - хмынкул Экс. - Вас там не кормят в "Пилигриме", что ли?

- Кормят, - на автомате овтетил Марьян, все еще слегка шокированный.

- Так что там насчет девицы?..

Марьян вспомнил, о чем, собственно, разговор.

- Я... я не уверен в том, что увидел, - начал он. - Думаю, тебе и правда лучше самому посмотреть. Так же я не уверен что, будучи магом, она как-то выдаст себя в личном общении.

- Маги всегда палятся на мелочах, - уверенно заявил Экс. - На бытовых каких-то своих хитростях. Она не сумеет сдержаться.

- А если сумеет? Сколько ты будешь за ней наблюдать? И вообще, я давно хотел спросить... с чего все началось? Как тебе вообще в голову пришла идея о том, что эта девочка... женщина, или кто она там - что она может быть нераспознанным магом?..

Марьян знал, что сам Экс не любит отвечать на вопросы и выдавать много информации. Но на прямой вопрос он должен был отреагировать.

- Это долгая история, - нехотя произнес он.

- Вполне готов послушать.

- Да как бы...

В этот момент раздался звонок телефона. У Экса на мелодии вызова стоял какой-то кромешный скрим на фоне гитарной какофонии - но Марьян уже привык и не дергался каждый раз, заслышав эту дивную мелодию. Экс стал отвечать на ходу.

К тому времени автовокзал уже показался невдалеке, сияющий огнями забегаловок и фарами отъезжающего и приезжающего транспорта, а вокруг появились люди, спешащие по делам или домой. Наверное, поэтому с тем, кто звонил, Экс говорил еще более сдержанно и загадочно - хотя, казалось бы, куда ж еще, - и при том как-то особенно зло и обеспокоенно. Марьян, к собственному сожалению, кроме эмоционального настроя из реплик Экса больше ничего не уяснил.

- Что там? - спросил он, когда Экс закончил разговор.

- Сестра.

- У нее снова проблемы?

- У нее все еще нет мозгов, - зло ответствовал Экс. - Планы меняются, я - в архивы. Потом договорим, - и он, резко развернувшись, пошел в обратную сторону.

Марьян, в ступоре простояв пару секунд, покачал головой. Не оглядывась, он пошел к автовокзалу.

Все здесь какое-то зеленовато-желтушное, будто изъеденное сыростью. Сколько лет никто не ремонтировал это здание? В хлипкие окна тычется ветер, воет неистово. Это будет долгая ночь.

Кей поняла, что не хочет знать, какие тут зимы. Хватит с нее этой вот середины осени.

Поежившись, она перевела взгляд на Рейнхарда.

Тот лежал на больничной койке, укрытый тонким болотно-серым покрывалом, дышал глубоко и тяжело. Вот уже три часа, как он без сознания. Три часа его лихорадит.

Кей снова вернулась мысленно к событиям вечера. После того, как эти безумные идиоты что-то залили в него, он закатил глаза и безвольно обмяк, но упасть на пол ему не дали. Те же люди подхватили его, уложили на носилки и понесли куда-то. Толпа выстроилась в цепочку, следующую за носилками. У Кей было отчетливое ощущение, что они гроб несут, а еще - будто все это уже было. Она вспомнила, как ее трясло от ужаса. Сейчас она жалела, что не продырявила той девке ногу или руку, пока она еще не успела... ничего не успела. Но тогда все было слишком... слишком серьезным. Как это называется? Что-то про квалификацию... когда ты слишком умудрен опытом для некоторых вещей. Когда ты переоцениваешь угрозу. Когда, побывав в Потерянным забытых местах и повидав такое, о чем мало кому можешь рассказать, ты дуешь на молоко и не прерываешь ритуалов, выглядящих серьезными и древними. Потому что... кто может сказать, что лучше? Остановить ритуал на половине или дать ему завершиться? И так и так вина и ответственность за возможные смерти легли бы на ее плечи.

Кассандра, мать ее, так и не сказала, что было бы, если бы Кей прервала ритуал. Кассандра. Это имя совершенно не шло жрице. То есть, любой другой жрице-то, может быть, и пошло - но не этой.

"Видишь ли, в чем засада, - говорила вздорная барышня, смоля сигаретку прямо в палате. Похоже, благодаря статусу ей здесь позволено было многое. В джинсах и светло-голубой футболке с гротескным принтом она смотрелась той еще оторвой, и толстая коса через плечо не спасала. - Это религиозная практика, и вы сами виноваты, что не знали. Мы проводим ритуал каждые три года. Савес должен был победить. Он всегда побеждает. Здесь просто не водится других парней, способных его одолеть. Он целый год готовится, постится, молится, он неделю, сука, ко мне не притрагивается перед празднеством. И, находясь в законном браке, мы, в общем-то, ничего такого не нарушаем. Ритуалом не запрещено использовать, как сосуд, мужа. И тут приходите вы и все херите на корню".

Кей тогда резонно спросила, а не она ли, Кассандра, выбрала Рейнхарда из толпы?

Жрица выдохнула дым вниз, и, помолчав, ответила: "Ну да, парень видный, мне было интересно. Кто ж знал, что он выиграет. Он же, одетый если, щуплым кажется, шейка вон тонкая. Я лишь хотела взглянуть, что там под этим свитером, а пришлось... познавать всего. Мне самой-то легко, думаешь"?

Кей снова вполне резонно спросила, что мешало прервать ритуал.

"Нельзя прерывать ритуал, - отвечала Кассандра, и в тот момент ее голос звучал вдохновенно и набожно. - Ритуал должен быть проведен по всем правилам".

Кей было стыдно за сорвавшееся с языка "Рада, что тебе понравилось". В ответ она закономерно получила хохот развязной жрицы и вопрос о том, какие их с "подснежником" связывают отношения.

Когда же Кей спросила про Савеса, - так звали проигравшего в ритуальной битве мужа Кассандры, - та, назидательно погрозив пальцем, встала со стула, выглянула в коридор и свистнула, призывая в палату очень сердитого, но вполне живого блондинистого здоровяка.

"Как так?" - спросила Кей, не веря своим глазам.

"Иллюзия", - пожала плечами жрица.

Кей поняла, что знает о магии все еще слишком мало. Ей казалось, что иллюзии не могут работать на ней. Оказалось, работают. Потом она вспомнила, как они выбирались из палатки на болотах. Тогда Рин тоже использовал иллюзию, и она сработала на других поглощающих. Почему-то в тот момент никто не задумался, как же так получилось. Но неужели это какое-то исключение? Или дело в механике? Или в источнике магии? Кей так же помнила, что магия Бродяжки тоже действует на нее. Тогда она объяснила это тем, что Найков дар - из ряда вон, а значит... Потерянный знает, что это значит. Получается, иллюзия черной реки подействовала на нее тоже.

А здоровяк тем временем хмурился, мялся, он явно хотел что-то сказать. Но его претензии, видимо, были к Рину.

Итого, у всех троих, собравшихся в палате, настроение было не фонтан. Портить оказалось особо нечего и Кей, наконец, спросила самое главное - как же насчет зачарования?

Кассандра, стряхивая пепел в металлическую посудину, подняла брови и нахально осведомилась, как это относится к Кей. Мол, гражданка, мы тут с вами беседуем и вам бы это ценить, а то ж прав-то у вас никаких. Это вы с волыной бегали по сакральному месту, мешали традиционному религиозному ритуалу - вы и оправдывайтесь. А если вам так интересно, то потрудитесь хоть немного разузнать, как в этих местах обстоят дела с подобными ритуалами и что тут за система контроля магии.

Кей подозревала, что Кассандра понимает, с кем разговаривает. Понимает так же, что особых прав тут у Кей нет, как и у ее филиала гильдии. У здешних поглощающих вполне могут быть немного другие идеи насчет того, как и что регулировать. И, несмотря на соглашения и прочую дипломатию между филиалами гильдий, Кей тут все еще на птичьих правах - учитывая, к тому же, размытость формулировки ее собственного задания.